Страница 21 из 22
– Отродье!
Удар сбил меня на пол, выбил зелье из рук, залив светящейся алым алхимией пол. Словно кровь к крови.
– Ты убил его.
Я сжался под бешеным взглядом стражника с тёмно-пепельными волосами и выбитым силуэтом меча на левой стороне доспеха. Почти все остальные ушли, принеся раненных. Лишь пятеро остались, но стояли за порогом зала. Этот оказался рядом со мной одним использованием техники. Бушующий вокруг меня огонь требовал убегать, сражаться за свою жизнь. Вот только я не мог ни сражаться, ни бежать. Куда бы я ни прыгнул, но без техники движения уйти от опасности у меня бы не вышло. Вряд ли стражника и его руку, опускающуюся к мечу, остановили бы мои слова. Но остановили слова Фимрама:
– Оставь этого слугу, не тебе его наказывать. Пусть твой собрат винит лишь себя. Десять капель Стихиального Огня – предел, который может выдержать Закалка. Он убил себя сам. Если это действительно твой друг, то позаботься о теле, – голос Фимрама стал жёстче. – Правда, этот старик впервые слышит, чтобы стражники поместья так переживали за долговых Закалок.
Долговых? Я покосился на лежащих Закалок. Стражник же оскалился:
– Неважно. В лесах он стал моим собратом.
Старик Фимрам усомнился:
– Вот как? Хорошо сказано. Так значит, ты и этого старика тоже убьёшь за смерть собрата? Оглянись, позади меня тоже мертвец. На этот раз из твоих собратьев-Воинов.
Лицо стражника исказила злая гримаса, над его головой вспыхнул один из контрактов. Стражник выругался и выскочил из зала, оттолкнув стоящих на пути. Фимрам мгновение глядел ему вслед, затем стегнул меня словами:
– Чего этот слуга разлёгся?! Живо помогай!
Теперь тряпки с ран снимал я, как и подавал в руки Фимрама требуемые пузырьки. Старик сейчас подробно объяснял, что я вижу, что происходит с раной, и что он будет делать. И не сумел спасти ещё одного Воина. Там и рана была не столь глубока, как у остальных, но вот яда в ней… Коготь Зверя рассёк броню, рассёк плоть Воина, словно острейший нож, пробороздил живот всего на палец в глубину. Казалось бы, за стражником приглядывает само Небо. Но когда я срезал ремни брони, распахнул промокший кровью халат… Весь живот оказался синего цвета. Точь-в-точь как его волосы. Или мои.
– Зверь использовал то, что у людей называется оружейной техникой. С когтей выплеснулась его духовная сила, смешанная с его стихией. Воин мог бы спастись, если бы сумел противостоять чужой духовной силе своей. Слуга, погляди на его губы.
Я последовал приказу, но не понял, что должен увидеть. Старик Фимрам это сообразил и пояснил:
– Опухшие, потрескавшиеся, словно обожжённые. Ему дали зелье стихии Огня.
Старик Фимрам обернулся ко входу, к стражникам, которые и принесли раненых, спросил:
– Что за отродье дало ему Огонь?
Стражники переглянулись, но промолчали. Фимрам фыркнул, отвернулся от них, сообщил уже мне:
– Одно к одному. Поэтому этот старик так не любит давать им зелья стихий в лес. Обязательно найдётся тот, кто сделает всё так, словно и не слышал про стихии. В его средоточии не хватило энергии для борьбы из-за этого, хотя, может и Зверь попался очень высокого Возвышения.
Старик Фимрам вздохнул, отстранил меня и вскинул над стражником ладони. Обращение земной техники вспыхнуло раз, второй. Но ни новое стихиальное зелье, ни ещё два использования техники так и не спасли Воина. Через три вдоха, после того как синева дошла до шеи, он умер.
Старик опять вздохнул, отстранился и огляделся вокруг. Пройдя ещё раз вдоль столов, Фимрам по одному разу использовал земную технику на всех, включая Закалок, которыми занимался я, устало спросил у тех стражников, что стояли у входа:
– Где этот… – старик проглотил какое-то слово, – Эрой?
– В казармах, господин.
– Тогда забирайте и этих туда же. Как живых, так и мёртвых. Теперь он сумеет о них позаботиться.
Четверо стражников одновременно согнулись, вбивая кулак в ладонь:
– Господин, благодарим за спасение жизней собратьев.
Фимрам так же сложил руки:
– Это единственное, чем этот старик может отплатить вам за верную службу семье.
Живых уже унесли, я сливал старику Фимраму на руки из кувшина. Решился спросить:
– Этот слуга не понимает, почему нужно было использовать такие стихии. Как может против огня помочь вода и тут же против воды огонь? И как против дерева может помочь что угодно?
– Что главных стихий пять и их можно расположить по кругу, этот глупый слуга знает?
Я кивнул:
– Видел в книгах такой круг ещё в Первом.
Старик Фимрам нахмурился, задал новый вопрос:
– А были ли там начертаны стрелы от стихий к друг другу?
На этот раз я ответил, говоря о себе, как о постороннем:
– Нет, этот слуга не видел такого.
Старик чему-то кивнул и сообщил:
– Правильного расположения стихий по кругу нет. Но по традиции вверху всегда помещают Дерево, как дающее начало жизни. Суть же стихий, главных стихий, такова, что среди них нет верховной, небесной. Каждая из них обладает равным могуществом. Но где-то больше Воды, а где-то больше Земли. Как вода может затопить землю, так и земля может впитать воду. Как вода может потушить огонь, так и огонь может испарить воду. Продолжи, – старик обернулся ко мне, – глупый слуга.
– Огонь может сжечь дерево, а дерево… Э-э-э.
– Глупый слуга, – не преминул указать мне старик. – Так и дерево может потушить огонь. Любой костёр можно завалить дровами так, что он потухнет. Тем более, если это будет свежая зелень, ещё полная жизни, а не сухая, пропитавшаяся стихией огня от солнца… Суть глупый слуга уяснил?
– Как огонь может расплавить землю, так земля может потушить огонь.
– Всё правильно. В противоборстве стихий значение имеет её чистота и мощь. Крохотный огонёк зальёт кружка воды. Но Небесное пламя сожгло весь столичный круг империи Древних, испарив все его реки и озёра. Воздух может сдуть пламя, а может и… – старик Фимрам вытер руки поданным мной полотенцем. – Про помощь стихий уже неважно для глупого слуги, пусть он запомнит основное. Мои зелья не очень чисты и против огня всё же лучше использовать воду, чем добавить дерево, которое может подстегнуть его. Огонь – Вода, Ветер – Земля и наоборот. Когда в рану попадает духовный яд, то лучше сжечь его своей стихией и духовной энергией.
Я кивнул. Этот способ нам рассказывали в Школе Ордена. Хотя тогда речь шла больше о том, что обычную, не стихийную отраву можно уничтожить своей духовной силой. А чужую духовную силу из раны можно вытеснить своей, если у тебя её достаточно. Или, как было со мной, если ты способен это делать, а не валяешься без сознания, да ещё и притворяясь Закалкой. Старик же продолжал объяснять новые тонкости:
– Но если не выходит, то остаётся лишь помощь стихиальных зелий. Для Воинов нужно использовать их стихию, чтобы помочь им.
– Даже если эта же стихия их и отравила?
– Несомненно. Для Воина или Мастера – несомненно. Его духовное намерение позволит ему использовать силу эликсира для помощи себе. Ведь зелья созданы для людей, а не для Зверей.
От неожиданности я кхенул, да и вопрос задать сумел не сразу:
– Зверей? Можно создать зелья для Зверей? Зачем?
– Хотя бы затем, что приручённых Зверей часто используют в сражениях. И зелья, которые залечивают им раны или помогают Возвышению, неплохо можно продать.
– Разве для Возвышения им не нужны небесные травы?
– Или концентраты из них. Одной каплей возвышающего зелья для Зверя можно убить любого Воина. Неплохая отрава.
Старик Фимрам захохотал, словно рассказал отличную шутку. Поняв, что я не собираюсь веселиться вместе с ним, смолк, вскинув брови:
– А уж если Зверь прошёл преображение, то что он закажет у мастера алхимии? Бесполезные человеческие зелья или звериные?
– Чего?!
Но старик Фимрам уже отвернулся, двинулся прочь, буркнув мне через плечо:
– Чтобы к утру зал выскоблил начисто.
Несколько вдохов я всё крутил в голове его предыдущие слова. Нет, я помнил не только сказки про Рама Вилора и его телохранителя Тигра, но и байки Гунира про то, что Звери могут преображаться. На… этапе равном человеческому Предводителю, как раз том, на котором находятся сильнейшие идущие этого Пояса. Но мне почему-то ни разу не приходила в голову мысль, что такие Звери будут жить среди людей, а не в лесах и уж тем более будут ходить в алхимические лавки, заказывая себе наборы зелий. Да уж.