Страница 56 из 85
После его слов я поднимаюсь из-за стола, вынимаю из кармана наган и стучу им о стол. Вместе со мною поднимаются наши командиры и комиссары, поднимаются и бандиты.
Наступает последний момент нашего совещания, за которым на бандитов должен немедленно обрушиться справедливый гнев. Рукоятки револьверов и сабель судорожно сжимаются пальцами.
В это время я крикнул: «Долой комедию! Расстрелять эту сволочь!» И в тот же момент направил дуло своего нагана в Ивана Матюхина. У всех бандитов страшный перелом, переход от радости к безумному ужасу, особенно охватывает он Матюхина, человека-зверя, выкручивавшего красноармейцам головы. В ужасе он закидывает назад голову и закрывает ее обеими руками. Я хочу убить его, но новый наган дает подряд три осечки. В это время раздается залп со стороны моих командиров, и несколько убитых бандитов падают на пол. Я бросаю свой наган, отскакиваю к стене и начинаю отстегивать свой маузер. Из-под стола, где успел спрятаться один из бандитских «комиссаров», раздается выстрел, и пуля раздробляет мне правую руку у плеча. Несмотря на боль, все же не теряю почина действий, и через несколько секунд все бандиты расстреляны. Выбегаем на двор, захватываем бандитскую охрану.
Пока мы «совещались», оба наши полка и пулеметная команда успели окружить село, и через какой-нибудь час после ожесточенной пулеметной и винтовочной стрельбы банда была уничтожена.
Боевая задача нашей бригады в Тамбовской губернии была разрешена; самая крупная и отборная банда была ликвидирована. Небольшие бандитские шайки охватил ужас, и они сдавались нам на милость, являясь с лошадьми и оружием.
Вскоре после тамбовской операции моя кавбригада была снова переброшена на Украину.
Эктов был помилован Советской властью и отправился к своей семье.
М. Покалюхин
КОНЕЦ АНТОНОВА
Больше полувека минуло с тех пор, как в бывшей Тамбовской губернии разыгрались трагические события, принесшие тамбовскому крестьянству много бед и страданий. Эти события связаны с именем политического авантюриста Александра Антонова — организатора и главаря бандитского движения, известного в истории Советского государства под названием «антоновщина».
О самом восстании написано много. Мне же хочется рассказать только о последних днях Антонова.
…Части Красной Армии, конники легендарного Григория Ивановича Котовского, раздробив «армию» Антонова, одну за другой ликвидировали ее части. Но сам «главнокомандующий» уходил от справедливого наказания за свои кровавые преступления, за слезы и муки тысяч и тысяч безвинно замученных людей.
После того как основные силы антоновщины были разгромлены и главарь бесследно исчез, возникал главный вопрос: где скрывался кулацкий кумир, «надежда мужицкая», как демагогически рекламировала Антонова эсеровская агентура?
Слухи о его местопребывании были самые противоречивые. Одни говорили, что он ушел далеко, может, подался за границу. Другие считали, что он убит в боях, погиб незаметно. Третьи утверждали, что он где-то здесь, недалеко. Такого же мнения придерживались и мы, чекисты.
Когда начались поиски бандитского атамана, я был назначен начальником отделения по борьбе с бандитизмом Тамбовского губернского отдела ГПУ[48]. Нам приходилось проверять каждое предположение о месте нахождения Антонова, доходить до источников слухов о нем, составлять схемы вероятных мест его укрытий. Кропотливый труд дал свои результаты: место укрытия Антонова было обнаружено.
…Широко раскинулось село Нижний Шибряй Уваровского района. К его околицам примыкал огромный лес. Село как село. Ничего выдающегося, ничего примечательного. Если чем оно и отличалось от прочих сел, то только одним: жители Нижнего Шибряя не отличались активным участием в антоновском движении. Вот к этому как бы нейтральному, мирному селу и привел чекистов след, оставленный Антоновым и его братом Дмитрием.
Надо сказать, что Антонов правильно учел эту особенность. Село не было в центре внимания розыскной работы наших органов. Правда, тут были и другие, личные мотивы, привлекшие сюда братьев-бандитов. Проживала тогда в Нижнем Шибряе вдовушка, некая Наталья Катасонова, сожительница Дмитрия. У нее-то и нашли себе приют разбойники. Имея базу в лесу, Антоновы ночью приходили к Катасоновой, жили у нее днями, а затем с мешками, наполненными продуктами, уходили в лес. Рядом с Катасоновой проживал крупный кулак Василий Иванов, который не только знал, кто проживает у соседки, но и служил для Антоновых надежным источником материального обеспечения.
В этом удачно выбранном «опорном пункте» Антонов пребывал долгие месяцы. Здесь он пришел в себя после краха, окреп и стал замышлять развертывание новой антисоветской авантюры.
После получения сведений о месте нахождения Антонова перед нами встала задача — установить момент посещения Антоновым дома Катасоновой и арестовать его там. Задача не из легких. Старый, стреляный волк, не раз избегавший расставленных на его пути капканов, мог и на этот раз уйти, если в задуманной операции появится малейший изъян.
Был разработан детальный план операции, создана специальная оперативная группа. В нее вошли сотрудники губернского отдела ГПУ Нестеренко, Беньковский и я. Кроме чекистов в отряд были включены бывшие участники антоновского движения, перешедшие на сторону Советской власти, — Ярцев, Куренков, Зайцев, Санфиров. Выбор на них пал не случайно: они отлично знали своего атамана, его повадки.
14 июня 1922 года наш небольшой отряд, соблюдая большую осторожность, с наступлением сумерек покинул Тамбов. Расстояние от Тамбова до района, в котором укрывались братья Антоновы (около 100 км), проехали на лошадях. Остановились в селе Перевоз — последнем населенном пункте на пути к селу Нижний Шибряй. Лес и река Ворона разделяли эти села. Кроме того, они относились к разным уездам, поэтому непосредственной связи между ними не было.
Это обстоятельство в некоторой степени маскировало нашу оперативную группу от возможных сообщников Антонова.
Из Перевоза в Нижний Шибряй нами была послана разведка, которая представила подробные сведения о расположении дома Катасоновой.
24 июня мы выступили из села Перевоз и направились в Нижний Шибряй. Стараясь не спугнуть притаившегося в логове зверя, мы замаскировались под плотников: карабины завернули в мешок, револьверы спрятали под рубахи, в руках топоры и пилы.
Время клонилось к вечеру, когда мы подошли к дому Катасоновой.
Дом Катасоновой ничем не выделялся. Как и другие дворы, его окружали густые кусты сирени, сквозь которые проглядывали белые оштукатуренные стены. Надворных построек не было, кроме стоявшего вдали небольшого сарайчика. Это облегчало нам оцепление дома. Рядом большой дом Иванова под железной крышей, крепкие ворота, обширный двор с надежным забором.
«Не дом, а крепость! — подумал я. — Наше счастье, что Антоновы засели не в этом доме. Взять их оттуда было бы труднее».
— Ну, а теперь пора! — решил я. Надо действовать быстрее, пока не стало совсем темно. Ночь — спасение для бандитов. По моему сигналу товарищи быстро оцепили домик Катасоновой.
Приготовив пистолет, я осторожно направился к двери.
Прислушался. В доме — тишина.
Постучал в дверь. Ответа нет. Только собрался еще раз постучать, вижу — от сарайчика ко мне идет женщина.
Жду. А сам думаю: «Вот растяпы! В сарай не догадались заглянуть. Хорошо, что там была только эта женщина, а если бы Антоновы?..»
— Вам кого? — спросила женщина.
— Мне нужна хозяйка дома.
— Я хозяйка. Что угодно?
— Очень приятно. В таком случае зайдемте в дом, — предложил я.
— Но кто вы такой? Что вам нужно? — настойчиво допрашивала меня женщина.
— Я из ГПУ.
Катасонова вздрогнула.
— Кто у вас в доме?
Чуть помедлив, ответила:
— Никого.
— Так ли это? Если никого, то почему дверь заперта изнутри?
48
6 февраля 1922 года ВЧК была реорганизована в Государственное политическое управление — ГПУ.