Поехали!

— Все раздеваются! — приказал Герман.

— Совсем? — спросила, смеясь, Клара.

— Думаю, что это каждый должен для себя решить сам. Но сильно не оголяйтесь. Солнце может быть жестоким к нашим незагорелым телам. И еще. Девушки налево, а мальчики направо. Можно оправиться за автобусом. И без стеснений, пожалуйста, это та же естественная потребность, что и дышать.

Толян выхватил свои сигареты и, прикурив, с удовольствием затянулся.

— Наконец-то!

Клара и девчонки вернулись в автобус и поснимали с себя все, что можно было. Остались в джинсах и маечках. Клара сняла спортивный теплый костюм и вышла из машины в топике и шортах. Мужчины оголили верх и подкатали брюки до колен.

Герман посмотрел на Клару и отметил ее спортивную фигуру и длинные стройные ноги. Видно было, что она следит за собой, посещая тренажерный зал. Клара поглядывала на Германа и курила тонкую длинную сигарету. Он ей положительно нравился высокий, широкие плечи и узкий таз, мужественное лицо и внимательные глаза. Черные волосы с седыми висками подчеркивали его мужественное волевое лицо. А уж красивое очертание губ и белозубая улыбка могли покорить сердце не только ей одной. Вон и девчонки тоже на него поглядывают с интересом.

Николай обошел вокруг машины, внимательно просмотрел и побил ногой по колесам. Судя по его удивленному лицу, он не мог понять, как сюда перенеслись и почему до сих пор молчат все приборы и мотор.

Было очень жарко. Собирались в машину, так как там попрохладнее. Клара разлила по кружке воды. Все расселись в кружок.

— Ну, какие будут мысли? — спросила Клара. — Давайте свои версии увиденного. По очереди. Анюта начинай.

— Думаю, что жаркая страна и белый камень — это Африка. Египет.

— Похоже, — сказал Герман, — но я там бывал. Если только ближе к Эфиопии.

— Значит Азия? — уточнил Николай.

— Возможно. Но как понять по камню и небу? — спросила Лена.

Все замолчали. И в это время раздался щелчок и автобус загудел. С шуршанием очищались окна.

— Мотор! Он включился! — радостно закричал Николай и бросился в кабину. Сел на место и повернув ключ в замке, завел мотор. Он чихнул и затарахтел.

— Ура-а-а! — закричали в салоне. — Мы можем ехать!

— Только куда? — сказал Герман. — Здесь нет дорог, и мы не знаем в какую сторону.

Все разом притихли.

— Надо пробовать в любую. Давайте проедем пару километров в одну, а потом в другую, — предложил Антон.

— Николай, — закричал Герман, — а сколько бензина?

— У меня почти полный бак. И есть канистра на двадцать пять литров. Всегда беру с собой, чтобы не стоять в очередях.

— Итого у нас топлива на двести-триста километров. Годится! — проговорил Герман. — Антон и девочки! Выходим из машины и набираем камни, складываем в виде горки для знака. Если придется ехать в обратную сторону, то увидим откуда выехали ранее.

Парень и девушки выскочили из машины. С ними вышел и Герман с Толяном.

— Как ты думаешь, командир, где мы? — спросил, закуривая Толян.

— Черт его знает! — пожал плечами Герман. — Такой ландшафт во многих странах Азии есть. Ближневосточной. Например у Сирии, Ирака и того же Израиля.

— Израиля, говоришь? — задумчиво произнес Толян. — Не нравится мне все это.

— А как мне не нравится! — сплюнул Герман. — Наши женщины испуганы и не надо им показывать наше смущение, лады?

— Как скажешь, командир!

— Проедем и посмотрим. Война планы покажет. Только где мы и в каком времени? Меня уже берут сомнения, после всего случившегося. Кто бы раньше сказал, не поверил.

— Да, уж! — протянул Толян со вздохом.

Ребята носили камни и, складывая в кучу, переговаривались и смеялись.

— Хорошо быть молодым! — подумал Герман. — Проблемы решаются быстро.

Николай вылез из кабины и подошел к Герману и Толяну.

— Слышь, мужики, как будем ехать? Может по солнцу определить где юг-север?

Герман посмотрел на стоявшие было часы и увидел что и они пошли. Приподнял и начал поворачиваться, поглядывая на руку.

— Судя по стрелке, север там, — и показал рукой вдаль, перпендикулярно стоявшему автобусу. — Вот смотрите!

Мужчины склонились над командирскими часами с компасом, встроенным на циферблате.

— А мои так и не работают, — с досадой сказал Николай. — Видимо здесь Китай не проходит. Твои-то механические что ли?

Герман кивнул.

— Подарок моих ребят. Вот и пригодились.

Антон подошел и, отряхивая руки от белой пыли, спросил у Германа:

— Хватит, или еще потаскать?

Девочки стояли около кучи с метр высотой, сложенной из белого песчаника. Николай махнул.

— Хватит. Видно нормально. Давай все в машину.

Антон и девушки отряхнулись и залезли в автобус вместе с мужчинами. Двери медленно закрылись. Николай завел мотор.

— Ну, поехали, что ли?

Автобус медленно двинулся по неровной поверхности подпрыгивая и натужно урча.

Толян сел верхом на капот, Герман встал рядом. Они внимательно и настороженно смотрели вперед. Главное не попасть в яму или в еще что похуже.

Ехали уже два часа. Впереди началось понижение, и Николай начал притормаживать. Слева повышение и вновь понижение. Герман определил, что возможен спуск, который может закончиться обрывом. Николай еле двигал машиной. И тут начался крутой поворот. Автобус был тяжел и уже своим весом двигался по инерции. Мотор натужно ревел, и Николай давил на педаль торможения. Автобус дергался, но спускался все быстрее и быстрее.

— Николай! Тормози! — закричал Толян.

— Торможу! Только как-то скользко! — отвечал водитель, вцепившись в руль и давя на педаль.

— Женщины! — крикнул в салон Герман. — Быстро крепко ухватились за верхушки сидений. Не пищать! Все будет хорошо!

Толян просто лег на капот, а Герман двумя руками вцепился в стойку.

— Поворачивай! Видишь, как идет под уклон и ты за ним! Тормози! — уже кричал Толян.

Николай ругался матом и сдерживал машину. Потом принялся приговаривать:

— Давай! Моя хорошая! Давай моя девочка!

Еще один крутой поворот и они выехали на ровную площадку, проехали немного и Николай со вздохом остановился.

— Все! Молодец! — и чмокнул губами в воздушном поцелуе. — Моя машинка!

Они успокоились и огляделись.

— Клара! Иди сюда! И вы все идите. Видите? — и показал рукой в окно машины.

Женщины подбежали и ахнули! Впереди чуть ниже их площадки открывался вид на город-крепость в окружении высокой стены с бойницами, высокими воротами, пыльной дорогой, по которой ехали на повозках люди и скакали на конях воины одетые в средневековые одежды.

Все замерли, разглядывая открывшуюся картину. Такое было впечатление, что они смотрели на постановочный павильон для съемок исторического фильма. И только Тойбе что-то прокричала в тишине, показывая рукой, и засмеялась радостно.

— Что она говорит? — кивнул Кларе Герман.

У Клары вытянулось лицо, и округлились глаза. Она еще раз внимательно посмотрела на девушку, потом еще что-то у нее спросила и та закивала улыбаясь.

— Что? Что? — послышались встревоженные голоса пассажиров.

— Она говорит, что это ее Иерусалим, и что она уже дома. Она живет тут, недалеко от стен и там ее ждет муж и семья и она очень рада и просит ее отпустить.

— Ни фига себе! — протянул Толян. — Это что же — мы в Древнем Израиле?

— Похоже, что так, — задумчиво произнес Герман, вглядываясь в окно.

— Провал во времени, — тихо сказал Антон.

— Какой такой провал? Что ты говоришь, Антоша? — резко повернулась Аня к брату, еле сдерживая слезы. — Может это кино снимают?

— Аня! Какое кино? Ты что не видишь, что это живая картинка и люди настоящие! Вон и Тойбе согласилась! — отчаянно проговорил Антон.

Девушка, услышав свое имя, быстро закивала:

— Кен! Кен! Рушалиум! Рушалиум!

Николай отворил двери и все вышли на площадку рядом с автобусом.

Древний город расположен на холме и его опоясывает мощная стена, укрепленная башнями. Внутри возвышается храм и дворец. Вокруг дворца виллы и дома, расположенные амфитеатром. Внутри храма большая площадь полная толпящегося там народа. К высоким воротам ведет каменная и пыльная дорога по которой караванами двигаются повозки запряженные лошадьми, ослами и верблюдами. Видны одиночные и группы всадников. Звук не доносится до наших пассажиров, но увиденное вызывает неподдельный интерес, а вместе с нею и страх.