Белая гвардия

– Что ты, Явдоха? – воскликнул жалобно Василиса, – побойся Бога. Позавчера сорок, вчера сорок пять, сегодня пятьдесят. Ведь этак невозможно.

– Що ж я зроблю? Усе дорого, – ответила сирена, – кажут на базаре, будэ и сто.

В то время как Турбины и их окружение видят в немцах защитников порядка, рассказчик не раз обращает внимание на насилие немцев по отношению к крестьянам, а также на равнодушие городских обывателей к трагедии, разворачивающейся в деревнях:

…Когда доходили смутные вести из таинственных областей, которые носят название – деревня, о том, что немцы грабят мужиков и безжалостно карают их, расстреливая из пулеметов, не только ни одного голоса возмущения не раздалось в защиту украинских мужиков, но не раз, под шелковыми абажурами в гостиных, скалились по-волчьи зубы и слышно было бормотание:

– Так им и надо! Так и надо; мало еще! Я бы их еще не так. Вот будут они помнить революцию. Выучат их немцы – своих не хотели, попробуют чужих!

Из-за продуктовой реквизиции в Украине развернулась настоящая крестьянская война. О ее масштабах говорит хотя бы тот факт, что крестьяне, толком не владевшие оружием, за время оккупации убили более 19 000 немецких солдат, иностранной армии пришлось просить у Берлина еще десять дивизий в дополнение к имевшимся двадцати[10]. После поражения Германии в Первой мировой войне и последовавшего за ним свержения кайзеровского режима немцам пришлось отступить с Украины. Лишившись немецких штыков, гетман Скоропадский остался один на один с армией разгневанных крестьян, которую возглавил политический противник гетмана Симон Петлюра под эгидой Директории[11]. В последний момент Скоропадский призвал на защиту Киева белогвардейцев, но силы города и деревни были заведомо неравны (у Булгакова: «Кто запретил формирование русской армии? Гетман. А теперь, когда ухватило кота поперек живота, так начали формировать русскую армию? В двух шагах враг, а они дружины, штабы?»). В конечном счете немецкая армия не только не спасает мир Турбиных, но даже ускоряет его гибель.

Нашествие армии Петлюры на Город – центральное событие в «Белой гвардии», имя Петлюры («Пэтурры» на немецкий манер) упоминается в тексте около 150 раз. Однако Булгаков нигде не описывает предводителя крестьянской армии, за исключением разве что одной нарочито таинственной фразы: «Далеко еще, верст сто пятьдесят, а может быть, и двести, от Города, на путях, освещенных белым светом, – салон-вагон. В вагоне, как зерно в стручке, болтался бритый человек…» Булгаков будто использует популярный кинематографический прием – страх у зрителя вызывает не то, что ему показывают, а то, чего ему не показывают. Благодаря отсутствию каких-либо конкретных характеристик Петлюра становится олицетворением той могучей силы, которую он возглавляет (в романе его называют «бандитом», «мужланом с его оравой», «авантюристом»), а эпиграф из «Капитанской дочки» делает булгаковского Петлюру еще и прямым продолжателем дела Емельяна Пугачева.

Любопытно, что в отличие от булгаковского персонажа реально существовавший Симон Петлюра был максимально далек от образа буйного атамана. До того как заняться политикой, он работал бухгалтером чайной фирмы в Петербурге, затем журналистом в Москве, был масоном, во время Первой мировой служил земгусаром[12]. Политическая репутация Петлюры тоже была солидной: военный министр УНР, главный защитник Киева от большевиков, последовательный противник немецкой оккупации, сиделец, пострадавший от гетмановской диктатуры. В «Белой гвардии» Петлюра кажется непримиримым русофобом, в то время как еще за год до описанных в романе событий он пытался организовать русских офицеров на защиту Киева (он утверждал, что «имеет только двух врагов – немцев и большевиков и только одного друга – Россию»[13]).

Симон Петлюра оказался на редкость удобной фигурой для пропагандистов из различных лагерей, особенно охотно его образ использовали большевики: историк Виктор Савченко пишет, что Петлюра «становится едва ли не главным “демоном” в советской историко-пропагандистской “демонологии” почти на семьдесят лет, его ставят в один ряд с “бандитом” батькой Махно, “кровавым генералом” Деникиным, “иудушкой” Троцким… ‹…› Даже в бытовой речи иногда да и мелькнет, особенно у наших ветеранов, гневное: “Ух ты, Петлюра!” Ибо Петлюра уже не человек, а не оформленное научно, не осязаемое понятие»[14]. Булгаков в «Белой гвардии» работает именно с этим «неосязаемым понятием», называет Петлюру «безликим», причем в прямом смысле – вместо его портрета в газетах публикуется «первый попавшийся в редакции снимок католического прелата».

В «Белой гвардии» Петлюра сравнивается с Наполеоном («Миф. Миф Петлюра. Его не было вовсе. Это миф, столь же замечательный, как миф о никогда не существовавшем Наполеоне, но гораздо менее красивый»). Тем самым Булгаков намекает не только на памфлет Жана Батиста Переса «Почему Наполеона никогда не существовало», но и на историософскую концепцию Льва Толстого, выраженную в «Войне и мире». Толстой считал, что воля одного человека никак не может быть причиной масштабных исторических явлений, эти явления происходят стихийно, сами по себе. Булгаков пошел дальше своего учителя: он не только лишил историческую фигуру величественного ореола вершителя судеб, но и вовсе устранил ее из романа. Особенно гротескно это выглядит в сцене парада на Софийской площади, посвященного взятию Города Петлюрой, где толпа все силится разглядеть своего героя, но никак не может («– Де ж сам Петлюра? ‹…› Ой, хочу побачить Петлюру. Кажуть, вин красавец неописуемый»). Петлюра не появляется в «Белой гвардии», потому что в ней он не человек, а всего лишь ярлык народной стихии, просто слово, которое загипнотизированно произносят герои: «“Пэтурра, Пэтурра”, – слабенько повторил Турбин и усмехнулся, сам не зная чему».

В «Белой гвардии» есть два описания убийства евреев: захватившие Город гайдамаки убивают встреченного на пути подрядчика, которому пришлось выбежать из дома за повивальной бабкой для своей рожающей жены, еще одного еврея петлюровцы убивают при отступлении из Города. Во время парада на Софийской площади возбужденная толпа обсуждает еврейские погромы: «Тут бы сейчас на базар, да по жидовским лавкам ударить. Самый раз…», «Женщин не тронут. – Жидов тронут, это верно…».

Во время Гражданской войны на Украине произошло больше полутора тысяч погромов, по разным оценкам, за несколько лет было убито от 50 000 до 200 000 евреев. Почти половина погромов приписывается петлюровцам. По официальной версии, именно месть за погромы стала причиной убийства самого Симона Петлюры – 25 мая 1926 года в Париже его застрелил из пистолета Самуил Шварцбурд, назвавший свою жертву «виновником в смерти десятков тысяч евреев». Во время суда адвокат Шварцбурда не столько защищал своего клиента, сколько доказывал виновность Петлюры: в частности, суду было представлено письмо жителей города Проскурова, в котором больше тысячи человек утверждали, что Петлюра был организатором Проскуровской резни[15]. Суд присяжных был настолько впечатлен бесчеловечностью убитого, что оправдал убийцу и отпустил его на свободу, – процесс над Шварцбурдом стал легендарным, встав в один ряд с «делом Дрейфуса»[16] и «делом Бейлиса»[17].

10

Очерки истории Украины. C. 330.

11

Правительство Украины с 14 декабря 1918 года (после свержения гетмана Скоропадского) по 10 ноября 1920 года. Его председателем был сначала Владимир Винниченко, затем – Симон Петлюра. Директории в борьбе за власть пришлось противодействовать и большевикам, и Добровольческой армии. В 1920 году Директория заключила союз с поляками, но в итоге на Украине все равно утвердилась советская власть. Петлюра бежал в Польшу, а оттуда во Францию.

12

Служащий комитета, который организует снабжение армии военным и медицинским имуществом, снаряжением и продовольствием.

13

Савченко В. А. Указ. соч. C. 100.

14

Там же. С. 6.

15

Проскуровская резня, Проскуровский погром – еврейский погром в Проскурове (ныне Хмельницкий, Украина). Произошел 15 февраля 1919 года, после того как гайдамаки командира казачьей Запорожской бригады Ивана Семесенко подавили большевистское восстание в городе и обвинили евреев в сочувствии большевикам. Погибло, по разным оценкам, от 1200 до 1700 евреев.

16

Судебный процесс над французским офицером Альфредом Дрейфусом, евреем по национальности. В 1894 году Дрейфуса обвинили в шпионаже в пользу Германии и, несмотря на отсутствие серьезных доказательств, осудили на пожизненную каторгу. Приговор вызвал яростные общественные дебаты, разделив Францию и всю Европу на сторонников и противников Дрейфуса. Эмиль Золя опубликовал открытое письмо французскому президенту под заголовком «Я обвиняю!», в котором утверждал, что офицер пострадал из-за антисемитизма. В 1906 году Дрейфуса признали невиновным.

17

«Дело Бейлиса» – громкий судебный процесс, состоявшийся осенью 1913 года в Киеве. Менахем Мендель Бейлис – еврей, служивший приказчиком на заводе, недалеко от места, где был обнаружен труп двенадцатилетнего Андрея Ющинского. По инициативе черносотенцев Бейлиса обвинили в ритуальном убийстве мальчика. Обвинение поддержали крайне правые политики, в том числе министр юстиции Иван Щегловитов, а несогласных следователей отстранили от дела. Реакцией на антисемитскую кампанию стали общественные протесты по всему миру. Бейлис провел в тюрьме два года, но в итоге был оправдан. Убийцу мальчика так и не нашли.