Страница 16 из 21
— Я не хотел тебя забывать! — восклицаю я.
— Что?
— Татуировка, Иден. Я не хотел забывать тебя. Я хочу помнить ту, которая открыла дверь. Но я знаю, что если мы сделаем это, то это сломит тебя. Но я хочу запомнить женщину, которая заставила меня смеяться и чувствовать то, чего я никогда не испытывал раньше.
Глубоко вздыхаю. Не знаю, зачем я сказал ей об этом. Я должен был позволить ей уйти.
Иден в задумчивости смотрит вниз, впитывая мои слова. Из ее глаза вытекает одинокая слезинка.
— Ты прав. Ты бы сломил меня, — тихо говорит она.
Вытерев слезу, она отводит плечи назад и поднимает подбородок.
— Просто оставь меня в покое.
— Нет, я был не прав, Иден. Давай все выясним.
Я хочу, чтобы ты осталась со мной, даже если это разрушит тебя. Даже если это разрушит меня самого.
— Зачем? Ты меня совсем не знаешь. Что тут выяснять? Судя по всему, моя сестра — принцесса мафии, так почему бы тебе не жениться на ней?
Она спрашивает искренне, но в ее вопросе столько холодности. Она не сердится, не грустит и не ревнует. Иден, в которую я влюбился, больше нет.
— Потому что я не хочу ее. Я хочу тебя.
Эти слова вылетают прежде, чем я успеваю их сдержать.
— О чем ты, Томми? Ты говоришь, что хочешь меня, но… Знаешь что? Мне все равно.
Нет, тебе вовсе не все равно, Иден.
Сокращаю расстояние между нами и обхватываю ее за обе щеки. Ее лицо холодное как лед, что соответствует энергии, которую она излучает.
— Я скажу это только один раз. Если ты уйдешь прямо сейчас, я не перестану думать о тебе до конца своих дней. Я хочу тебя, Иден, даже если это означает, что это сломит нас обоих.
Она протягивает руки к моим. Я жду, что она отдернет их, но вместо этого она приподнимается на носочки и целует меня.
С моей груди словно сваливается груз. Поцелуи неспешные и полны всего того, что она испытывает, но о чем не хочет говорить.
— Я все еще злюсь на тебя, — говорит она в перерывах.
Усмехаюсь.
— Знаю, Яблочко.
— Пожалуйста, перестань меня так называть.
— Я собираюсь сокрушить тебя, Иден. Ты готова к этому? Пожалуйста, скажи «да».
Она отступает назад, глядя на меня убийственным взглядом и с довольной ухмылкой.
— Нет, пока я не сокрушу тебя самого, для начала.
Взяв ее за руку, веду Иден обратно в дом.
— Ты уже это сделала, — говорю я, в основном самому себе, но она крепче сжимает мою руку. — Ты уверена? Как только мы перейдем эту черту, я не думаю, что можно будет что — то изменить.
— Сделай все, что в твоих силах, мой криминальный папочка.
Ее улыбка и искра возвращаются, и у меня легчает на сердце. Но я все еще очень обеспокоен.
— Скажи, что ты моя. Мне нужно это услышать. Я не могу жениться на тебе, если это просто шутка для тебя, или если ты не думаешь, что когда-нибудь сможешь полюбить меня в ответ. А что еще хуже, если ты хочешь моего брата.
Она смеется. И это искренний, не насмешливый, а полный радости смех.
— Томми, ты хоть понимаешь, насколько безумными мы кажемся? Ты собираешься жениться на незнакомке, которая потрясающе выглядит в твоей толстовке, а я… ну, я собираюсь выйти замуж за босса мафии, который постучал в мою дверь в три часа ночи. Так что да, давай провернем эту гребаную авантюру. Почему бы и нет, черт возьми?
Безрассудство снова в деле, и я не могу быть ещё счастливее.
Обхватываю ее руками. Я так хочу, чтобы она была со мной.
— Скажи это, Яблочко.
— Кое-кто слегка подрастерял хватку сегодня. Что дальше? «Я спалю ради тебя весь мир»? Да, я читала нечто подобное, Томми. Но ладно, если тебе от этого станет легче, то да, я твоя.
— Женщина, ты сводишь с ума.
Не могу удержаться от улыбки. Может, она и шутит, но я думаю, что мама права — Иден предначертана мне судьбой.
— О, благодарю! Ты мне тоже нравишься.
Глава 14
Иден
Неужели мы делаем это? Неужели я собираюсь позволить этому мужчине окончательно сокрушить меня?
По пути к дому, я говорю ему:
— Я не останусь с тобой сегодня, Том.
Он прижимает меня к себе, крепко обхватывая за поясницу, пока мы не оказываемся вровень друг с другом.
— Ты непременно останешься со мной. Я не доверяю своему брату или любому другому члену моей семьи рядом с тобой. Я не трону тебя, если ты не захочешь, но ты останешься со мной, независимо от этого.
Прикусываю губу.
— В этом-то и проблема, я не должна хотеть этого, но…
— Что ты делаешь со мной, мое маленькое Яблочко? Почему я так хочу раздеть тебя, взять прямо здесь и заявить о своем владении тобой на всеобщее обозрение?
Я бы абсолютно точно позволила тебе это, Томми.
— Если бы ты захотел опуститься на колени и обслужить меня прямо здесь, я бы не отказалась.
Пожимаю плечами и замечаю, что его зрачки расширяются.
О нет.
— Или мы можем просто зайти внутрь, и ты покажешь мне ту библиотеку, о которой я столько слышала.
Он смеется, и я чувствую отзвук его смеха во всем теле.
— Это ненамного безопаснее для тебя, Иден. Пойдем, я знаю, что ты замерзла. Давай зайдем внутрь.
Дуюсь с притворным разочарованием.
— О, но это было бы так весело!
Том не отпускает меня.
— Так что там со свадьбой? Разве мы не можем просто сбегать в мэрию и попросить какого-нибудь клерка поставить нам печати?
Он обнимает меня, когда мы заходим внутрь.
— Нет, моя семья — католики. Мы должны делать это со священником, иначе не считается. Я знаю, что ты не являешься католичкой.
Он делает паузу.
— Хочешь, чтобы я пригласил раввина?
Эта мысль не приходила мне в голову.
— Не нужно, я не очень-то религиозна. Меня воспитали иудейкой, но я не смогу вспомнить, когда в последний раз переступала порог храма. Полагаю, католицизм — это всего лишь очередная религия в стиле «встань, а теперь сядь»? Тогда, вероятно, мне стоит надеть туфли на плоской подошве.
— О чем ты толкуешь?
Смеюсь и объясняю:
— Ну, ты ведь постоянно встаешь и садишься, встаешь и садишься. Наверняка служба будет долгой, не так ли? По этой причине мне не стоит надевать сексуальные шпильки ради такого случая.
Томми стонет.
— Наденешь их позже? Для меня?
— Фетиш на ножки, да? Я не думала, что ты такой. Обычно я не из тех, кто не терпит чужих прикосновений, но, пожалуйста, не пытайся целовать мои ноги или что-то в этом роде. Я полагала, что ты, скорее, этакий доминант со страстью к наказаниям, возбуждающийся от перспективы секса без презерватива — если бы мне пришлось угадывать.
Он замирает.
— Бинго? Я все правильно предположила, не так ли? Парень, со всем этим у меня нет никаких проблем.
Сначала он не отвечает, но после притягивает к себе и шепчет мне на ухо:
— Я никогда не смогу приручить тебя, да и не собираюсь этого делать. Хочу, чтобы ты была дикой и сопротивлялась мне при каждом удобном случае.
Немного отклонившись назад, он целует меня. Это не полный страсти поцелуй, как я ожидала, но он по-прежнему исполнен огня, в особенности, когда его язык встречается с моим. Я невероятно возбуждена, но в глубине души помню о том, что он так и не ответил по поводу своего отношения к незащищенному сексу, поэтому мне придется придержать этот вопрос на потом.
Говорю ему в рот:
— Я знала, что мне следовало положить в сумку не только трусики, когда ты явился ко мне прошлой ночью.
Целуя меня все более настойчиво, он стонет:
— Все, что ты захочешь. Назови это, и оно будет твоим, мое маленькое Яблочко.
— Отведи меня наверх, Том.
Я никогда и ничего не хотела так сильно, как его в этот момент. Он перестает целовать меня, но только лишь для того, чтобы закинуть меня на плечо, как какой-то пещерный человек.