Страница 48 из 55
— Приехали, красавица, — изрек растерянно водитель.
— Что произошло?
— Колесо пробил. Эти убогие дороги и ямы… И за что только с нас дерут эти конские налоги?! — выругался таксист.
— А как же я?
— Я отменю вызов, и деньги вернутся на счет карты. А ты, красавица, ищи себе нового водилу.
Я потянулась к телефону и только сейчас увидела, что батарейка разрядилась. Не так я планировала завершить этот вечер. Не так!
— У меня села батарейка, — жалобным взглядом посмотрела на таксиста.
«Ну, давай же, где твое мужское начало, помоги девушке!»
Не успел таксист ответить, как я заметила на дороге кроссовер. Его кроссовер. Я успела хорошо разглядеть машину, когда подходила к Роме, стоявшему у дверей машины скорой помощи.
Развернулась молча и под удивленным взглядом водителя скрылась по-английски, не попрощавшись. Мне главное было успеть перебежать дорогу. Ну и тут постигла неудача, туфли напомнили о себе — нога подвернулась, и я шпилькой попала в дорожную сетчатую решетку-ливневку.
Абсолютно все против меня, как будто сама судьба не дает мне скрыться.
— Не беги от меня! — я услышала знакомый голос, когда кроссовер преградил путь. Дверь резко распахнулась, и Демьян стальной стеной стал надвигаться на меня.
Я попыталась выдернуть ногу из ловушки, но все было тщетно.
— Уходи! Нам нельзя встречаться, тебе лучше не ворошить прошлое и прекратить общение с моим будущим мужем, — сказала как отрезала, и в этот момент каблук поддался и наконец удалось выпутаться из западни. Я попыталась обойти Демьяна. Резкий рывок, и я впечаталась в его сильное, накачанное тело.
— Аленькая, я уже пытался от тебя сбежать… Не получилось, — хрипло выдохнул мне в лицо и провел кончиками пальцев по нижней губе. — Это просто проклятие какое-то! Ты одна мен нужна, одна! — Трофимов потянул меня к машине, открыл дверь и силком усадил на пассажирское место.
Я давно перестала слышать окружающие звуки. Время как будто замерло и остановилось только ради нас двоих.
Демьян присел на корточки и руками обхватил мои ноги, прижавшись головой к коленям.
— Нам надо поговорить. Аленькая. Ты не знаешь, почему все так случилось, тогда…
Я прикусила внутреннюю сторону щеки и почувствовала металлический вкус во рту. Это помогло мне вынырнуть из забытья.
— Поздно, Трофимов. — Смахнула рукой слезу и уперлась ладонями в мужские широкие плечи, стараясь оттолкнуть. — Ты опоздал на два года. Твой лучший друг — мой жених.
Глава 53
Демьян
Сидя у ног Алены, я сразу почувствовал, как моя девочка задрожала от едва ощутимых прикосновений моих рук. Я слушал ее голос и винил себя за все, что с нами произошло. Каждое слово Аленькой резало, как ножом, по сердцу. Я сам приложил к этому руку, и теперь мне нет оправдания! Она мне больше не верила, а я не мог все так оставить и упустить свою жар-птицу вновь. Я с жадностью ловил каждое ее движение, каждый мимолетный взгляд на этом чужом празднике. Мне хотелось выгнать всех из зала и прокричать: «Я знаю правду! Я ошибся и допустил непоправимое!» Но и тут у жизни были свои планы, и если бы не Татьяна Аркадьевна и ее плохое самочувствие, то Кретов до сих пор продолжал бы держать Аленькую на коротком поводке.
Невооруженным взглядом было заметно, что в их отношениях нет места для гармонии. Моя девочка, словно затравленный зверек, поглядывала на меня украдкой, пока Ромка раздавал ей указания, как себя вести. Я практически прочел это по его губам, и хотелось еще там дать ему в морду. Он же обещал сделать ее счастливой! Кретов держался отстраненно, и казалось — нет, не казалось: в его глазах я больше не видел былой страсти в адрес Аленькой. Так можно смотреть на сестру, коллегу, но не на любимую женщину!
— Поздно, Трофимов. — Она уперлась ладонями в мои плечи, пытаясь оттолкнуть. — Ты опоздал на два года. Твой лучший друг — мой жених.
«Что я натворил? Для чего нам было послано подобное испытание, которое разделило наши жизни на «до» и «после»?»
Я прикрыл глаза и вспомнил, как в один из вечеров, когда мы были счастливы, Аленькая сидела у моих ног и перечитывала любимый роман из юности, пока я работал и разгребал электронную почту. Аленка с жаром рассказывала о главной героине и непростой судьбе девушки. Об обмане и зависти возлюбленного и всепоглощающей безответной любви другого мужчины, которая так и не нашла отклика в сердце героини с момента их знакомства. Тогда я не принял ее слова всерьез, а только отметил, какой она еще ранимый ребенок. И когда моя душа разрывалась на части, я набрел на букинистическую лавку в Лос-Анджелесе и увидел ту самую книгу на английском. Я не раздумывая купил ее и прочитал залпом за ночь. С непривычки чтение на английском далось тяжело, но основную суть истории я все-таки смог уловить.
Один раз я уже потерял Аленькую, и сейчас это мой последний шанс. Вдохнул тонкий, едва уловимый аромат кожи, исходящий от ее рук. На выдохе я процитировал героя-предателя из ее любимого романа:
«Там, где нет тебя, ничто для меня не существует. Отвратительное моё честолюбие, мерзкое тщеславие, из-за которых я тщетно хотел пожертвовать своей любовью, являются для меня источником не радости, а муки. Твой образ преследует меня всюду. Воспоминание о нашем счастье, таком чистом, таком восхитительном (ты сама разве можешь найти подобное?), всегда перед моими глазами. Все химеры, которыми я пытаюсь себя окружить, возбуждают во мне отвращение. О Консуэло, вспомни наши чудесные венецианские ночи, нашу лодку, наши звёзды, наши нескончаемые песни, вспомни твои уроки и наши долгие поцелуи! Разве я не любил тебя тогда? Разве человек, для которого ты была святыней всегда, даже когда спала, оставаясь с ним наедине, разве такой человек не способен любить?..» (Жорж Санд, «Консуэло»)
— Дема… Это же… — Аленькая удивленно всматривалась в мое лицо, когда я поднял голову. Я признавал свое падение и не был уверен до конца, что это могло сработать.
— Прости меня, милая. — Перехватил ее ладонь и стал покрывать поцелуями.
Как давно с нами это было, и сейчас я просто поддался порыву, даря нежность и ласку своей девочке. Она просто дрожала и всхлипывала, позволяя мне совершать это безумие.
— Дема, нам же нельзя… — Аленка попыталась меня остановить.
Я отстранился и понял: она права! Только не так и не здесь…
Дернул ремень безопасности и пристегнул Аленку, проверив, прочно ли села тугая лента на груди девушки, словно это могло кого-либо удержать. Но Аленка не двигалась, а смотрела на меня с широко раскрытыми глазами.
Я обогнул кроссовер и, когда занял свое место водителя, заблокировал двери для надежности.
— Прошу, только молчи! — обратился к своей девочке, и та в ответ кивнула, скрестив на коленях руки.
Я едва сдерживался, чтобы не нарушить дорожные правила, но зеленый свет на каждом перекрестке позволил проехать быстро.
Аленькая молча следовала за мной тенью, когда мы пересекали холл в отеле. В лифте я отбросил все условности и голодным зверем накинулся на свою малышку, терзая ее губы страстными поцелуями. Она не сопротивлялась, и от этого у меня отказали все тормоза.
— Что я творю?! — с прерывающимся дыханием проговорила Аленка, задавая вслух себе вопрос.
Сегодня я не был на стороне совести. Главное, я знал, что могу быть с ней, что могу сделать ее своей по праву. Это моя девочка. Она была создана для меня еще тогда! Нелепое стечение обстоятельств не позволило нам быть вместе, но сейчас… Я хочу быть с ней, чувствовать ее прерывающее дыхание и слышать, как срывается мое имя с ее губ в момент самого высшего пика наслаждения. Я мог бы упасть на колени и, как на исповеди, рассказать ей всю правду и что на самом деле произошло два года назад. Так и будет, но потом… После нашей близости.
Я, как заведенный, сорвал бретели платья с ее плеч, тонкая ткань упала к ее стройным ногам, и безумным, жадным взглядом я стал рассматривать свою девочку. Алена стала за эти годы неимоверно красивой. Плавные линии ее тела будоражили и разжигали самые потаенные желания. Где-то очень глубоко, где, казалось, все давно умерло и выжжено дотла.