Страница 4 из 79
— Выруби себя, жеребец, — говорю я, приятно улыбаясь ему. — И убедись, что ты одел резинку, прежде чем прикоснуться к кому-либо. Не хотела бы, чтобы ты подхватил венерическую болезнь.
Трент со смехом откидывает голову назад.
— Сильно ревнуешь?
Нет, определенно нет.
Он хватает меня за руку, притягивая к твердому телу.
— Я брошу эту сучку. Просто раздвинь эти красивые ножки красиво и широко, и позволь мне наполнить тебя.
Он покусывает мою нижнюю губу, проливая кровь.
— Я никогда добровольно не займусь с тобой сексом.
Я пытаюсь вырваться из объятий, но это бесполезно, потому что он слишком силен. Он мог бы легко одолеть меня, и это случалось слишком часто, чтобы сосчитать.
— Ты мне омерзителен. — Я пристально смотрю на него, наблюдая, как раздуваются его ноздри, когда он крепко сжимает мои плечи. — Тебе придется взять меня силой, если хочешь секса, потому что я никогда не облегчу тебе задачу.
Он впивается пальцами в мою плоть, причиняя боль, но я отказываюсь кричать или показать какие-либо признаки слабости.
— Ты так говоришь, как будто это меня остановит. — Он толкается мне в живот стояком, в то время как одной рукой скользит вниз и обхватывает ягодицу. Затем просовывает палец в щелку моей задницы через одежду, и я вздрагиваю. — Секс с ненавистью — это самое лучшее.
Его рот обрушивается на мой, но я сжимаю губы вместе, отказывая ему в доступе, отказываясь целовать его в ответ. Его поцелуй становится порочным, его рот наказывает, когда он кусает мои губы, проливая еще больше крови, но я не отступаю. Я привыкла к его игре. Когда он отстраняется, его взгляд полон ярости, он хватает меня за промежность, сильно сжимая, и боль пронзает мое лоно.
— Это мое. И ты будешь моей. Я разорву тебя на части, разорву на куски, пока сопротивление не станет бесполезным. — Он отталкивает меня с такой силой, что я теряю равновесие и падаю на пол.
Он вполне может выполнить эту угрозу, когда узнает, что я не осталась нетронутой, но я перейду этот мост, когда дойду до него.
Дрю врывается в мою спальню, толкая Трента в грудь, красивое лицо брата покраснело от ярости.
— Какого хрена, чувак? Сколько, бл*ть, раз я должен тебе повторять?! — кричит он и протягивает руку, помогая мне подняться на ноги. Мой близнец прижимает меня к себе в защитной позе, хмуро глядя на кровь, покрывающую мои губы. — Трент, завязывай или между нами все кончено. На этот раз я, бл*ть, серьезно говорю.
Трент бросает веселую усмешку в сторону Дрю.
— Ты так говоришь, как будто у тебя есть какой-то выбор в этом вопросе. Мы в этом на всю жизнь. Ты застрял со мной, нравится это тебе и твоей сучке-сестре или нет.
— Ты не можешь так разговаривать с Эбби. И я не позволю тебе этого.
Трент подходит к Дрю.
— Она моя, и могу делать с ней все, что захочу. Убирайся нах*й. Я не указываю тебе, что делать с Джейн.
— Потому что я отношусь к Джейн с уважением, — парирует Дрю, проводя рукой по своим темно-каштановым волосам.
Трент фыркает.
— Гребаный подкаблучник. То что ты хочешь привязать себя к одной и той же киске на всю жизнь, выше моего понимания. — Трент хлопает его по спине, качая головой. — Ты должен убить как можно больше цыплят, перед тем как остепенишься.
— Ух. — Я встаю перед воюющими мальчиками. — Ты отвратителен. Они любят друг друга, вот почему.
Для него это чуждая концепция, но я ненавижу, как Трент высокомерно себя ведет с моим братом. Как будто он заслуживает какой-то медали за то, что игрок.
— Иди, Трент. — Я толкаю его к двери. — Иди к своей шлюшке и трахни ее. Посмотрим, будет ли мне не все равно.
— Ты собираешься к Рошель? — спросил Дрю, приподнимая бровь.
— Твоя сестра, как обычно, не раздвигает ноги, а я весь горю. — Он подмигивает мне. — К счастью для Рошель.
— У нас было соглашение, — протестует Дрю, и я впервые слышу об этом. — И ты уже нарушаешь его.
— Ты решил, что я должен отпустить Рошель. В любом случае я не высказывал своего мнения. — Он неторопливо направляется к двери, и слой напряжения спадает с моих плеч. — Убеди свою драгоценную сестру быть покладистей, и я подумаю об этом.
Последние слова он бросает через плечо и уходит, шум его обуви эхом разносится по широкому коридору.
Дрю медленно поворачивается, быстро осматривая меня.
— Он причинил тебе боль в каком-нибудь другом месте? — спрашивает он, вытаскивая носовой платок из брюк и осторожно прикладывая его к моей губе.
Парни были на каком-то мероприятии в джентльменском клубе в центре города со своими отцами. Вот почему Дрю одет так, словно был на похоронах, и почему Трент пьяный в хлам. Я ненавижу то, как обращаются с женщинами в элитных социальных кругах, но иногда я рада, что мы отстранены от всего.
— Ты еще спрашиваешь? — хмыкаю я и закатываю короткие рукава платья до плеч, скользя пальцем по расцветшим на предплечьях синякам.
Трент никогда не оставляет следов на видном месте. Внешность и все такое. Еще кое-что общее с моим отцом. Это и очевидный общий психоген. К счастью, Дрю, похоже, избежал этой черты, хотя он такой же высокомерный и одержимый властью, как и Дорогой папочка, так что он определенно унаследовал часть своей ДНК. Мне нравится верить, что во мне больше от мамы.
Дрю потирает напряженное место между бровями.
— Он на взводе из-за предстоящей поездки.
На следующие выходные ребята уезжают в какой-то дерьмовый элитный тренировочный лагерь в Паркхерст, который они посещают несколько раз в год. Хотя ребята поступят в колледж после окончания средней школы в мае следующего года, каждый из них возьмет на себя определенную официальную ответственность в рамках семейного бизнеса, выполняя больше общественных обязательств, и эта месячная поездка в лагерь является частью их подготовки.
— Не оправдывайся за него, — говорю я, поворачиваясь и приподнимая волосы.
Дрю расстегивает мое платье, бросая теплые карие глаза на пол, когда я снимаю его и натягиваю шелковую ночную рубашку.
— Я этого не делаю. Ты не понимаешь, какое давление ложится на наши плечи.
Я поворачиваюсь к нему и бросаю на него полный гневом взгляд.
— Не говори мне о давлении! По крайней мере, у тебя будет карьера и жизнь! А какой выбор у меня?
— Тебе нужно с нетерпением ждать колледжа. Кристиан Монтгомери согласился, что ты можешь получить степень, а затем родить наследника.
— Я должна быть благодарна? — кричу я, даже несмотря на то, что срываюсь не на том человеке.
— Ты ни в чем не будешь нуждаться, Эбби. — Он нежно обхватывает мое лицо ладонями. — И вы с Трентом вместе сделаете прекрасных детей.
Я отталкиваю его, испытывая отвращение к повороту в нашем разговоре.
— Уходи, Дрю. Я не могу слышать это сегодня вечером.
Его черты искажает жесткая гримаса.
— Перестань быть такой плаксивой сукой, — огрызается он. — Ты знаешь, насколько важен союз с Монтгомери. Нам обоим предстоит сыграть свои роли.
Я откидываю шелковое покрывало на большой кровати с балдахином и забираюсь внутрь, желая, чтобы этот день поскорее закончился.
— Я знаю, Дрю. Я слышала это всю свою жизнь. Мне не нужно, чтобы и ты постоянно мне об этом напоминал.
— Конечно, я буду это делать, — говорит он, присаживаясь на край кровати, теряя свой мимолетный гнев. — В тебе слишком много от мамы, и я вижу, как сильно ты хочешь взбунтоваться. — Он укутывает меня одеялом, как делал это после смерти мамы, когда мне регулярно снились кошмары. За исключением того, что тогда он обычно забирался в постель рядом со мной. — Но ты не можешь, Эбби. Перестань бороться с Трентом. Дай ему то, что он хочет, и он изменится. Он просто хочет, чтобы ты любила его.
— Он просто хочет трахнуть меня, — парирую я.
— Неужели это так плохо?
— Его член прогнил насквозь, и от его прикосновений у меня мурашки бегут по коже, так что конечно же это было бы плохо. Может быть, если бы он не был так агрессивен со мной все время и, если бы уважал меня так, как ты уважаешь Джейн, все было бы по-другому. Но он этого не делает, и не будет делать.