Страница 10 из 15
Первые разработки аппаратов секретной телефонии в СССР относятся к 1927-28 годам, когда в НИИС РККА были изготовлены для пограничной охраны и войск ОГПУ шесть аппаратов ГЭС разработки Н.Г. Суэтина и проведены работы, направленные на создание усовершенствованного секретного полевого телефона ГЭС-4.
Началом создания советской аппаратуры засекречивания стал 1930-й год, когда в НКПиТ начал работу Владимир Александрович Котельников (1908-2005). В 1931 году в этом наркомате под его руководством была создана научно-исследовательская группа в количестве 5-10 человек, которая начала разработку телефонной аппаратуры засекречивания для магистральной коротковолновой (далее – КВ) линии радиосвязи Москва-Хабаровск.
Поскольку сообщения, переданные по линии радиосвязи, легко могли быть перехвачены иностранной разведкой, В.А. Котельников в 1939 году предложил создать шифратор для засекречивания речевых сигналов. Это предложение имело важное государственное значение, поэтому для его реализации в ЦНИИС НКПиТ была организована специальная лаборатория.
Для повышения стойкости засекречивания речи В.А. Котельников предложил новую систему, основанную на квазислучайных (известных только получателю сообщения) перестановках временных отрезков речевого сигнала, переданного по телефонному каналу. Принятый сигнал подвергался обратной процедуре, в результате чего восстанавливался первоначальный порядок прохождения временных отрезков речевого сигнала, и он становился разборчивым.
В результате в 1939 году лабораторией В.А. Котельникова была создана уникальная многоканальная телефонно-телеграфная аппаратура радиосвязи, которая впервые использовала одну боковую полосу частот, и соответствующая аппаратура телефонного засекречивания. Эта аппаратура была установлена на Октябрьском передающем центре в Москве и введена в опытную эксплуатацию на линии радиосвязи Москва – Хабаровск. Эта магистраль явилась наибольшим достижением отечественной и мировой радиотехники того времени.
Поскольку потребность в аппаратуре засекречивания телефонных переговоров была очень большой (о состоянии работ неоднократно докладывалось наркомом внутренних дел руководству страны), органы госбезопасности считали возможным одновременно обратиться к зарубежным фирмам-производителям подобной аппаратуры. В то время отечественным специалистам уже были известны имеющиеся иностранные аналоги аппаратуры секретной телефонии, которая проектировалась в СССР.
Так, американская установка с однократным инвертированием частот использовалась в Московском радиотелефонном центре, а шифратор фирмы «Сименс» был в 1936 году испытан на магистрали Москва – Ленинград. Однако необходима была полная и достоверная информация по зарубежным шифраторам: рассматривалась возможность размещения заказов на разработку новой аппаратуры или приобретение готовой продукции.
20 марта 1937 года «Технопромимпорт» получил от НКВД «Заказ на закупку за рубежом аппаратуры секретной телефонии». Через «Технопромимпорт» и наркомат внешней торговли в начале 1937 года было опрошено более десятка европейских фирм, которые делали аппаратуру надтонального телефонирования, в том числе «Сименс» и «Лоренц» (Германия), «Бэлл Телефон» и «Аутоматик Электрик» (Бельгия), «Стандарт Телефон энд Кэблз» (Великобритания), «Хаслер» (Швейцария), а также «Эриксон» (Швеция). К запросам, как правило, добавлялись технические требования к аппаратуре: обеспечить защиту от дешифровки с помощью радиоприёмника с дополнительными простыми устройствами.
Однако большинство фирм ответили на запрос прямым отказом. Некоторые затребовали за разработку шифраторов очень высокую цену (в пределах 40-45 тысяч долларов – в то время это была достаточно большая сумма). Среди некоторых приемлемых предложений заслуживал внимания только ответ английской фирмы «Стандарт Телефон энд Кэблз», чьи шифраторы могли быть использованы в качестве дополнительного оборудования на канале радиосвязи Москва – Хабаровск.
Поэтому актуальной была проблема создания собственной научно-технической базы в рамках ОО ГУГБ НКВД, которая позволила бы в кратчайшие сроки решить задачу оснащения ВЧ станций оперативной техникой, т.е. аппаратурой засекречивания. В 1936 году в составе 13-го отделения ОО уже функционировала радиолаборатория, занимавшаяся разработкой специальной телеграфной, телефонной и радиоаппаратуры правительственной связи. Подобная лаборатория была также создана при ОО Управления госбезопасности НКВД по Ленинградской области.
В тот период в сфере секретной телефонии работали ещё шесть организаций: ЦНИИС НКПиТ, НИИ связи и телемеханики НКВМФ, НИИ РККА НКО, НИИ-20 Наркомата электропромышленности (далее – НКЭП), а также комбинат имени Коминтерна и завод «Красная Заря». Однако численность этих подразделений тогда была небольшой: 5-10 человек. Наиболее активно работал и создавал образцы аппаратуры засекречивания инженерно-конструкторский персонал ЦНИИС НКПиТ и завода «Красная Заря».
Весной 1936 года после того, как сотрудники ОПС ознакомились с имеющимися материалами по аппаратуре засекречивания в СССР и за рубежом, был сделан вывод о необходимости и возможности проектирования и сборки двух полукомплектов аппаратуры, подобной аппаратуре надтонального телефонирования системы «Сименс» образца 1932 года.
Такие полукомплекты были изготовлены к середине июня 1936 года лабораторией ОПС и испытаны на линиях связи между разными пунктами Москвы. Однако в ходе испытаний вместе с явными достоинствами оборудования были обнаружены существенные недостатки технического характера (искажение речи, прослушивание рабочих частот, отсутствие сигнализации, невозможность контроля работы и проверки режима ламп и др.).
Главная же проблема заключалась в том, что лаборатория-изготовитель могла делать такую аппаратуру только в виде макетов. Был необходим принципиально новый подход к решению проблемы, поскольку в то время стало очевидно, что ВЧ аппаратура (СМТ-34 и др.) не обеспечивала секретность переговоров по следующим причинам:
– разговоры легко прослушивались на междугородных станциях НКС при наличии специальной измерительной или ВЧ аппаратуры;
– существовала возможность скрытого подключения на любом линейном контрольном пункте НКС или непосредственно к линии и контроля всех переговоров с помощью несложной аппаратуры (например, длинноволнового радиоприёмника);
– была высокая вероятность приёма разговоров на радиоприёмник с антенн, расположенных вблизи междугородных линий, по которым организовывались каналы ВЧ связи;
– были возможны переходы разговоров, которые велись по линиям НКВД, на линии НКС.
Приняв во внимание тот факт, что несколько организаций других наркоматов (обороны, связи, тяжёлой промышленности) уже в течение трёх-четырёх лет занимались вопросами секретной телефонии, руководство ОПС к концу лета 1936 года пришло к выводу о необходимости срочного заказа на разработку и изготовление по определённым техническим условиям устройств засекречивания телефонных разговоров. Важнейшими из условий были возможность сопряжения с имеющейся ВЧ аппаратурой и учёта специфики эксплуатации станций правительственной связи.
В те времена единственным методом обеспечения достаточной маскировки речи при прямом прослушивании линейной передачи были следующие методы превращения речевого сигнала:
1. Инверсия всего спектра языка (аппарат получил название инвертора). При этом самые низкие частоты речи становились высокими, а высокие – наоборот. Все другие частоты перемещались относительно центра полосы спектра. В начале первого периода этот способ имел широкое применение у нас и немцев. Немецкие специалисты любовно называли его «наш маленький инвертор». Этот очень простой прибор обеспечивал маскировку разговора в линии, но противник мог, создав аналогичный прибор, восстановить «открытую» речь, подключившись к каналу связи.
2. Деление частотного спектра на ряд полос и перестановка их между собой, применяя независимую инверсию в отдельных полосах спектра. Если превращения были динамическими, т.е. изменялись во времени, и определялись шифратором, то такая передача требовала дешифровки.