Расчет пулей

– С юрфака. Этот «большой ученый» всегда был занозистым малым. У меня почему-то складывалось ощущение, что я постоянно что-то ему должен. Вот умеет человек создавать вокруг себя такую... ауру. И все ему обязаны уже за то, что являются его современниками.

Грязнов хохотнул, потом сделался серьезен.

– Ты заметил что-нибудь особенное у этих «висяков»?

– Да! Каждый из этих погибших деятелей выходил на крупный кредит!

Турецкий прошелся по кабинету. Отодвинул занавеску, поглядел на улицу.

– Кредитование – основа банковской деятельности, – солидно отметил Грязнов. – Ну и что тут особенного? Обычная практика.

Со стороны казалось, что вид его выражает полнейшее благодушие. Но прищур глаз, наклон головы свидетельствовали о том, что он поймал мысль собеседника и обдумывает ее.

– Да, это так. Если кредит возвращается вовремя и с процентами. Тогда банк процветает, – сказал Турецкий. – А если долг задерживается? И живые банковские деньги с бешеной скоростью оборачиваются на стороне, обогащая необязательных клиентов, кого угодно, кроме банка? Ситуация меняется! Не согласен?

И он устремил ястребиный взор на приятеля.

– Как не согласиться? – усмехнулся Грязнов. – То есть ты имеешь в виду связанные с финансами обычные бандитские разборки?

Вячеслав Иванович откинулся в кресле.

– Ну, обычными я бы их не назвал, – сказал Турецкий уже спокойнее. – Хотя бы в силу масштабов мести. И высокой организованности этих новоявленных «эскадронов смерти». Ты ведь сам так их назвал однажды? Как видишь, я ничего не забываю и просто возвращаю тебе твою же мысль.

– Да, я помню. Хотя всякие аналогии здесь очень условны. Думаю, у нас действует небольшая, но хорошо организованная группа киллеров и руководят ими люди очень высокого ранга. Которых и арестовать-то невозможно без кричащих и прямых улик. А ты можешь назвать имена?

Турецкий прямо взглянул ему в глаза, точно собирался сообщить конкретные фамилии, но потом раздумал.

– Имена будут названы, когда появятся доказательства...

– Нет, все-таки жаль, что ты не слышал выступления своего приятеля по телику. Он, к примеру, достаточно внятно сказал, что у него имеются какие-то свидетельства там и прочее, а «крышует» вроде бы эту группу «банковских» серьезная публика. Чуть ли не из правительства, представляешь? И у него есть доказательства. Но если они имеются, почему бы тебе с ним не встретиться? Посмотрел бы его «секретные материалы». Если таковые действительно есть, а он не блефует по необходимости.

– Да тут-то какая необходимость? – почти возмутился Турецкий.

– Всяко бывает, – пожал плечами Грязнов. – Он, между прочим, и тебя, и меня упомянул в качестве... ну, примера для подражания нашей молодежи. Оно, конечно, лестно, но как бы от начальства по шее за такую рекламу не схлопотать...

– Не видел я и ничего не слышал, Славка. Совсем с этими проклятыми банкирами замотался. Вот смотри, называю подряд: Кульчицкий, Михельсон, Берулава, а теперь еще и Сотников. Все фигуры одного масштаба. А расправа быстрая и беспощадная. Ни одного следа. Ни единой зацепки... Просто не знаю, что делать. Теряюсь. Буквально в первый раз в жизни.

– Ну так поговори с этим Викуловым. Ведь его уверенность все же на чем-то должна основываться?

– Честно?

– А что, есть повод соврать? – улыбнулся Грязнов.

– Нет, я о другом. Я Стаса Пономарева уже послал к нему. Самому после той нашей стычки ехать как-то не захотелось. Все-таки поцапались мы основательно. А Пономарев – лицо тоже заинтересованное. Он же вел дело по убийству Сотникова, пока Костя не впихнул его мне. Вкупе со всеми остальными банкирами. Четыре «висяка», а? Ну я и сказал Стасу: будешь теперь по моей команде рыскать. Включил его в бригаду. Бегает. А вчера вдруг заявляет: ваш знакомый Викулов, оказывается, большой научный труд пишет о преступности в связи с расширением коммерческой банковской деятельности. И тоже про желтый портфель упомянул, о котором ты говоришь. Ну, а я чего? Езжай тогда, говорю, но пусть это будет твоя личная инициатива. А я к ней пока отношения не имею. И смотри, говорю, чтоб тебя этот бурбон за шкирку не выкинул, когда узнает, что ты в моей бригаде банкиров «раскручиваешь». Не знаю...

– Чего не знаешь? – удивился Грязнов.

– Не знаю, на кой черт нам это надо? Научный труд! Фигня это все, Славка, теория, а надо умнее жуликов ловить. Ладно, поеду к себе. Спасибо за то, что хоть ты утешаешь... От наших дождешься, как же!

– На дорожку не хочешь? – Грязнов потянулся к сейфу.

Но Турецкий отрицательно покачал головой.

– Там уж, поди, Стас вернулся.

– Так куда ты несешься? Позвони, прежде чем ехать! Есть же у него мобила?

– Есть... Верно, чего не позвонить-то?

И пока Турецкий набирал номер Пономарева, Грязнов добавил:

– А со своим приятелем ты постарайся сейчас как-нибудь помягче. Беда у него.

– Что такое?

– Да с дочкой, понимаешь... Уже вроде свадьба намечалась, а тут вляпались. Жениха избили, и он пропал. А девчонку какие-то мерзавцы изнасиловали. Теперь она в больнице.

– Это Маринка-то?! – ужаснулся Турецкий. – Да я ж ее вот такой помню! – Он показал рукой над полом. – Ой, мама, что творится!.. А кто? Нашли?

– Как же! Держи карман! Ищут пока. Уже несколько дней ищут. Но все безрезультатно.

– Да что это такое?! – вскипел Турецкий. – Грош нам всем цена, если мы такое элементарное дело распутать не можем!

Грязнов с сомнением покачал головой:

– Там, вообще говоря, какая-то темная история. Заявления от потерпевшей поначалу не было. Но по горячим следам ребятки из местного отдела внутренних дел порыскали, допросили, кого смогли, а потом будто бы поступила информация, что потерпевшая просит дела не возбуждать. В общем, время прошло, генерал как бы сам взялся за частное расследование, вспомнив свое оперативное прошлое. А ты знаешь, когда кто-то слишком на себя надеется, результат практически нулевой. Как правило. Потом к местным сыскарям пришло оттуда, – Грязнов поднял палец в сторону потолка, – указание дело об изнасиловании засекретить и проводить без огласки. А языки-то надо было раньше запирать, теперь же всем все известно. Словом, скажу тебе, Саня, обычный совковый бардак. Занимаются, конечно, но, подозреваю, через пень-колоду. Так что ты, зная ситуацию, не сыпь соль на рану... Ну, а я что? Инициатива, как тебе известно, наказуема. Мне нынче звонил твой драгоценный шеф и предложил, как всегда, в ультимативной форме, подключаться к твоему расследованию и взять на себя оперативно-розыскные мероприятия. Наверное, чтоб ты меньше бегал. Вот так. Считай, что я уже приступил.

Глава 6

Дачка на Пахре

Пономарев приехал от Викулова сердитый. Турецкий встретил его с поощрительной улыбкой.

– Ну давай, что сумел накопать у нашего теоретика?

– Да ничего!.. Общие соображения, не больше. То, что мы с вами уже не раз обсуждали насчет кредитов, их незаконного прокручивания и так далее. Все это – на поверхности. Не знаю, может, кому-то и будет польза от всех ихних «теорий», только нам, пашущим на земле, от них ни холодно ни жарко. Разве что как пример... Иллюстрация.

– А что конкретно? – настаивал Турецкий.

– Ну какие-то обобщения по всем этим последним, «банковским» делам. Во-первых, поразительная наглость нападавших. Попытку ограбления, к примеру, даже и не инсценировали. Киллеры, похоже, действовали под личиной врачей «скорой помощи». Были замечены белые халаты. В двух случаях из четырех известных. Я тут для себя выписал кое-что, если хотите, дам прочитать.

– Естественно, хочу. А сам Викулов как выглядит сейчас?

– Ну вы же в курсе, наверное?

– В курсе.

– Так и выглядит. Вами интересовался. Я понял, что хочет встретиться. Возможно, как раз по этому поводу. А вообще, скажу вам, Александр Борисович, меня во время разговора с генералом не оставляло ощущение, что все эти банкиры, труд этот его и остальное ему сейчас абсолютно до лампочки. И выглядел он таким растерявшимся опером, который парочку раз грандиозно сел в лужу. Но мне не отказал, ответил на все мои вопросы, позволил даже ксерокс снять с некоторых своих документов. Но, я повторяю, в основном общие соображения.