Колумбарий

Алик хмуро ковырялся огрызком деревяшки в раскаленных угольках. Пламя заглатывало березовые кости.

– И вообще, – продолжал Юрка, – завязывай общаться с той компашкой городской. Они же наркоманы конченые, еще не такие бредни рассказать могут.

– Сюда я их не приведу, не боись. Просто иногда проще толпой по тому же рынку побродить, так нас никто из азеров не сцапает.

По небу словно чиркнули огромной спичкой, и черное полотнище вспыхнуло трещинами молний. Проснувшийся ветер пробежался по лесу, вороша мокрую листву. В кронах деревьев под грохот небес захлопали птичьи крылья.

– Они, может, и наркоманы, – не унимался Алик, – но своих вроде не бросают. И то, что двое вдруг куда-то подевались, меня совсем не радует. Тем более что пропали они неподалеку от железки.

Юрка не знал, что сказать. Он и сам слышал эти истории, но значения им не придавал. Прожив столько лет на улице, он повидал вещи и пострашнее, чем внезапное исчезновение парочки беспризорников. Верить россказням о непонятном типе, который поселился в районе путей, Юрка не собирался. Одни говорили о психе, возомнившем себя электричкой, другие о призраке и маньяке, третьи чуть ли не о демоне – пожирателе детей. Подобных бредней хватало, но если у железки кто и жил, так обычный бедолага без крыши над головой.

Тем временем чернильные лапы сумрака медленно подбирались к костру. Вокруг все проваливалось в темноту. Дождь немного утихомирился, но безлунное хмурое небо подсказывало, что запас воды еще не исчерпан.

Юрка сбил угли в одну кучу и взгромоздил сверху металлический чайник с кривым носиком. В парящем над костром облаке дыма засуетились пепельные снежинки. Огненные блики прыгали по нарисованным на чайнике цветам, а в железных внутренностях плескалась вода.

– Что-то совсем он заблудился, – чихнув в ладошку, сказал Алик, прерывая мерный сап Пирата.

– Я схожу, прогуляюсь, – буркнул Юрка. – Спокойнее будет.

– Мысль хреновая.

– Нормальная. Пока лить перестало. Может, Мелкий нашел что.

– Ага, приключения он нашел, – уточнил Алик, вытирая сопли о траву.

– Хватит ныть уже, гундосый. Ты за главного, сооруди что-нибудь пожрать. Мы скоро вернемся. – Юрка поднялся и накинул капюшон. – И призраков никаких без нас не лови тут.

В ответ он получил только кривую усмешку и поднятый вверх средний палец. Улыбнувшись, Юрка отвернулся от костра и двинулся прямо в размазанную по ночному пейзажу лесную пасть.

Глаза быстро привыкли к темноте. Теперь среди частокола древесных стволов можно было разглядеть просветы. Юрка смело шагал вперед по хлюпающей траве, изредка отмахиваясь от веток. Ноги знали дорогу не хуже его самого. Ночью тут легко можно заблудиться, но только не тому, кто много раз прошел лес вдоль и поперек. По крайней мере, тот его кусочек, что опоясывал хижину.

Садоводческое товарищество находилось примерно в двух километрах от пристанища мальчишек и тянулось до самого озера. Этот рассадник крошечных домиков делился надвое узкой, накатанной машинами дорогой, обрывающейся в кукурузном поле. Второй ее конец пропадал где-то за станцией. Расстояния были не самые большие, и ребята быстро научились бродить тут по своим делам, не привлекая внимания. Все укромные пути и лазейки они давно изведали.

Среди шороха листвы Юрка вдруг разобрал шепот. Едва различимое бормотание шло сзади, растворяясь в ветряных вихрях. Он резко обернулся – и ничего не увидел. Привычные деревья да пни с корягами. Легкая дрожь пробежала по телу, заставляя вспомнить слова Алика. Что-то в пейзаже было не так. Шагнув вперед, Юрка боковым зрением заметил, как одна из высоких теней медленно передвигается. Остаток пути он преодолел бегом.

Когда практически невидимая тропинка окончательно растворилась во мраке, впереди послышался крик. Юрка остановился, увидев пару выглядывающих из темноты желтых глаз. Свет шел с дороги. Там гремели мужские голоса, рычал мотор, перед фарами мелькали черные силуэты.

– Эй, говно! Я же тебя поймаю и голову оторву!

Внутри у Юрки все похолодело, сжалось. Он замер на месте, стараясь слиться со мхом на дереве.

– Да нету его здесь, – говорил второй. – Или ты собрался всю ночь по лесам лазить, как обдолбавшийся медведь?

– Завали хлебало! Не мог этот оборванный сморчок так быстро свалить.

Призрачные очертания людей подобрались ближе к машине. Открылась дверца.

– Димон, езжай тогда дальше, а мы тут немного попасем. Если поймаешь, пихай в багажник. Разберемся с этой сукой.

Машина нехотя покатилась по кочкам и рытвинам, погружая округу в темноту. Бесшумно двигаясь параллельно дороге, Юрка стал пробираться через лесную чащу. У него не было никаких сомнений в том, кого ищут эти люди.

Идти скоро стало некуда. Лесной частокол плавно переходил в первые ряды деревянных домов. Выглянув из-за покосившейся березы, Юрка быстро оценил обстановку. На улице, освещенной всего двумя фонарями, было пусто. В ближайших окнах черными кляксами плескалась ночь, и только на затемненном участке через дорогу светились сигаретные огни да слышался приглушенный разговор.

Юрка перемахнул через невысокий забор и плюхнулся на сырой газон. В тишине стрекотали насекомые, сердце билось в груди с удвоенной скоростью. С козырька сарая в железное ведро капала вода. Если Мелкий до сих пор не вернулся, значит, спрятался где-то неподалеку. Когда на шепот не последовало никакой реакции, Юрка поднялся и подобрался к калитке на смежный огород. Ржавые петли чуть не выдали его, но спустя мгновение он уже затаился под широкими ветвями яблони, которая не раз кормила всю их компанию. Следующий участок охраняла лишь табличка «Осторожно! Злая собака!». Самого пса никто и никогда не видел. Юрка приземлился в кусты крыжовника и на карачках добрался до конца участка. Через сетку-рабицу отлично просматривалась колонка у дороги. В растекшейся под ней луже плавали знакомые пятилитровые бутыли. Фонарный столб вылавливал из темноты только рвущуюся к лампе мошкару.

Внимательно осматривая участок, Юрка едва слышно проговорил:

– Мелкий, пошуми, если тут.

Отвечать на вопросы Мелкий не умел. Да и вообще издавать звуки – молчал как партизан с первого дня знакомства.

Где-то вдалеке сипло залаяла собака. На дорогу выехала машина, и Юрка тут же упал на траву. Прокатив мимо, огоньки задних фар миновали колонку и скрылись из поля зрения. В лоб Юрке врезалось что-то холодное. Он взглянул вверх, и еще несколько капель стукнули его по капюшону. Неприятная морось вновь опустилась на едва отдохнувшую землю.

Подкравшись к забору из металлических прутьев, в зарослях малины Юрка увидел знакомую физиономию.

– Мелкий, иди сюда. Только тихо.

На чумазом лице испуг быстро сменился радостью, и Мелкий засеменил к выглядывающему между черных железок Юрке.

– Что ж ты натворил, дурик? Хорошо хоть не на той стороне затаился. Ладно, надо сматываться. Не бойся, вроде нет никого. Сможешь перелезть?

Мелкий покачал головой, ежась от холода. В тягучей тишине можно было расслышать стук зубов.

– Так, – сказал Юрка, оглядываясь по сторонам. – Вон поленница, дуй туда. С нее перепрыгнешь.

Мелкий кивнул и зашагал к горе бревнышек. Высота была небольшой, а мальчишка совсем легкий, поэтому забор он перескочил шустро и практически бесшумно.

– Что это за черти? – спросил Юрка, надевая на дрожащего друга свою куртку.

Мелкий пару раз стукнул пальцем по горлу, а потом покрутил им же у виска.

– Бухарики? Ну и черт с ними, пошли домой.

Вдвоем они добрались до крайнего участка, тенями мелькая в редких освещенных окнах. Юрка помог Мелкому перелезть через забор и тут же последовал за ним. Тогда они и услышали голос:

– Пацаны, сюда!

Юрка в ужасе смотрел на вывалившегося из-за дерева мужика, который на ходу боролся с застежкой брюк. Мелкий спиной вжался в забор. Позади ребят, на дороге, раздался свист. Послышались топот и отборный мат.

– Валим! – рявкнул Юрка, дергая Мелкого за рукав.