Увидимся

Катя Матуш

Увидимся

Пролог

Вдох. Выдох…

Ледяной ветер водопадом срывался с крыши. Минуя каскады этажей и пороги проржавевших подоконников, он суетливо заглядывал в разбитые глазницы окон, точно поднятый по тревоге смотритель.

На гостеприимство в подобных местах и рассчитывать не приходилось, но обломки пожарной лестницы могли бы лязгать и потише!

Вдо-ох…

Ничего. Так даже лучше. Если вопреки ожиданиям начну верещать в полете, хоть не потревожу компанию бродяг на пятом и парочку романтиков на двадцатом. Сложно не обернуться на кучи бутылок, сортирный запах и общую разруху, но вид отсюда и правда был потрясающий. Солнце уже скрылось за горизонтом дремлющих парковых деревьев, и вот-вот проявятся звёзды. Подождать?.. С другой стороны, какая разница, кто станет свидетелем такого жалкого, трусливого конца? Городские фонари и неутихающий поток сигнальных огней с высоты сверкали не хуже далеких галактик.

Я скинула куртку. Белая футболка налипла на взмокшее тело: подъем дался нелегко, и этаже на пятнадцатом был шанс помереть от одышки, но шло это слишком вразрез планам. Уж лучше пятно на асфальте, чем мучительный конец в куче мусора и дерьма.

Носки ботинок пересекли границу крыши. Вдо-ох…

– Увидимся-я!!

От ворвавшегося в спину крика я пошатнулась и едва устояла на ногах. Через секунду кто-то пронесся в сантиметрах от меня, ныряя прямиком в бездну, которая сегодня, словно насмехаясь, разверзлась для всех желающих.

Четвертая стадия.

Часть 1

– Значит, сверхурочная работа вас не пугает?

– Ни в коем случае.

– М-м…

Я поежилась на стуле, очередной раз проверяя не задрались ли рукава блузы.

– А что насчёт предыдущей работы? Могу я узнать причину увольнения? – нарочито спокойно спросил седовласый мужчина во главе стола. – Полтора года приличный срок. Незадавшийся служебный роман? – ехидно улыбнулся он.

Если бы.

– Решила сменить сферу деятельности.

– И это из офиса к нам в консультанты? Я думаю, вы понимаете, что гарантировать оплату сопоставимую с вашим предыдущим местом работы мы не можем?

– Понимаю. Но у Valberi отличная корпоративная политика, и я думаю, комфортная рабочая среда и скидки на ассортимент компании компенсируют все с лихвой, – старалась я говорить чётко, давя наивную улыбку.

– Вот значит как.

Мужчина в выглаженной голубой рубашке задумчиво перелистывал скромную папку-резюме, изредка поднимая на очередную кандидатку уставшие серые глаза. То ли в его кабинете и правда было жарко, как в аду, то ли нервы у меня стали ни к черту. Стадии, отрезки, на которые я привыкла делить свою жизнь, всегда переходили из одной в другую практически бесконтрольно, и уже ощущалось пришествие пятой.

По груди скатилась капля.

Я сжала руки в замок. Под пристальным взглядом спрятать вылезший кончик бинта никак не получалось.

– Что ж, – интервьюер закрыл папку и мягко по ней хлопнул. – Я думаю, мы свяжемся с вами на следующей неделе и сообщим о начале стажировки. Вот, – он протянул мне пару листков, – формальность. Службе безопасности нужно ваше разрешение на проверку, в правом нижнем подпись. Пожалуйста.

Глаз дернулся. Сегодня я не собиралась ничего подписывать…

– Да не волнуйтесь вы так. Я же говорю, формальность. У вас ведь нет судимостей? Крупных просроченных займов?

– Н-нет.

– Ну и славно. Тогда вам нечего бояться.

Я неуверенно кивнула, достала из-под стола взмокшую руку.

– Вы в перчатках?..

Попалась. “Вторая кожа”, – говорили они. И секунды не прошло, как мою маскировку раскрыли. Может ногти на них приклеить?

– А-а, это, – быстро чиркала я подписи в нужных местах, – согласно последним исследованиям в области дерматологии… В общем… Так крем лучше работает.

– Ну да, слышал о таком. Это хорошо, что вы щепетильно относитесь к своим рукам! В нашей работе клиенты часто обращают на них внимание.

– Правда?..

– Конечно. Ведь когда вы демонстрируете товар, покупатель в первую очередь видит его, а во вторую руки, которые его удерживают.

Пришло время расслабиться. Работа была мне очень нужна, но эта однозначно не подходит, и переживать тут нечего. Кто бы мог подумать, что к продавцам нынче такие серьезные требования. Подавая заявку, я рассчитывала на работу именно в перчатках.

Встав из-за стола почувствовала окончательно сползший с левой руки бинт. Зажав его покрепче между пальцами, я любезно склонила голову и быстро вышла из кабинета. Туалет. Срочно. Если испорчу так скрупулезно приклеенные марли, Род меня убьет. Или, что ещё страшнее, в следующий раз вместо желаемого, набьет что-нибудь на свой вкус. Черепов только не хватало.

Закрывшись в кабинке я достала аптечку, из-за постоянно растущего объема которой даже расческа перестала в сумку влезать. К тридцати мне грозило выходить из дома только с чемоданом. Устроившись на унитазе поудобнее, я приступила к перевязке. Может в медсестры податься? Уж тут я мастер.

Настроение с трепетного возбуждения стремительно скатывалось в отчаяние. Двери офиса закрылись за спиной, перерубая ниточки надежды, коих я наплела себе не мало. Дура.

Оповещений от службы занятости больше не было, на экране мобильного горело только сообщение от Павлова, которое я решительно оставила без ответа. Как и предыдущие сорок.

Половина четвертого. Через час на перевязку, и больше никаких планов. Ни на вечер, ни по жизни. Будь проклят этот принтер! Радовало только, что страховка с предыдущей работы обещала безбедную жизнь ещё пару месяцев, за это время я обязательно найду себе какую-нибудь подработку. Когда-то у меня был неплохой бизнес-план: жить за счет наступления страховых случаев, но после пятнадцатого, я наверняка пополнила черный список всех страховых страны. Попробовать Швейцарские?

Вечерний город бился в неоновой судороге, готовясь низвергнуть всех офисников по домам. Неспешно бредя по Ленинскому проспекту, я вглядывалась в чужие горящие окна. До дрожи хотелось чего-нибудь самого обычного: семейного ужина, утреннего будильника, вечернего макияжа, и все это без риска для жизни.

Я стыдливо прятала глаза от прохожих. Я всем им завидовала. Много и постоянно, как бы с собой не сражалась. Повезло, злобу зависть вызывала только на третьей стадии, теперь я хоть не опасна.

Ещё и монохромный ноябрь подсыпал соли на хроническую рану депрессий. Несмотря на разноцветные дома по краям улицы, остатки трепещущей желтизны на деревьях и яркие цвета модных курток, сам воздух, казалось, серел. Я поежилась, повторяя за девушкой на пешеходном переходе. В конце улицы уже виднелась нужная подворотня с ярко горящей вывеской: RodiTATTOO.

Колокольчик на входной двери звякнул. Уже и не вспомню, когда начала ощущать себя здесь, как дома. Лет пять назад?.. Пятнадцать?

– Здравствуйте! – вскрикнула девушка администратор, не отрывая глаз от экрана смартфона. – У нас только по предварительной записи.

Длинные алые ногти молниями летали по экрану в такт хеви в холле.

– У меня пожизненный абонемент, – лениво ответила я, скидывая свою огромную сумку на пол. – Привет, Нин.

Девушка за стойкой оторвала глаза от мессенджера.

– О! Лена, как прошло?! Взяли? Почему не позвонила?!

– “В нашей работе клиенты очень обращают внимание на ваши руки”, – бросила я, усаживаясь на бордовый кожаный диван.

– Да ты гонишь!

– Ни разу. Прям так и сказал.

– Может, мы уже напишем куда-нибудь? В общество защиты инвалидов? В роспотреб? Я тут недавно с юристом общалась, и …

Сегодня на живой витрине салона был такой набор металла, что я в очередной раз поразилась, как столь хрупкая длинная шея всё это выдерживает. Пирсинг на губах Нины игриво подрагивал, пока она перечисляла всевозможные общества “защиты”, к которым моя тушка никакого отношения не имела.