Страница 89 из 118
- Она боялась за участь своего сына, - я решил быть честным. В конце концов, что может помешать мне взять своего ученика под личное покровительство? В крайнем случае, запрячу мальчишку в монастырь на какое-то время, засажу за должность моего секретаря.
- Вот как?
- Она боится, что принц Богумир будет отослан вами на войну и там погибнет.
- Здесь у него столько же шансов быть убитым, - скривилась Августа. – Это все?
- Да.
- Странно, - она слегка улыбнулась. – Вот уж не думала, что моя матушка настолько чадолюбива… И что решили предпринять вы, мастер Груви?
Я посмотрел ей в лицо. Мы стояли так близко, что я поневоле видел каждую его черточку. С того дня, когда мы виделись последний раз – миновало две с половиной седмицы – королева Августа немного постарела и подурнела. Как будто власть высасывала из нее молодость и силы. Странно, а вот у мужчин такого не бывает. Не значит ли это, что мужчины более предрасположены к властвованию?
- Принц Богумир – мой в какой-то мере подопечный, - произнес я после небольшой паузы, решив оставить этот вопрос на потом. – Я отвечаю за его…
- Безопасность?
- За его воспитание и образование. Как педагог и наставник. И поэтому я готов в какой-то мере защищать его…
- Даже от меня?
- Не знаю.
Некоторое время королева испытующе смотрела мне в лицо.
- Что ж, - произнесла она, - во всяком случае, это честный ответ. Вы можете идти, мастер Груви. Я… подумаю о том, как мне впредь вести себя с вашим… подопечным.
Мне не оставалось ничего другого, кроме как откланяться.
Глава 17
ГЛАВА 17.
За дверью меня терпеливо ожидал давешний паж. Судя по выражению его мордашки, он пытался подслушивать, но у него ничего не вышло. Я усмехнулся. Заклинание «кокон» легкое, наносится практически незаметно, не требует особенных энергетических затрат, но эффект, как говорится, налицо. Достаточно одного жеста – и вот вас уже никто не слышит.
Мы направились к выходу, но не прошли и десятка шагов, как из боковых дверей выскочила принцесса Мирабелла. Младшая дочь короля Болекрута вела тихую незаметную жизнь, практически не покидая своих покоев. Ее личная свита, положенная ей, как принцессе крови, состояла всего из нескольких пожилых дам и двух-трех младших дочек небогатых лордов, которым она явно покровительствовала. В ее покоях гораздо чаще звучали молитвы и божественные гимны, чем песни менестрелей, смех и шутки. Она так до конца и не порвала связей с монастырем, куда ее поместили совсем маленькой девочкой. И наверняка ее высочество в любой момент могла захотеть вернуться назад. Несмотря на это, мой сын Родольф все еще был в нее влюблен и пользовался любым предлогом, чтобы хотя бы проехать под окнами дворца. Я подумал, что вечером непременно расскажу ему о встрече – слушать о Мирабелле тот мог бесконечно.
Девушка была взволнована и пугливо озиралась по сторонам.
- Мастер Груви! Как хорошо, что вы еще здесь! – всплеснула она руками. – Вы были у моей сестры?
- Да, я только что имел эту честь, - я слегка поклонился.
- Ах, - она сцепила руки на груди. – Мальчик, оставь нас и проследи, чтобы нас никто не подслушал!
Я снова повторил «кокон». Кажется, у принцессы есть для меня новости?
- О чем вы говорили с моей сестрой? – заторопилась принцесса, едва за пажом закрылась дверь.
- О… о всяких мелочах. Она спрашивала, зачем меня вызывала к себе ваша мачеха.
- И что вы ей сказали?
- Правду. Что вдовствующая королева Ханна озабочена судьбой своего сына, поскольку тот является наследником престола…
Мирабелла всхлипнула:
- Наследником… А больше она ни о чем вас не спрашивала? Например, о своем здоровье?
- А почему королеве говорить со мной о своем здоровье? Разве она чем-нибудь больна?
Вспомнилось подурневшее, какое-то постаревшее лицо Августы. Я еще тогда подумал, что власть ей дается слишком дорогой ценой.
- Она не больна, но… - принцесса пугливо оглянулась по сторонам, но «кокон» действовал безотказно. – Вы никому не скажете? Вообще-то, это государственная тайна, но вы… вы не простой человек. Родольф… я хотела сказать, сэр Беркана, много о вас рассказывал… разного… И я наводила справки… Вам можно доверять…
- Польщен. Но…
- Ее величество… моя сестра, - принцесса всхлипнула, - она… она ожидает ребенка!
Вот это поворот событий! Признаться, я немного растерялся.
- Это… правда?
- Да. Сестра поделилась со мной этой новостью под большим секретом. Пока знают только трое – мы и один врач… он ни о чем не догадывается. Я сказала ему, что речь идет об одной из моих фрейлин, которая попала в историю… Теперь знаете и вы. И я умоляю вас нам помочь! Спасите мою сестру!
Я покачал головой. То, о чем умоляла меня принцесса Мирабелла, было делом практически невыполнимым. И не только потому, что ей, как внучке рода Беркана, была уготована печальная участь скорой, через несколько месяцев, смерти, но и даже раньше. Ибо молодая незамужняя королева, которая решила произвести на свет дитя вне брака, это… Это ни в какие ворота не лезет. Тем более что я догадывался, кто был отцом этого ребенка. Ее кузен, Яго, сын Робера Берканы. Принц крови. Тот, кому – если верить тому давнишнему пророчеству, вскоре, чуть ли не до рождения этого младенца, предстоит погибнуть в битве…
В битве, войско на которую может повести другой принц – Богумир.
Я должен быть там. Что бы ни случилось здесь, должен оказаться на поле боя, ибо, кто знает, может быть, от меня будет зависеть самое главное. А это значит, что королеве Ханне нечего рассчитывать на то, что ее сыну удастся отсидеться в безопасности.
Принцесса Мирабелла пытливо заглядывала мне в глаза и разве что за рукав не теребила:
- Мастер?
- Вы, - я вздохнул, - хотите помочь? Внести, так сказать, посильный вклад?
- Д-да… О да! – она потянулась сорвать с пальцев несколько перстней, простеньких, с мелкими камушками. – Вот… если нужно еще что-то…
- Молиться. Это все, что вы можете сделать! – я накрыл своей ладонью ее руку. – Больше вы мне дать не в состоянии.
Она, кажется, поняла. Сникла, потупила взор, отступила, попрощавшись жестом.
Начало зимы выдалось таким холодным, что в городе замерзала вода в колодцах, а цены на дрова взлетели до небес. Городской ров промерз до самого дна, река даже на стремнине покрылась толстым слоем льда. Морозы крепчали. Многие забрали в дома скотину – даже на первом этаже Гнезненского замка пол был устлан толстым слоем соломы, на которой возлежали дойные коровы, ожидающие телят, толпились ягнята и бродили куры. Лошадям на конюшне ежедневно подавали горячее питье, укрывали попонами, а копыта и бабки обматывали портянками.
Но это все было бы ничего, если бы не то, в каких условиях Гнезно встречало эту зиму. Чуть ли не ежедневно ползли слухи, весь восток уже окрасился зловещим зеленоватым огнем. А потом настал день, когда на дальнем берегу закопошилось воинство.
Краш услышал шаги поднимающейся по ступеням Серафины, но не отнял взгляда от окуляра подзорной трубы.
- Приветствую, сестра, - только и бросил он.
- Приветствую, брат, - ответила она. – Как там…
- Скоро увидишь сама, - он наконец-то выпрямился. Девушка стояла у стола, заваленного книгами, исчерканными листами бумаги, старыми пергаментами, перьями и всяким мусором – от сухих корок до пучков чародейных трав. Капюшон с головы она откинула и, стянув перчатки, дула на пальцы.
- Холодно тут у тебя, - пожаловалась. – Как и везде.
- Это знамение, - Краш посмотрел на оконце. Отсюда было видно, как на берегу копошатся какие-то существа, но без трубы рассмотреть, чем они заняты, было сложно. – Так и должно быть.
- Так и должно быть, - эхом откликнулась Серафина. – Ты… ждешь?
- А ты?
Она отвела взгляд.