Колумбарий

– Не знаю. Будем ждать возвращения майора, он-то уж подскажет. Как я понял, к нему нас и везли.

– А если их… это… – не унимался рядовой, у которого за шапкой и высоким воротником можно было рассмотреть только глаза. – Сожрут?

– Тогда жмурики будут сытые и нас не тронут.

– Товарищ лейтенант, может, все-таки достанем оружие?

Олега осенило. Это была самая умная мысль.

– Да, как раз об этом думал. За мной!

Карабкаться на гусеницы было не слишком удобно, но Олег никого вперед себя не пропустил. Рядовые забирались следом.

В кабине что-то мигнуло. То ли отблеск лунного света, просочившегося сквозь ночной туман, то ли… движение. Олег сразу вспомнил слова одного из бойцов отряда майора. Их осталось еще пятеро… Черт, и зачем он полез самым первым?!

– Тише, – прошептал Олег, изо всех сил стараясь подавить дрожь в голосе. – Кажется, возвращаются. – Он замер прямо перед дверью, обернувшись к лесу. Звенящая пустота не несла никаких звуков. Однако Олег продолжал: – Точно. Слышите? Пойду встречу, а вы пока хватайте оружие – и пулей ко мне.

Эта невинная перестраховка едва ли могла кому-то навредить, ведь крайне сомнительно, что мертвецы из всех укромных мест вокруг выбрали бы кабину вездехода. Спрыгнув на снег, Олег с облегчением наблюдал, как водитель спокойно проникает внутрь. Но тут же раздался крик, который подкосил и без того ватные ноги лейтенанта.

– А-а-а! – летело из темноты. – Стреляйте в него! Стре-ляй-те!

Топтавшиеся на входе солдаты напоминали пару маятников. Животный страх гнал их подальше от этого места, но вопли товарища звали на помощь. Последнее все-таки пересилило.

– Он сожрет мою руку! Он же сожрет!

Солдаты ворвались в кабину. Началась возня. Грохнули выстрелы, осыпалось стекло. Темный закуток освещали вспышки. Новые выстрелы смешались с жутким воем. И все затихло.

Олег ждал, но ничего не происходило. Ветер будто хотел смахнуть его с дороги. Наконец из вездехода выбрались двое. Опирающийся на товарища водитель еле волочил ноги. Его правый рукав безжизненно повис вдоль тела, словно там ничего и не было. На гусеницы обильно стекала кровь. Рядовой бормотал:

– Откусил… он просто откусил. Вырвал ему кадык, отгрыз и сжевал…

– Тише, Колян, – успокаивал его солдат, который, похоже, не пострадал. – Мы выкарабкаемся. И Вовку помянем обязательно. Если б не он, та тварюга на руке не остановилась бы.

– Он же из-за меня умер! Да что тут вообще творится такое?!

Олег помог парням спуститься. Несмотря на все случившееся, они умудрились прихватить с собой два калашникова. Один автомат Олег приютил на плече, второй оставил целому рядовому. Раненого водителя посадили у колес вездехода. В кабину, которая могла защитить от ветра, соваться даже не думали.

– Мне пара месяцев до дембеля, – всхлипнул водитель, – возил всех туда-сюда… Это ж надо в такое вляпаться. А если они нас всех пристрелят? Может, не для наших глаз такое зрелище.

Свист ветра над головами напоминал странную колыбельную. В беспроглядном ночном небе копошились заблудившиеся снежинки. Насквозь пропитанная кровью рукавица водителя замерзла и теперь походила на стальные доспехи.

Сквозь чернильное марево стали проклевываться болезненные пятна. Вспышки, напоминавшие огромных светлячков на последнем издыхании, спешили пробраться к вездеходу. Олег выпрямился и поднял автомат. Свет фонарей приближался. Людские голоса становились громче, и Олег немножко успокоился. Пришли люди майора.

Над раненым сразу принялся колдовать медик, группа сомкнулась вокруг вездехода вооруженным кольцом. Присутствие этих людей добавляло уверенности. Но, похоже, на месте сидеть никто не собирался – всех мертвяков в лесу выловить не удалось.

– Отправляемся к поселку бамовцев, возможно, они там, – сообщил майор. – Подтянутся наши, будем уничтожать отработанный материал. Пока и остальные не превратились в человекоедов…

– Остальные?! – изумился Олег.

Солдаты двинулись вперед по дороге, а майор подошел к замершему Олегу.

– Егоров, кажется? – спросил он. – Пошли, обрисую тебе ситуацию по пути, коли в одной упряжке теперь. Хотя даже мне известно далеко не все.

Олег нехотя повиновался. Дрожь в ногах не проходила. Майор продолжал:

– После войны наше правительство занималось разными экспериментами. Удачно и не очень. Одной из стратегических задач являлось создание рабочей силы, которой не страшны любые условия. Так вот, решение в итоге нашли. Как они научились поднимать мертвецов, одному богу известно. Хотя, скорее, черту. Какая-то химия, куча опытов и так далее. В итоге мы получили идеальных работяг, которым и мороз нипочем, и спать не нужно, и жрать они не просят. По крайней мере, не просили до недавнего времени.

Майор смачно сплюнул, и Олег мог поклясться, что на землю упал уже замерзший шарик.

– А где проверять новую рабсилу, как не на стройке века? Вот и был создан наш объект. Сначала все шло хорошо. Страшно было, конечно, но работали мертвецы как проклятые, ни малейшей агрессии не проявляли. Идеальные чернорабочие. Даже вони от них немного, холодина местная все заглушает. Мы уж было попривыкли, и тут у некоторых что-то замкнуло. То ли от морозов, то ли еще от чего. Результат ты видел. А у нас их сорок единиц. Вы как раз должны были помочь, ведь через месяц еще пятьдесят жмуриков подвезти обещали.

– А что с покусанным будет? Не заразится ничем?

– Сложный вопрос. Ученые проводили и такой эксперимент. Правда, на зверушках. В общем, контакт для живого организма не опасен. Вроде бы. Но если живой организм через какое-то время после укуса становится мертвым – от потери крови или еще как, тогда возможны варианты. Короче говоря, водителю твоему лучше не умирать. На всякий случай.

Олег решил больше ничего не спрашивать. От всего этого начинало мутить. Не верилось, что за какую-то неделю жизнь может так поменяться. Если бы при поступлении в военное училище ему сказали, что он будет шагать через тайгу с автоматом на плече в поисках взбесившихся мертвых строителей, то люди в погонах до сих пор искали бы его по городам Союза.

– Приготовьтесь, – сказал майор, – вот и поселок. Нам теперь уже не до секретов, так что главное – результат. И ради бога, не попадите в кого из гражданских.

Бамовские вагончики с избушками сонно выглядывали из снежной завесы. К ночи мороз крепчал, загоняя людей под защиту стен и печей. На улице не было никого. Фонарный свет, который питали местные генераторы, скользил по обледенелым крышам. Поселок напоминал обиталище призраков. И когда темнота принесла с собой многочисленные крики, едва ли этому хоть кто-то удивился.

Поднялась паника. Столы летели в стороны, трещали стулья, звенела посуда. Трое неизвестных рывками перемещались по залу, сбивая людей с ног и вгрызаясь в них зубами. Валенки и сапоги размазывали по полу кровь. Входная дверь колотилась о косяк, словно сумасшедший зритель хлопал в ладоши.

Мишка схватил маму за руку, отступая ближе к кухне. Рядом разлетелись по полу тарелки с кружками. Кто-то кричал, звал на помощь. Один из страшных гостей метнулся к тучной поварихе и, завалив ее на пол, содрал с макушки чуть ли не все волосы. Окровавленный парик торчал из кривой пасти, в то время как черные зрачки шарили по комнате.

– Упыри! – завопил кто-то из стариков.

Мишка заплакал. Трое оборванцев превращали комнату в скотобойню, кровь хлестала так, будто работал разбрызгиватель.

– Ма-а-а, бежим отсюда, – всхлипывая, скулил Мишка, – съедят ведь!

– Упыри! – надрывался все тот же старик. – Антихристы!

Рука мамы шевельнулась, в глазах женщины появилась жизнь.

– Сейчас, сейчас… где же твой отец…

Позади мамы возникла фигура в военном тряпье. Чудовище прыгнуло, и Мишка почувствовал невероятную тяжесть. Ноги подкосились, он грохнулся головой о доски, и из груди вышибло воздух. Сверху навалилось сразу два тела. Мама в последний раз улыбнулась сыну, а потом в Мишкино лицо словно выплеснули тарелку борща. Дышать стало нечем, и мальчик закатил глаза. Вверх ногами он увидел дверной проем. Оттуда показались новые люди в военной форме, и Мишка понял: теперь надеяться не на что.