Страница 19 из 117
- В юго-восточном углу земля была очень сырой, поэтому я подложил под сваю деревянные чурки, - вмешался хозяин.
Король послал слуг проверить, правду ли сказал хозяин. Когда в юго-восточном углу под сваей действительно оказались чурки, король вынес решение:
- Значит, ты и есть хозяин этого дома. А тот, кто пересчитал все листья на крыше, но не знает, что под сваями, - явный обманщик, и его следует наказать по закону.
Кхмерская, 89, 326
15. Украденный конь
Однажды некий человек ехал верхом. Вдруг на половине пути его конь захромал и не мог бежать.
А в это время на дороге появился другой человек, также на коне. Когда он подъехал ближе, первый всадник сказал ему:
- Дай мне твоего коня!
Но тот отказался.
Тогда первый всадник выхватил свой меч и сказал:
- Либо ты дашь мне коня, либо я отрублю тебе голову! Владелец отдал ему коня, а сам поехал следом на хромом. На другой день они встретились на рынке в городе. И тот, у кого увели коня, побежал к кади* , стал ему жаловаться на обидчика и рассказал, как все было.
Кади призвал обвиняемого и спросил его:
- Чей это конь, о человек? Тот ответил:
- Это мой конь. Он принадлежал мне, когда был еще крошечным жеребенком.
Тут владелец коня сорвал с себя рубашку, накинул ее на голову коня и сказал своему обидчику:
- А на каком глазу у него бельмо? Обвиняемый быстро ответил:
- На правом.
Тогда владелец сдернул рубашку с головы коня и сказал:
- Никогда не было у него бельма на правом глазу! И кади возвратил ему коня[xliii] .
Арабская, 198, 266
16. [Спор о клубке]
Две женщины пришли к судье Иясу с одним клубком веревки, и каждая утверждала, что веревка ее.
Судья развел их по разным углам и спросил у каждой потихоньку, на что намотана веревка.
- На щепку, - сказала одна.
- На тряпку, - сказала другая. Судья велел размотать клубок.
Из клубка выпала щепка, и судья приказал отдать веревку той женщине, что сказала правду.
А той, что солгала, он повелел дать плетей.
Персидская, 21, 114
17. Дело о дороге
Все знают, как трудолюбива белка. С утра до ночи она работала на своем поле и вырастила прекрасный урожай. Она была так занята, что не удосужилась даже проложить дорогу к своему полю, а добиралась до него, просто прыгая по деревьям.
И вот случилось так, что в этих местах охотился паук. Увидел он поле белки, где уже созрел урожай, и очень оно ему понравилось. Поискал он дорогу к полю, не нашел - ив его хитрой голове тотчас созрел коварный план.
На другой день паук вернулся на поле вместе со всей своей семьей, и они стали прокладывать к нему свою тропу, завешивая ее паутиной так, чтобы казалось, будто они часто пользуются этой дорогой. Потом паучья семья принялась убирать зрелые колосья и уносить их. За этим занятием застала их белка.
- Кто вам позволил убирать урожай с моего поля? - в негодовании закричала она.
- С твоего поля? - спросил паук. - Почему ты называешь это поле своим?
- Потому что я работала на нем, - ответила белка. - Я расчистила участок, я возделала его, засеяла и заботилась об урожае. А теперь приходишь ты и хочешь его забрать. Это мое поле.
- Тогда покажи, где твоя дорога к нему, - сказал коварный паук.
- Мне не нужна дорога, - ответила белка, - я могу скакать и по деревьям.
- Ах, вот как! Где это слыхано, чтоб кто-то не прокладывал к своему полю дороги? - презрительно возразил паук.
Белка передала дело в суд. Но суд решил, что не может быть поля, к которому не проложено дороги. А так как дорога, несомненно, проложена пауком, значит, и поле принадлежит ему.
Паук с семьей собрал весь урожай и повез его продавать на базар. В пути их настигла ужасная буря. Они бросили свою кладь на дороге и убежали искать укрытия от ливня. Как только буря прошла, они вернулись к дороге - и что же там увидели? Большой черный ястреб сидел на их добре и, широко раскинув крылья, укрывал его от дождя.
- Спасибо тебе, чужеземец, что ты охранял наше имущество, - сказал ему паук.
- Ваше? - возразил ястреб. - Как бы не так! Где это слыхано, чтобы такое добро оставляли без присмотра посреди дороги? Вздор! Это мой урожай, я везу продавать его на базар. Будь здоров, паук, и не вздумай мне дерзить.
Сказав это, ястреб поднялся, унося с собой добычу[xliv] .
Фанти, 143, 2Й
18. Ленивец и хамелеон
Когда-то давно ленивец и хамелеон дружили. Однажды отправились они вместе возделывать свое общее поле.
- Хамелеон, давай я срежу траву, а ты отбей границы нашего поля, - сказал ленивец.
Хамелеон быстро управился с делом, и тогда ленивец предложил:
- Хамелеон, давай я буду рубить деревья, а ты срежь оставшуюся траву.
Хамелеон согласился, начал работать и скоро срезал траву по всему участку. Тогда ленивец сказал:
- Хамелеон, ты будешь рубить деревья, зато я потом буду собирать урожай.
Тот опять согласился, срубил все деревья, очистил участок, посеял элевзин. Устал хамелеон как собака!
Но вот созрел элевзин, а ленивец и говорит своему другу:
- Хамелеон, ты пойдешь собирать элевзин, а я потом буду сушить его на солнце и толочь.
Собрал хамелеон элевзин и говорит:
- Натолки и для меня элевзина, не то мои дети умрут с голоду.
Но ленивец оставил весь урожай себе. Хамелеон, худой и слабый от работы и голода, пошел к вождю требовать суда над ленивцем. Вождь вызвал их обоих. Ленивец тут же начал возмущаться. ,
- Что?! Этот заморыш возделывал наше поле? Да у него нет ни ножа, ни мотыги!
Но хамелеон сказал:
- Посмотрите, как я похудел на работе, а этот ленивец только иногда ходил за водой. Теперь же он не хочет делиться со мной урожаем. Где это видано?
Подумал вождь хорошенько и сказал так:
- Тебя, ленивец, когда-нибудь погубит твоя хитрость. Посмотри, как изможден хамелеон, а ты, знать, шатался без дела да в речке купался.
И пришлось ленивцу отдать хамелеону весь урожай. Вот почему, когда твои товарищи трудятся, помогай им изо всех сил. Нехорошо сидеть сложа руки и отлынивать от работы.
xliii
ВС 1546А* Ср. польскую сказку "Простачок распознает, где ложь, где правда" ("Польские народные легенды и сказки". М. - Л., 1965, с. 276); индийскую "Правитель Манипура испытывает Бирбала" [48, 209] . Аналогичный персидский анекдот объясняет происхождение поговорки "Не совсем был самец". Здесь хозяин верблюда, чтобы разоблачить человека, желавшего присвоить животное, накрыл его попоной и спросил, самец это или самка. Человек ответил "самец", а верблюд оказался самкой. Человек, растерявшись, сказал: "И мой верблюд был не совсем самец". Поговорку приводят, когда кто-нибудь, попавший в неловкое положение, пытается оправдаться [86, 186] .
Ср. также уйгурский анекдот "Приметы коня":
"Одни бай обвинил афанди в том, что тот украл его лучшего коня. Афанди не сознавался:
- Конек у меня есть и, действительно, неплохой. Но он мой собственный.
Потащил бай ходжу решать спор к казию.
- Какие приметы у вашего коня? - спросил судья у бая. Округлил тот свои маленькие глазки, надул щеки и говорит важно:
- Если ветер дул с правой стороны, то грива у моего коня всегда была с левой, если ветер дул с левой стороны, то грива у коня всегда была с правой. Есть еще примета. Когда конь пьет воду из арыка, то обязательно запачкает ноги глиной.
Посмеялся афанди над такими "приметами", побежал домой за конем. Привел, держит за уздцы коня, грива которого коротко подстрижена и дыбится, ноги лоснятся.
- Как видите, - обратился казий к баю, беспомощно разводя руками, - ни одна из ваших примет не сходится" [136, 39] .
Из текста не совсем ясно, чей это все-таки был конь: хитрец афанди мог "подготовить" украденного коня, т. е. подкоротить ему гриву и проч..
посмеявшись над глупцом, который не смог назвать более убедительных примет. В таком случае, если арабский вариант представляет собой трансформу "а" (настоящий хозяин знает свое имущество и сможет это знание доказать перед судом - см. также No 13 , 14 ), то уйгурский можно считать трансформой "б".
xliv
Аналогичная сказка африканской народности мунги [153, 333] имеет другую концовку: там кролик, хитростью забравший поле у куропатки, отдает часть урожая судье, вынесшему приговор в его пользу; затем по пути пытается убить судью, но неудачно; испугавшись последствий, хитрец сам убегает, оставляя судье весь урожай.
В сказке народности тем (Того) паук, ставший благодаря своей хитрости владельцем поля, покупает у ограбленной им ящерицы еще и ее одежду, сделанную из мух; мухи разлетаются, он остается голым, и для всех, кто только что вынес приговор в его пользу, это оказывается доказательством его неправоты [153, 145] .