Страница 6 из 21
– Да, Москва прекрасна. Не знала, что кто-то в Германии знает о Воскресенских Воротах, – Ульяна смущённо опустила глаза. Уголки губ дрогнули в робкой улыбке.
Собеседник рассеянно кивнул и нахмурился на несколько минут. Задумчиво смотрел в чашку, крутя её длинными, изящными пальцами. Он помнил не одну войну на Земле. Их были сотни на его памяти. И тысячи тысяч жертв, их крови, их криков… Сотни лет воспоминаний научили его не разделять народы. Для него люди – жители одного мира, которые в угоду чьих-то амбиций и жадности шли на смерть, восторженно вопя, потрясая над замутнёнными головами стягами и мучительно умирая. Он помнил их глаза, когда души покидали тела, чтобы вновь возродиться, оглушённые болью страха. Да, страх – это боль для души. Нестерпимая, более ужасная, чем любая боль тела. И эта боль лишает души памяти прошлых воплощений. Наверное, эту боль вкупе с угрызениями совести и привязанностями к любимым и близким и зовут адом. Душе больно отрываться от всего, что при жизни было дорого. Это, как живьем оторвать конечность…
– Как вам учеба? – Эдгар опомнился и насторожился – формы ведьм рядом. Они в этот раз приблизились слишком близко. Он чувствовал их запах и видел тени за своей спиной.
Он действительно рос в Лондоне, и все ужасы Второй Мировой войны прошли почти незаметно. Но он помнил рёв самолетов и оглушительный свист падающих бомб и снарядов – Лондон тоже бомбили беспощадно. Презрения к врагам Рейха доктор не ощущал вовсе. Так же, как и не ощущал своей причастности к столь жёсткой форме политики военной Германии. Всей душой он ненавидел только Фюрера, который возглавил Совет Игроков на целых семь лет и за это время успел натворить страшных дел не только на землях социалистических стран. Ещё предстоит выяснить, что он успел сделать в своих прошлых воплощениях и куда ушёл в новом теле. С какими знаниями и воспоминаниями он ушёл?
“Как их зовут?” – молодой человек сверлил взглядом сидящую напротив девушку, делая вид, будто внимательно слушает истории про университет. “Как их зовут?” – ещё раз повторил мысленно он.
– Мне нравится учиться, узнавать что-то новое… Гельма, Мария, Вельтрак, – сорвалось с губ удивленной Ульяны. Она непонимающе уставилась на собеседника, округлив глаза. – То есть, я не это хотела сказать…
2. Новый знакомый тепло потрепал её по щеке и молча направился к выходу, бросив несколько монет в руки подоспевшего официанта. Лишь на мгновение остановился и оглянулся на девушку. Пахнет ключом, будто он прямо здесь, в сумочке Ульяны… Нет, этого быть не может. Девушка не ведьма.
– Допивайте кофе, фрейлейн Власова. Я вынужден откланяться, срочные дела. Надеюсь, мы увидимся, когда вы станете доктором наук. Всего наилучшего.
– Гельма, Мария, Вельтрак, значит? – Эдгар рассмеялся, выйдя на улицу. А Ульяна оказалась игроком, которая не знает собственной силы и своих возможностей. Как мило и трогательно. Она вряд ли помнит свои воплощения прошлых жизней. И наверняка, вообще ничего не знает об Играх.
– Гельма, Мария, Вельтрак не давали мне сотни лет забрать ключ? Девочки, как это низко с вашей стороны путаться у меня под ногами. Неужели вы думали, что сумеете меня удержать? Думали, что я никогда не узнаю ваших имен? Гельма, жди меня в гости. Я иду.
Теперь он знал о них всё: как выглядят, где живут и работают. Их имена стелились красными нитями в разные стороны, изгибаясь в полотнах Игры и оставляя чёткий след. Гельма ближе всех. Она почувствовала его приближение. Зовет на помощь остальных. Они не успеют.
Эдгар быстрым шагом прошёл арку и толкнул дверь парадной. Второй этаж тёмного, чумазого подъезда, мужчина преодолел за секунды и с силой ударил плечом в деревянную дверь, которая с грохотом отлетела в сторону, скрипя вырванным косяком.
Гельма расширенными от ужаса глазами смотрела на ворвавшегося аутсайдера, пятилась, шаря рукой по столу в поисках тяжёлого предмета. Но дрожащие пальцы лишь снесли с телефонного аппарата нелепого канареечного цвета, явно выкрашенного вручную трубку. Её суть, несколько мгновений назад следящая за ним, светящимся облаком ворвалась в её тело, вернув подобие румянца на щёки и живого блеска глазам.
– Я вернусь, если ты убьешь меня! – взвизгнула она и начала творить перед собой атакующее, смертельное заклинание.
– Мне известно об этом! Кто тебя послал за мной следить? – Доктор сходу вцепился сильными пальцами в бледную тонкую шею и опрокинул женщину на пол, ударив головой о старый, затёртый паркет – только так можно было остановить завершение заклятия. – Говори!
Заклинание разбилось о его тело, зазвенев битым стеклом с оглушительным эхом. Если бы ведьмы объединились, созидая магическую атаку, он не смог бы приблизиться ни к одной из них, а погиб, корчась в муках.
– Царица! Мне нечего бояться! Убивай! Я больше ничего не скажу! – Гельма не сводила бешеный взгляд с его груди, где под белоснежной, накрахмаленной сорочкой висел амулет, который защищал владельца от колдовства ведьм. Но он не в силах был противостоять зову смерти. И, этот амулет некогда был кольцом того, кто сумел собрать три души падших ангелов! Только кольцо собирателя звенит эхом битого стекла! Откуда он у этого игрока?! А если это и есть собиратель душ – крылатый бог, о котором ходят легенды? Если это тот, кто собирал в незапамятные времена Искры в Великую Книгу для цивилизации пта, чтобы воссоздавать Миры? Надо предупредить остальных!
– Какая царица? Говори!!! – Эдгар прижал горло валькирии, но та захохотала, не отрывая безумного взгляда от бледного лица доктора. В его намерении не было убивать её душу. Он не хотел, чтобы даже его враги мучились в межреберье Мироздания, лишённые возможности вновь возродиться в другом теле. Никто из людей не заслуживает подобной смерти без надежды, кроме одного человека. Если его враг ещё человек…
– Я же сказала, что больше ничего не скажу. Царица тебя знает. Она видела тебя. Она была рядом с тобой! Она всё знает…
Ведьма внезапно вывернулась из его рук с удивительной скоростью и силой, словно что-то вспомнила. В её руках метнулась полоса яркой вспышки, и Эдгар едва увернулся от удара ножом. Лезвие жадно разрезало воздух у самого горла мужчины, зацепив тонкой полосой чуть ниже кадыка, оставив жгучий след.
Эдгар, скрывая отчаянную досаду, вывернул перехваченную руку женщины, отнимая нож, и нехотя полоснул им по её горлу. Гельма – доктор видел это, – уже выпустила свою суть в поисках нового тела, и боролась в этот момент лишь из сожаления, не желая оставлять тело, трепетно тренируемое много десятков лет. Он едва успел отдёрнуть руку, как из раны хлынула зыбкая золотая пыль. Глаза ведьмы потухли, и тело рассыпалось той же золотой пылью и исчезло. Странно, почему воительница не включила доспехи? Запаниковала? Нет, бойцы Лунной роты не паникуют. Они боятся только эмиссаров Ферзей. Разум воительниц всегда ясен и холоден. Их тщательно выбирают, их тренируют в самых суровых условиях. Они способны дать отпор даже будучи запертыми в крошечном ящике. Они знают только свой долг перед Родиной, своим командиром и гильдией. Воздух, которым они дышат – это любовь к стране. Кровь в их жилах – это любовь к стране. Иным не место в рядах Лунной роты. Валькирии не выходят замуж и редко рожают детей. Если и рожают, то только девочек, которых впоследствии отдают на обучение в кадетский корпус гильдии русских волхвов. И муж у них на всех один – пограничник Михаил – сильнейший ас Игры, охраняющий границы реального и игрового мира. Он не способен творить Миры, как Эдгар, волхв Дмитрий или Лансе. Но он может держать границы и предотвращать проникновение врагов в пространства Игры волхвов. Ведьмы же не могут позволить себе связываться с простыми людьми, дабы не пострадали способности их детей. А игроки боятся связываться с ведьмами, опасаясь, что те проникнут в их событийные ряды и похитят секретные, персональные сведения.
– Царица нави!
Некоторое время мужчина, нахмурившись, растерянно наблюдал за струями золота, тающими в воздухе. Эта золотая пыль – среда мира мёртвых. Из неё же состоит тот мир, куда попадают души после гибели тел. Он был там сотни тысяч раз. Но о том, что этот мир имеет царицу, не припоминал. Выходит, три ведьмы не являются живыми людьми. Гельма права, они вернутся снова за ним. Они будут выслеживать его снова и снова, пока не заберут ключ от Фердмах и Войора. Нет смысла убивать их.