Мечтатели

– Я тоже рад, Таня, – ответил я.

– Мама говорит, что мне нужны друзья… Только у меня нет друзей. И подруг тоже. Как бы это сказать… они есть, но мы давно с ними не встречались… я ведь в основном училась дома, и поэтому…

– Ничего, – сказал я, притворяясь равнодушным. – Надо просто завести страничку «ВКонтакте». Я научу…

– А вы… еще придете?

– Это моя работа, – сказал я, чтобы она еще немного посмеялась.

Я уже летел вниз по лестнице, пропуская по две ступени и цепляясь за перила на поворотах, когда внизу грохнула железная дверь. Отчего-то я сразу понял, кто там. Резко затормозил и придал себе самый серьезный вид, на какой был способен.

Танина мать была самой настоящей учительницей из советского фильма. В нелепой юбке и с неописуемой прической. Вдобавок она носила очки с толстыми стеклами.

Сквозь эти очки она смерила меня очень, очень подозрительным взглядом. Я был уверен, что сейчас она спросит: «А вы, молодой человек, к кому?» Я постарался разойтись с ней на широком лестничном пролете, и это почти получилось.

– А вы, молодой человек, к кому? – спросила она у моей спины.

Я остановился. В подъезде было всего восемь квартир, вариантов для вранья существовало немного. Поэтому я решил сочинить талантливую правду.

– Аварийная служба, – отвечал я сиплым басом. – Нам сообщили, что в подъезде проблемы с электричеством. Мы уже устранили поломку.

Училка поверила. Но не успокоилась.

– Вы очень долго ее устраняли! – заявила она. – У нас со вчерашнего вечера не было света. Представляете? С вечера! Нет, нет, даже не пытайтесь уйти. Сейчас мы поднимемся в мою квартиру, и я удостоверюсь, что вы меня не обманываете.

– С удовольствием, – отозвался я. И на этот раз не соврал.

А сам уже поднимался вслед за ней по ступенькам, обратно на четвертый этаж.

Приблизившись к двери, училка достала из сумки связку из двух громадных ключей. Сперва отперла один замок, потом нажала на плоский ключ-ригель – и дверь отворилась.

В прихожей горел свет. Я же сам и оставил его включенным.

– Как видите, электричество есть, – констатировал мнимый мастер.

– Да, вы правы! – отозвалась училка. – Можете идти!

– Спасибо за разрешение, – сказал я. – Только вот что… объясните, почему случилась авария? Вероятно, вы вносили самовольные изменения в схему… э-э… электроснабжения?

Что-то подобное я слышал на наших тренингах. Такие фразы задвигали наши менеджеры, когда покупатели пытались вернуть им некачественный товар.

– Мы ничего не вносили! – возмутилась училка. – Перегорела лампочка, и я пыталась ввернуть новую. Вероятно, она была бракованная! Она хрустнула в меня в руке. Эти новые лампы…

– Мама, с кем ты там разговариваешь? – услышал я Танин голос.

– С электриком, дочка!

– Ах, с электриком!

Тут она вышла из комнаты. В ту минуту мне как никогда захотелось, чтобы она меня видела. Потом я заметил, что она тоже надела очки – с дымчатыми стеклами. При мне стеснялась?

Очки ее совершенно не портили.

– Конечно, с электриком, – сказал я. – А с кем же еще.

Таня беззвучно смеялась. Мать ничего не замечала.

– Да, молодой человек из аварийной службы, – представила она меня своим хорошо поставленным учительским голосом. – Он подозревает нас в том, что мы сами устроили эту техногенную катастрофу. Кстати, как вас зовут?

Вот к этому вопросу я не готовился.

– Леопольд, – выдал я. – Леопольд Иванович.

– Ну, допустим, – не сдавалась училка. – Я давно ничему не удивляюсь. Мы привыкли, что все недостатки в работе коммунальных служб списываются на самих жильцов. Но это не значит, что…

– Неважно, – прервал я ее речь. – Главное, что все в порядке. Если в будущем такое повторится, просто позвоните по мобильному.

– Я им не пользуюсь! – заявила училка.

– А надо пользоваться! – сказал я нагло (Таня прислонилась к стене и только головой покачала). – И я попросил бы вас оставаться на связи в ближайшее время! Мало ли что может случиться. Первые дни – они самые критические!

Тут Таня притворно зажала уши руками.

– Хватит, хватит! – сказала она. – Мама, не волнуйся. Я умею обращаться с телефоном. Если у нас перегорит холодильник, я обязательно позвоню Леопольду Ивановичу.

Мать посмотрела поверх очков сперва на нее, потом на меня.

– Что-то вы здесь мутите, молодые люди, – сказала она вдруг. – Кажется, вы держите меня за тупую реликтовую развалину. Отлично. Только давайте договоримся: если случится авария, Леопольд Иванович лично будет на нашей кухне выжимать мокрые тряпки. Идет?

Мне оставалось только кивнуть. И не рассмеяться.

– Тогда до свиданья, – сказала мать нелюбезно.

Я присел на краешек скамейки в сквере, чтобы получше завязать шнурки, когда в наушниках послышался сигнал вызова.

– Привет, – сказал Танин голос.

Я очень обрадовался. В который раз за этот день. Не знаю почему.

– У тебя все получилось? – спросил я. По телефону очень просто перейти на «ты».

– Спасибо тебе, – сказала Таня.

– Да не за что.

– У меня в телефоне только твой номер. Смешно, да?

Я пошевелил ногами в кедах. Шнурки были крепко завязаны.

– Позвони еще кому-нибудь, – посоветовал я. – У тебя же есть голосовой помощник.

– Я понимаю. Но мне хотелось тебя услышать.

Я поднялся со скамейки. Снова сел.

– Мне тоже, – сказал я.

– Просто у тебя красивый голос. Те, кто… плохо видит… обращают на это внимание.

По дорожке мимо меня прокатился чертов скейтер. Он взлетел на гранитный бортик, проехался и кое-как вернулся обратно на трассу.

– Прости, тут шумно, – сказал я.

– Значит, ты в нашем скверике? Ты видишь мое окно?

Я пригляделся. Высоко за деревьями пряталось несколько окон. В одном я заметил светлую фигуру. Фигура помахала мне рукой.

– Ты мне машешь, – сказал я.

– Даже сама себе не верю. Никогда еще не делала таких глупостей.

Фигура изменила форму: кажется, она уселась на подоконник.

– Смотри не свались, – сказал я заботливо.

– Ты как моя мама. Она каждый день проверяет, не раскрывала ли я окно. Боится, что простужусь.

– Кстати, где она?

– На кухне. Не нарадуется на холодильник. Как же весело ты придумал с этим… электриком… как его… Леопольд Иванович?

– Так точно, – пробасил я. – А что, хозяйка, с проводкой все в порядке? Когда перегорит, сразу дайте знать. Электричество – это вам не туда-сюда!

Кажется, Таня развеселилась.

– Обязуюсь докладывать каждый день, – самым честным голосом пообещала она. – Кстати, может быть, вас это заинтересует… Вчера что-то случилось с нашим шкафом… там что-то было… внутри… – Таня понизила голос. – Возможно, там завелись пришельцы?

– Очень интересно! – подхватил я. – Очень! Я немедленно передам в Хьюстон. Надеюсь, контакт с пришельцами состоялся?

– Увы, контакт был очень недолгим. Пришельцы улетели. Но обещали вернуться…

– Главное – не теряйте их из виду… – начал я и запнулся.

Таня перестала смеяться.

– Прости, – сказал я.

– Ты тут ни при чем, – сказала она. – Я и сама иногда забываю, что… мне не стоит так себя вести. Это бессмысленно… Нужно вернуться в реальность. Точнее, в инвалидность.

– Не говори так.

– Мама все еще на кухне. Скоро придет. Уже приглашала мыть руки.

– Как ты думаешь, она нас не спалила? – спросил я.

– Ты боишься?

– У тебя могут быть неприятности.

– Теперь пусть будут…

Я поднялся со своей скамейки. Прошелся по дорожке. Как несправедливо устроена жизнь, думал я. Вы больше всего хотите видеть друг друга – и никогда не увидите.

Нет, не так. Я не увижу, как она улыбается, когда видит меня.

– Можно к тебе приехать завтра? – спросил я.

Таня что-то сказала очень тихо, я не расслышал. Еще один скейтер разбежался, набрал скорость, взмахнул руками и вскочил на гранитный парапет. Прокатился и спрыгнул.

– Таня, – позвал я.

– Ты мне очень нравишься, – повторила она. – Если это тебе не нужно, прости. Я отключаюсь.