Плоды мести

Остальные патрульные тоже посмеялись над историей Аггрха, но приняли его тепло и даже пожелали проводить до лагеря. По дороге Ганболд решил просветить новичка насчет порядков.

— Наши землянки сразу слева от входа. Там сам найдешь себе местечко и устроишься, а потом приходи к кухне пожрать. Если встретишь людей, первым не бей, они тоже ему поклоняются. За драки он очень ругается и больно бьется. Говорит, драться надо с врагами, а не со своими. Чудной, но очень справедливый. Любые споры решает так, что все довольными остаются. Недовольным он только кулак показывает, и они тоже сразу довольными делаются.

— Имя-то у бога есть? — поинтересовался Аггрх. — Или хотя бы прозвище какое.

— А то как же! — кивнул Ганболд. — Мы его так и прозвали Справедливым. Сам он не говорил, как его звать. Говорит он вообще редко, иногда только под нос себе что-то бормочет. Мы уже привыкли. Еду вот добыл, много еды, хорошей и вкусной. Людишки из храма сами привезли. Боятся его, наверное.

— Хотел бы я познакомиться с этим Справедливым! — совершенно не соврал Аггрх.

— Затей драку, — хохотнул Ганболд, — сразу и познакомишься. Только потом не обижайся, что бока болят. Мы пришли.

Деревянные ворота распахнулись, впуская патруль и «новобранца».

Аггрх покрутил шеей, чтобы выбрать, куда идти. Орки повсюду нарыли землянок, в которых по большей части и сидели. По лагерю сновали только патрули, ближе к центру стояла большая кухня с занятыми нескончаемой готовкой поварами. Оттуда доносились сводящие с ума ароматы. Кажется, насчет еды Ганболд не обманул. Часть лагеря, расположенная ближе к Храму, освещалась слабо. С этой стороны звучали какие-то песнопения, сильно напоминающие молитвы.

Туда орк и направился. Не пройдя и ста шагов, он уперся в нацеленные ему в грудь копья.

— Куда прешь, морда зеленая?

Люди. Смуглые, все в железе, подозрительные.

— Я к богу, поклониться хочу, — по привычке на чистом человеческом ответил Аггрх. — Или хотя бы одним глазком на него взглянуть. Не соизволят ли господа меня пропустить?

— Не соизволят как минимум до утра, пока Молчаливый не проснется, — угрюмо ответил один из копейщиков. — Что-то ты слишком хорошо на нашем балакаешь для орка.

Аггрх уже и сам себя ругал за это. Нет бы сказать что-то вроде «я новый бог кланяться идти» на всеобщем! Пришлось импровизировать.

— Я был рабом в Грюнвальденбурге.

Другой солдат, мужчина в годах, сразу поднес факел поближе, чтобы лучше рассмотреть нарушителя спокойствия.

— Не, — разочарованно протянул он. — Я уж думал, ты тот самый беглый чемпион, который заделал ребенка королевской дочке. Был только один орк, который выжил, но тот куда старше был. Погоди-ка. Раз ты не он… Ну-ка, рассказывай, кто такой, на кого шпионишь?

Острие копья уперлось воину в нагрудник в опасной близости от горла. «Не лучшее время для начала драки», — подумал Аггрх, но отступил на шаг и выхватил оружие. — «Главное, никого не покалечить».

Без всякого замаха зачарованный клинок легко разрубил сразу два древка. Люди отскочили и тоже схватились за мечи. На шум уже спешили другие. Орк зарычал, привлекая внимание сородичей.

— Что здесь происходит?

Какой, однако, знакомый голос.

— Святоша? — удивился воин. — А ты здесь откуда?

Сквозь набежавшую толпу, активно работая локтями, продрался монах все в том же поношенном балахоне. Лицо его дышало праведным гневом. Видимо, человек уже устал постоянно наводить порядок и в этот раз собирался задать всем драчунам серьезную взбучку.

Увидев Аггрха, он остановился, не веря своим глазам.

— Мне кажется, или ты помолодел? — промямлил Михель, сразу заметив разгладившиеся черты лица орка, отсутствие седины и даже большинства шрамов. — Как это возможно?

У него самого седых волос прибавилось настолько, что голова казалась посыпанной мифрилом, а вокруг все таких же серых глаз и на лбу собрались морщины.

— А мне кажется, ты подрос, — довольно ухмыльнулся Аггрх, прикидывая, что некогда невысокий монах теперь с него ростом и едва ли не шире в плечах. — Пока ты шлялся неизвестно где, Гарб собрал посох полностью.

Орки и люди вокруг нерешительно переминались с ноги на ногу, не решаясь броситься на нарушителя спокойствия в присутствии бога.

— Это мой друг, — объявил Михель и сразу потащил орка за собой подальше от посторонних ушей.

Зеленокожие потоптались там еще немного и разошлись, а люди остались шепотом обсуждать происшествие.

— Значит, ты решил сам заделаться богом? — спросил воин, шутливо толкая компаньона в плечо, когда монах привел его к своему спальному месту на вершине самого высокого холма.

К его удивлению, обычно резко реагирующий на такие движения Михель, даже не попытался увернуться.

— Я чувствую какую-то неправильность в этом, — скривил губу монах. — Тебя Лю больше не беспокоит?

Орк замер. С некоторых пор он успел забыть о головных болях и всем, что с ними связано.

— Нет, а тебя?

— Если я и беспокою кого-то, то только по делу, — раздался в головах обоих до противного приятный бас. — Я, вообще-то, довольно деликатен и не хочу просто так отвлекать смертных от обычного существования. Кстати, о деле. Раз уж оба моих подопечных собрались в одном месте, предлагаю устроить небольшое совещание.

Орк с испугом воззрился на невозмутимого Михеля.

— Он с тобой еще не разговаривал? — спросил монах. — Я уже успел смириться с постоянным присутствием нечистого.

— От нечистого слышу, — тут же ответил Лю. — Я регулярно принимаю горячие серные ванны. Ты сам-то когда последний раз мылся? Просвети друга насчет Храма.

— Лю говорит, что обитель рыцарей нужно от чего-то защитить, — сказал Михель. — Поэтому я собрал армию и…

— Нет же, — прервал его жахани. — Я обращался к орку.

Пришла пора удивляться человеку.

— Как я уже говорил, — откашлялся Аггрх. — Гарб собрал посох, а потом один клирик, ты его не знаешь, изгнал из Сандро тьму, и в нем остался только наш старый знакомый дракон.

— Минору? — глаза Михеля сузились. — Он, вроде, умер. Или нет?

— Ты же не помнишь Бездну! — удивился воин. — А, тебе, наверное, Гарб рассказал. Да, именно он. Этот кусок навозной кучи хочет что-то разрушить в Храме. Так что, от него и нужно защищать. Только в одиночку он туда соваться не захотел и припахал к этому делу Гарба угрозами.

— Который как раз стучится в ворота, — подытожил Лю. — Посохом. Если быстро-быстро бежать, можно успеть прямо к побоищу. Но, поскольку мы тоже хотим заглянуть внутрь Храма, можно не очень спешить и добить только выживших.

Михель, успевший наслушаться от братьев-рыцарей самых мрачных пророчеств, побледнел и бросился вниз с холма, подбадриваемый адским хохотом жахани. Орк пожал плечами и устремился за ним.

***

Гарб раскрыл портальный выход прямо перед внешними воротами Храма, минуя подъемный мост, перекинутый через ров с мутной водой и почему-то опущенный несмотря на ночную пору. Площадка освещалась дрожащим на ветру факельным светом, но блеск портала его легко затмил. Гоблин уверенным шагом покинул пространственное окно и узрел конструкцию высотой в три своих роста из того же металла для блокировки магии. Умно.

В стенах ощущались такие же вставки, делающие волшебное и даже божественное перемещение внутрь невозможным. Издали крепость выглядела миниатюрной, но впечатление оказалось обманчивым: стены тут достигали восьмидесятифутовой высоты.

— Если постучать, могут открыть, — робко повторил де Деса то, что уже говорил, но на этот раз не так уверенно.

Инквизитор испытывал необычный трепет при виде ворот, через которые он столько раз проезжал на коне и со свитой. И всего один раз босой и в рубище был вытолкан вон.

Гоблин просто выключил эмоции, снова начав мыслить, как счетная машина. Он поднял посох и несколько раз стукнул его окованной железом нижней частью в металл ворот. Раздавшийся звон только подстегнул беготню по стенам, начавшуюся после яркой вспышки снаружи.