2582

Колесо на одной из дверей провернулось. Дверь тихо скрипнула петлями, открываясь, и в коридор шагнула Ольга.

– Лёша? – она вздрогнула, увидев его. – Ты зачем встал? Тебе ещё рано…

– Я домой хочу, – признался он, склонив голову. – Отпустите… Пожалуйста…

Девушка подумала, покачала головой.

– Ладно, – наконец, согласилась. – Собирайся.

Алексей торопливо вернулся к койке, присел и крепко зашнуровал ботинки. Потом схватил куртку и, посмотрев на заряд батареи, удивился – она была заряжена полностью. Отогнав удивление, сунул руки в рукава, схватил паспорт и гаджет, разложил по карманам.

Ольга ждала его, прислонившись спиной к стене, и поглядывала на своды потолка.

– Готов? Ну, пошли.

– А на улице холодно? – осторожно поинтересовался Алексей.

– Сам увидишь, – почему-то резко и грубо ответила она. – Иди за мной.

Они вышли за дверь с колесом и оказались в ещё одном коридоре. Только гораздо шире и длинней с рядами таких же дверей с колесами по бокам коридора. По нему сновали люди – мужчины и женщины в черных и синих комбинезонах с меховыми воротниками, открывали и закрывали двери, вращая колёса на них, входили и выходили, здороваясь с Ольгой.

Девушка шла по коридору, хмуро отвечая на приветствия, а Алексей шел за ней, вертя головой по сторонам. На всех дверях было что-то написано красным: «выход на причал №1», «бойлерная», «склад ТЧ», «выход к хранилищу боевых частей БР» и ещё много надписей, которые Алексей не понимал совсем. Наконец, они с Ольгой подошли к двери, на которой было написано «Пост №3».

Девушка крутанула колесо и потянула дверь на себя.

– Заходи, – она посмотрела на Алексея сурово.

Он шагнул и встал столбом. Перед ним, на расстоянии десятка шагов красовались две массивные ржавые по краям створки. Справа, в скальной породе была выбита широкая ниша, и за толстым стеклом на Алексея смотрели два человека в черных комбинезонах.

– Где мы?! – он обернулся к Ольге.

– Это выход, – ответила она глухо. – Ты же сам хотел…

Из ниши, открыв стеклянную дверь, вышел мужчина. Толщина стекла оказалась гораздо больше, чем думал Алексей. Мужчина оглядел его с ног до головы, кивнув Ольге:

– Это тот парень, которого выловили из воды?

– Да. И он хочет обратно.

Мужчина удивленно сморщил подбородок:

– А, ну, пусть идёт.

Он сделал знак ладонью за стекло, и через секунду створки стали расходиться в стороны с громким скрипом. За ними показался короткий, слабо освещенный тоннель с еще одними створками.

– Удачи, парень, – мужчина улыбнулся уголками тонких губ. – У тебя ровно минута.

Алексей не понял значение последней фразы и решительно, не оглядываясь, зашёл в полумрак тоннеля. Створки за его спиной стали медленно сходиться. В тоннеле было холодно, и он, подняв мощность нагрева в куртке до половины максимума, накинул капюшон и быстро подошёл к передним створкам.

Заскрежетали механизмы, медленно разводя тяжелые двери. В проём ворвался морозный воздух и ворох снежинок. Алексей удивился – он не помнил, чтобы осень в России была такая снежная и морозная. С этим удивлением он сделал шаг за створки…

Порыв сильного ветра чуть не сбил его с ног, а под капюшон и куртку забрался холод, пробежав мурашками до пяток. Но потом, что удивительно, вызвал жжение по всему телу, будто Алексей попал под струю кипятка. И этот контраст напугал Лёшу, как и снежный вихрь, накатывающий на него. Алексей пригнулся и интуитивно поднял руку, стараясь защитить лицо, и одновременно другой рукой нащупывая под курткой регулятор мощности нагрева.

Снежный вихрь ударил его будто молотом. Оголенная кисть тут же онемела и через секунду Алексея пронзила нестерпимая боль, а следующий мощный вихрь забросил его обратно в тоннель. Он, не сдерживаясь, закричал… Створки перед ним стали закрываться, и Алексей понял, что значит – одна минута, от боли потеряв сознание.

Очнулся он в том же медблоке с перевязанными бинтами кистями рук. Огляделся. Его одежда так же висела на стуле, а рядом лежал гаджет и паспорт. Тело ныло и ломило суставы так, что он не обратил внимания на Ольгу, вошедшую в медблок с каким-то человеком.

– Ну-с, Оленька, сварганьте парню укольчик. Разговаривать с ним буду.

Алексей почувствовал укол, и сознание прояснилось настолько, что он смог различать детали и собрать мысли воедино. Мужчина, пришедший с Ольгой, придвинул стул к кровати Алексея и присел, расстегнув пальто.

И это пальто очень заинтересовало Лёшу. Ткань пальто на вид ворсистая, казалось, была соткана из опилок различной толщины и длины, но была пушистой как подшёрсток лохматых кошек. И главное – в пальто не была вмонтирована система обогрева.

– Молодой человек, а не соизволите сказать мне – кто вы?

Алексей не сразу понял суть вопроса. Что значит – кто он?! А что, не видно?! Мужчина слегка склонился к Алексею, и недобро улыбнулся. Морщины на лице, ядовитые серые глаза и запах холода – всё это заставило Алексея чуть подвинуться к стене.

– Вам трудно ответить? Что же – объясню. Чем вы занимались до того, как оказаться в море?

Лёша нервно сглотнул собравшуюся под языком слюну.

– Ехал на пароходе в Ненецкую республику. На газовые буровые.

Лицо мужчины будто подобрело:

– И что же вас сподвигло броситься в морскую пучину? Белое море не купель для освежающего купания.

– Не что, а кто, – угрюмо ответил Алексей.

– И вы, я так понимаю, хотите вернуться обратно?

– Не в море, а домой, – после некоторого раздумья кивнул Лёша.

– Понятно. А знаете ли вы, что от дома вы очень далеко? Вы же москвич?

– Нет. Я не знаю где я сейчас. А далеко – это как?

Мужчина расслабленно оперся спиной на спинку стула, поправив пальто.

– До Москвы, молодой человек, более двух тысяч километров по прямой. Если найдете хоть какую-нибудь дорогу, то будет три с половиной тысячи километров морозного и заснеженного пути. Немного морем, но это же ерунда – вам не привыкать.

– Сколько?! – не поверил Лёшка и скорчился от боли в голове. Будто кто-то злой и беспощадный ввернул ему через виски стержень и медленно крутил.

– Оля, в чём дело? – послышался далекий голос. – Почему парень так реагирует?..

– Не знаю, – испуганно ответила она. – Он, вообще, странный…

– Инопланетянин что ли?! Пригласите медиков, пусть хорошо посмотрят. Вдруг он какой-нибудь заразный! Подохнем все тут…

Боль в Лёшкиной голове прошла так же неожиданно, как появилась, и только лицо покрылось обильным потом.

– Я не инопланетянин, – хрипло сказал Алексей. – Вы-то кто?

– Я? Лаврентий Михайлович, – мужчина вальяжно закинул ногу на ногу. – Фамилия моя – Белов.

Лёшка непонимающе глядел то на него, то на Ольгу, остановившуюся у двери.

– А где я? – тихо спросил, облизнув губы.

– Вы, молодой человек, болтались среди моря на надувном матрасе, – усмехнулся Лаврентий Михайлович. – Мы выловили вас обмороженным и истощенным. Хорошо, волны не было.

– А зачем вы меня выловили?

Ольга только хмыкнула, покачав головой.

– Хороший вопрос, – кивнул Белов. – Жаль вас стало, понимаете?

– Нет, – признался Лёшка. – Я не понимаю, что значит «жаль».

Лаврентий Михайлович вытянул губы и повел ими в сторону. Потом растянул в усмешке.

– Запущенный случай. Испытывать жалость, значит сострадать, сочувствовать, переживать… если кому-то плохо, или трудно. Так понятно? Мы тут за вас переживаем, лечим, а вы спрашиваете – зачем. У вас там в Москве все такие?

– Какие? Я спрашивал зачем, а не почему.

Лаврентий Михайлович перестал улыбаться и взглянул на Алексея так, будто хотел просверлить дырку в его голове.

– А вы не так просты, как кажетесь, молодой человек. Оленька, – он повернулся к девушке, застывшей у двери. – Думаю, Алексея нужно познакомить… с местом его дальнейшего проживания. Сходите на вещевой склад и принесите одежду на молодого человека. А я пока с ним побеседую с глазу на глаз.