Гунны

Ненавязчивое дотоле журчание сделалось куда как громче, под ногами уже плескалась лужа, а от насыпи текли ручьи! Кто-то разрушил дамбу, не полностью, но… Вода быстро прибывала, еще чуть-чуть, и…

Никакой особой паники не случилось. Один из богато одетых господ поднял руку и что-то громко приказал. Собравшиеся – воины и жрецы – быстро полезли наверх, по крутому склону, выбираясь из русла реки. Поначалу соблюдался хоть какой-то порядок – первые пару минут, пока не выбрались главные. А вот потом…

Кто там оставался-то в последних рядах, рядовые воины или просто слуги? Бог весть… Только спешили они зачетно! Толкались, переругивались, орали, стаскивали друг друга с кручи, расчищая себе путь. Улепетывали так, что только пятки сверкали! Да и пора, вода быстро прибывала, Аркадию уже было по пояс… по грудь…

Куда-то делись девчонки, жемчужноволосая красавица Ильдико тоже исчезла. Верно, сбежала, пользуясь поднявшейся суматохой. Молодец, если так.

Она-то молодец, а вот ты, Аркадий Иваныч – увы! И опомниться не успел, как вода уже подкралась к губам, к носу…

Пленник что есть силы затряс головой, отфыркиваясь и пытаясь хоть что-то сделать… Да что тут сделаешь! Путы оказались надежны, столб – крепок. Вот уже пред самими глазами вскипела жуткая зеленовато-пенная пелена, стало невозможно дышать, и неудержимый поток, освещенный серебряным лунным светом, наконец рванул в дыхательные пути…

– Тьфу ты, господи!

Проснувшись в холодном поту, Аркадий уселся на диване, не понимая, где он и что с ним. Чертов потоп! Могила… Блин… Какая, на фиг, могила? Вот он, Аркадий Иваныч Иванов, у себя дома. Ночь. За окном редкая машина проедет.

Иванов повернул голову – зеленоватые цифры электронных часов высвечивали три ноль пять. Ну да, ночь еще! Вернее, раннее утро. Впрочем, как посмотреть.

Взяв со стола початую бутылку «Ред Лейбл», Аркадий плеснул в стакан (успокоиться) и, выпив одним глотком, вышел на балкон как был, в джинсах и старой майке с застиранной надписью «Сепультура» – дань бурной подростковой жизни, такой нынче далекой…

Хотя не такой уж и далекой, если разобраться: Аркадий едва тридцатник разменял – тоже еще возраст. Вот именно, всего-то тридцатник. А уже кое-чего молодой человек в этой жизни добился! Свое дело, собственный магазин, какие-никакие доходы… Если б еще не пожарники, если б не налоговая, не инспекция по труду, не администрация района, не… Всем дай, дай, дай! На одного с сошкой – семеро с ложкой.

Ну, и как тут торговлю вести? Еще бизнес-кредит не отдал, а тут новый – ипотека. Квартирка в новостройке в Мурино подвернулась, надо было брать, не жить же всю жизнь с отцом в пригороде, мотаясь каждый день в Петербург. Магазин-то располагался в центре, на Карповке, в длинном и сыроватом подвале и назывался «Дохлая улитка». Почему именно так? Да черт его… Кто-то из бывших друзей придумал, теперь уж не упомнишь кто.

Не так и давно, года три тому, когда всерьез решил из ментовки уйти, точнее сказать, из полиции. Капитаном ушел, с должности старшего опера – майорская, между прочим, должность. Хотя светило Иванову очередное звание, как же! Держи карман шире. Аркадий был из тех, кого, в шутку или всерьез, пятнадцатилетним капитаном кличут. Дескать, пятнадцать лет тебе до майора пахать, если вообще сумеешь добраться. Да оно надо?! Капитаном-то…

Старший опер, крути не крути, а начальство. Особенно, когда непосредственный начальник, майор Брусничкин, то в отпуск, то на больничный, потом – в дополнительный отпуск (по выслуге лет положено), а после – опять на больничный. А с замначальника – спро-ос! Заглянет проверка – едва в коридор войдут, как сразу: а чего это у вас присяги на стене нет, не повешена? Ага, еще и стенд с портретами руководства главка не обновлен – это уж вообще ни в какие рамки! Получите-ка строгача, тов-варищ капитан! А к строгачу – минус премия и плюс отпуск в мартобре, так-то! Чтоб не расслаблялся, ага…

Отчеты еще не написаны, каждодневные рапорта вовремя не сданы. Когда тут преступников ловить? Правильно, некогда. Имитация бурной деятельности – на том все стоит и стоять будет… как член после виагры! Про член – это не Иванова придумка, Брусничкина. Смешно-о… аж выть хочется.

Выть Аркадий не стал. Как совсем допекли, уволился – плюнул да рапорт «по собственному» накатал. Держать не стали. Иванов вообще честный был, по нынешним временам – реликт. Честный, конечно, относительно: своего старался не упускать, но и зря не беспредельничал, за что контингент «на земле» его уважал, да и большие бандюки при встрече раскланивались. Впрочем, не бандюки они теперь – уважаемые люди. Депутаты, бизнесмены, один даже в главы районной администрации выбился, его там так и звали: не глава, а главарь – главарь районной администрации. Были в друзьях и приличные бандюки, тот же Леха Луноход или там Скорыч.

Дело свое Аркадий открыл, можно сказать, случайно. Отец его, Иван Аркадьевич, знатный, к слову, сварщик, всю свою молодость провел «на северах». Деньги по тем временам заколачивал немалые, и там же, на Севере, подсел на хорошую тяжелую музыку – «Дип Перпл» там, «Блэк Саббат» и прочие лед-зеппелины. Диски и аппаратуру моряки в порт привозили и продавали «о-очень дешево», но деньги были. Куда их еще там, на северах, тратить? Спирт разве что пьянствовать.

Вот с тех пор у отца собралась большая коллекция всякого там винила. И Аркаша пристрастился, в детстве еще. Когда же разговор зашел об увольнении и своем деле, отец и посоветовал виниловыми дисками торговать – и старыми, подержанными, и новыми. Дело надежное, тем более виниловых фанатов день ото дня все больше и больше, даже сопленосая молодежь и та, хотя, казалось бы, тем-то что до дисков?

Так что нынче бывший опер торговал старыми дисками, всякой винтажной аппаратурой, жил себе, поживал да добра потихоньку наживал. Если б еще не всякие инспекции да кредиты… Так-то ничего, крутился, но если вдруг, не дай бог, какой-нибудь форс-мажор – тогда все. Как говорится, туши свет, сливай масло.

Накатив еще с полстаканчика («Ред Лейбл» – неплохой виски, и недорогой, что опять-таки важно), Иванов вышел на лоджию. Курить он года два назад бросил, а вот привычка постоять-подумать осталась. Встал, распахнул окошко – морду лица сразу же окатило холодными брызгами. А вот тебе! С добрым утречком, господин хороший! Дождь. Ну а что хотите, осень, октябрь на дворе, а питерский октябрь – это вам не «в багрец и золото одетые леса», а промозглый, сутки напролет дождище, затянутое непроглядными тучами небо и слякоть. А здесь, в новостройках, еще и грязь по колено. Такая вот «золотая осень».

Черт, а ветер-то! Захлопывая окно, Аркадий поежился. Да уж ветер, походу, с залива, а это плохо, может и волну нагнать. Карповка – речка капризная, запросто из берегов выйдет. Как в прошлом году… Полмагазина тогда затопило, сколько плакатов пришлось выкинуть. Не дай бог!

Поплотнее закрыв балконную дверь, Иванов отправился в ванную бриться. Все равно уже не спалось, да еще кошмары какие-то снились… Аттила, надо же! Еще какая-то Ильдико… Нет, так-то девчонка да, классная. На Ленку Тусову, одноклассницу, похожа, такая же изящная красотуля. Только Ленка – блондинка обычная, а та – платиновая. Девушка с жемчужными волосами… Песня такая была, ага…

Однако же ну и рожа! Глянув на себя в зеркало, Аркадий сплюнул. Вроде бы не очень-то вчера и пил, а гляди какие мешки под глазами! Или это освещение такое? Да, наверное, освещение. Или все же вчера выпил лишнего? Как говорил бывший клиент Леха Корольков, «нафигарился, как луноход на Марсе». Оттого его так и прозвали – Луноход.

Эх, Леха, Леха, хороший был парень, хоть и бандит. Хотя почему был? Он и сейчас есть, только в Венгрии, в Будапеште. Успел свалить. Какое-то у него там дело, дом. Бывшего куратора, молодец, не забывает. В гости постоянно зовет, пишет в фейсбуке. Да и как позабыть-то? Сколько Аркадий его отмазывал? Вот Леха и…

Что-то руки дрожат. Может, не бриться? Трехдневная щетина бледнолицему брюнету Аркадию шла, и он это прекрасно знал. На баб хорошо действовала, притягивала, будто магнитом. Вообще, Иванов парнем был симпатичным: высок, строен, голубоглаз, в меру подкачан. Девки его любили, правда, серьезных отношений Аркадий ни с кем не нажил. Может, девчонки такие попадались, а скорее сам пока не хотел. Не чувствовал такой надобности, вообще любил жить один. А что? Никто мозги не компостирует, чем плохо? Кулинар Аркадий и сам был неплохой, а ежели становилось скучно, так вызванивал какую-нибудь мадам.