Страница 1642 из 1651
Ах, Таргос! Он не был настолько противен Айвару, как остальные приспешники треклятого Готикс. С этим человеком многое связывало Изначального, вроде бы они были друзьями. Во многом сходились взглядами и планами. Таргос был ненасытен в стремлении к независимости в исследованиях, как и Изначальный: он выбил себе право создать собственное Королевство и осуществлять в нём различные социальные эксперименты. За сто с лишним лет он перепробовал чуть не половину выдуманных философами утопий и моделей идеальных государств. Что-то помогало, что-то нет. В целом же Королевство процветало и таких социальных противоречий, которые окружали всё общество Республики, в Солнечном не было. Воевали только плохо. Но здесь, как и везде в этом мире, не обходилось без усилий агентов Отдела, которые по указке Начальстве всеми силами не допускали расширение земель (а за ней и идей) одного из членов Группы Тринадцать, а также козней Ордена. В чём-то подвела излишняя «идеальность» общества Королевства. Ведь противоречия, недопонимания, вражда, выпускают куда более сильных воинов, чем ванильные небеса. Во всём есть комплекс причин, нет основной. Всё зависит от угла зрения.
Но Таргос, в отличие от Изначального, впрямую играть против Отдела не стал, смалодушничал, и в конце концов стал главным доносчиком на Изначального. Вскоре Таргоса назначили главным представителем Отдела в мире. Поэтому ниточки последних интриг вели именно к нему. Хотя в действительности же Таргос был не чем иным, как проводником воли Начальства. Самостоятельной мысли он давно не нёс, и предложить ничего, кроме решений и мнений Начальства, не мог. И это было самое печальное, с учётом недюжинного ума этого человека.
Поэтому места в новой реальности ему не было.
Отдел сопротивлялся яростно: каждый дом района превратился в крепость. Войска Республики и Ордена с трудом пробивались, неся жуткие потери. Даже темным ангелам приходилось несладко: редко какой агент был обделён магическими талантами и магическим оружием.
Пытался ли Таргос договориться? Конечно, пытался. Его лазутчики и соглядатаи наводнили город после гражданской войны, вынюхивали любые шаги Сената и Ордена. Благо, об Айваре Таргос не узнал. Хотя предполагал, что основной игрок вряд ли мог оставаться в стороне от главной партии.
Усилиями Эмми и Ромунда Айвару удалось дистанционно оборвать несколько важных контактов Таргоса в Сенате, и предотвратить два покушения на Севальвежа. Затем Таргос пытался установить связь с Данфером: умница ученик показал посланцам Таргоса, как фатально ошибаться с выбором патрона.
В итоге Таргос был изолирован. Инстинкт самосохранения не подсказал ему ничего лучше, чем максимально укрепиться в занятых районах и продолжать выжидать. В целом, правильная стратегия, только если бы бывшего солнечного вождя-бога-отца не приговорили к смерти заинтересованные силы: в этом случае скрывайся – не скрывайся, для персоны такого уровня выхода не будет.
– Потери республиканцев огромные, – доложил Данфер. Он возник рядом с Айваром на последней оставшейся в целости колокольни города. С неё открывался отличный вид на занятые Отделом районы. Эту последнюю высокую постройку в прилегающих к оккупированной территории агентам взорвать не удалось. Айвар лично помешал этому. Вот тогда-то Таргос и узнал о присутствии главного игрока. И несмотря на то, что все агенты были нейтрализованы, Айвар ни секунду не сомневался, что незаметный соглядатай смог уйти и донести начальству.
– В рамках допустимого, – не согласился Айвар.
– Не менее трёх сотен убитыми. У меня десяток ангелов прежде времени отправился ко Тьме.
– Не ной, прошу тебя, – скривился Айвар. – Всё идёт так, как надо.
.– Что мальчишка? – последнее слово Данфер произнёс с нескрываемым отвращением.
– Ромунд приступил к операции, – бесстрастно ответил Айвар.– Сегодня к вечеру в Республике не останется опухолей гражданской войны и прежних ошибок.
– Стоило ли это делать, когда Республики через пару недель не станет? – Данфер никогда не изменял своей манере задавать множество вопросов. С другими он себя вёл как мудрец и провидец, с учителем – как глупый и безграмотный пацан.
– Не станет горы и камня, границ и земли. Однако останется идея, – не отрываясь от созерцания битвы, проговорил Айвар. В это время несколько домов взлетело на воздух, словно начинённых порохом: сработали расставленные Таргосом ловушки. – Пока жива идея, возможность созидания остаётся.
– Когда мы выступаем? – не сдержался Данфер.
– Мы? – нахмурился Айвар.
– Разве мы не прикончим Таргоса вместе? – в голосе главы Ордена послышалось искреннее возмущение.
– Ты пойдёшь один, – молчал Айвар. У Данфера вырвался вздох облегчения.
– Я уж побоялся, что вы не возьмёте меня. Однако это гораздо более высокая честь, учитель! Почему вы решили не участвовать лично?
– Таргос слабый магик, ты сотрёшь его в порошок. Я бы пошёл с тобой, если бы Таргос явил мысль. Однако он действовал только так, как я и предполагал. Следовательно, он остался так же пуст и бессмыслен, как и раньше. Разберись с ним. Передай воинам, что сдающихся в плен нужно щадить. К вечеру город должен быть освобождён окончательно.
***
Дни, прошедшие с момента ухода из гавани Санпула, и до прибытия в Умрад, слились для Оли в бесконечный болезненный бред. Под внимательным надзором Строгонова и одного из войсковых лекарей, девушку несколько дней приводили в чувства после испытанного на Гряде шока. Раны на лице и шее лечили не меньше недели. И всё время потолок и стены треклятой каюты треклятого корабля раскачивались, словно ивы на ветру: Олю мучили ужасные приступы морской болезни. Девушка в какой-то момент чуть не впала в отчаяние.
Но однажды она проснулась и услышала крики чаек. Корабль на удивление шёл гладко, едва покачиваясь.
Поднявшись с невероятными усилиями с кровати и закутавшись в одеяло, Оля на трясущихся ногах вышла из каюты, затем медленно добралась до лестницы, не обращая внимания на удивлённые взгляды снующих в разные стороны матросов, солдатни и беженцев.
Подняться на палубу ей удалось только с помощью какого-то офицера – Оля не запомнила его лица, только видела эполеты.
Мир за гранью нижней палубы и каюты встретил Олю морской свежестью и солнцем. Яркий свет ослепил девушку, она на последней ступеньке оступилась, не удержала равновесие на слабых ногах и упала на палубу.
К ней подскочил давнишний офицер, помог подняться, некоторое время постоял рядом, придерживая крепкой рукой. Но Оля не замечала его, бормотала что-то, и смотрела на бесконечные паруса, раскинувшиеся на морской глади, а за ними – на огромную гору, темнеющую на голубом фоне.
Умрад. Путешествие подходило к концу.
Постепенно свежий воздух немного привёл в чувство девушку, и она почувствовала себя сильнее, поблагодарила офицера, и зачем-то поднялась на капитанский мостик. Здесь стоял Строгонов, Даратас, и странный мужчина в бесцветной робе. На глазах у него были круглые очки, а сами глаза были настоящими колодцами Бездны! Тьма, изначальная тьма поселилась в них.
Но девушку это не испугало. Наоборот, она подошла ближе. Никто не обернулся.
– Таким образом, город готов к прибытию? – интересовался Строгонов.
– Всё относительно. Жители Умрада, конечно, не очень рады гостям. Но мои помощники через Сенат ведут разъяснительную работу.
– Мало времени, – покачал головой Даратас. – И пока что это нас должно волновать в последнюю очередь.
– Не согласен, – сказал, как отрезал, очкарик. – В последующем общность будет вынуждена объединится. Чем раньше это произойдёт, тем лучше. Начинать закладывать фундамент идеи можно и сейчас.
Даратас пожал плечами.
– Меня больше волнует, сработал ли купол? – сменил тему маг.
– Идеально. Никаких более прорывов или вспышек синянки, – сообщил очкарик.
– Как и у нас ни одного происшествия за полторы недели пути, – покивал Даратас.