Страница 59 из 64
- Это все, что тебя волнует? – раздраженно шиплю. – Как теперь нам выкручиваться? Они оба в курсе, что нас две сестры! Крестовский тебя узнать может, ведь общался лично. Что делать?
Нервно приближаюсь к раковине, открываю кран и умываюсь ледяной водой. Легче не становится: щеки горят, а лицо пунцовое от волнения. Вижу в отражении Мику: спокойна, как удав, готовый заглотить свою жертву. Вот только ею может оказаться она сама!
- Если подумать, это многое объясняет, - хмыкает сестра. - Они вместе все придумали, чтобы вынудить тебя родить им ребенка. Ради этого Крестовский заставлял меня подставлять тебя, потом отправил к Врагову. Это все психологическое давление. Если бы не парниша твой, ты вполне могла сдаться в итоге.
- Какие же они жестокие, - сокрушаюсь я. - Но зачем Крестовскому похищать близнецов?
- Что Авдеев тебе говорил? Не согласишься – заберет детей на перевоспитание. Видимо, для Игоря я и должна была мальчиков привести. А он бы продолжил давить на тебя, - пожимает плечами.
- Это противозаконно!
- Он муж твой, сеструль. И всего лишь вернул бы детей домой, где вы пять лет вместе жили. Тебя бы тем временем по судам бы таскали за поляка. Представляешь, какая неблагонадежная мать? Со стороны Крестовского и Авдеева всего лишь очередной метод давления. Они зациклились на ребенке и делали все, чтобы получить желаемое.
- Кошмар, за что мне все это, - всхлипываю обреченно.
- За грехи наших польских родственников, которые даже из детдома не удосужились нас забрать, - прыскает ядом Мика.
Обхватываю голову руками и нервно меряю шагами пол.
- Нельзя тебе с ними, Мика! Страшные люди, безжалостные!
- Спокойно! – сестра останавливает меня, выставив ладонь. – Придерживаемся плана. Я иду вместо тебя и…
- Нельзя! – хватаю ее за локоть. – Давать просто сбежим сейчас вдвоем? Плевать, что Игорь документы мои забрал. Алекс поможет восстановить. Скажем, что украли! Уйдем, Мика! Заявление поляк отозвал, с остальными проблемами Алекс разберется.
- У тебя есть Врагов, сеструль, а у меня никого, - шумно выдыхает.
- Не говори так. Я у тебя есть!
- Тебе самой помощь нужна, - ухмыляется снисходительно. – Знаешь, это мой шанс отомстить Крестовскому, и я его не упущу! Ни один мужик еще так мною не манипулировал, будто я марионетка! – меняется в лице, становясь по-настоящему опасной. – Отставить панику, сеструль. Мой самолет летит в Австрию!
- Мика! Ты даже не похожа на меня сейчас! Они сразу раскусят, - хныкаю я.
Сестра закатывает глаза, а потом хватает меня за плечи, разворачивая к зеркалу. Становится рядом, делает вдох и… расплывается в нежной улыбке. Черты лица становятся мягче, глаза добрее. И мы становимся почти идентичными. Только у меня нос и глаза красные от слез. А Мика держится, привыкла прятать эмоции.
- Я буду самой невинной из невинных овечек, отправленных на заклание, - взмахивает ресницами. – Сеструль, время – деньги! Я побежала. Все под контролем, не переживай.
Чмокает меня в щеку, но я не выдерживаю и обнимаю ее.
- Я тебя люблю, сестренка, - шепчу сквозь слезы.
- Опять твои телячьи нежности! – фыркает она и отстраняется.
Подхватывает небольшую дорожную сумку, идет к выходу, но замирает на пороге. Оглядывается буквально на секунду.
- Я тебя тоже, - чуть слышно.
И Мика исчезает за дверью.
Упираюсь в край раковины двумя руками и опускаю голову, давая волю слезам. В уборную, которую я не закрыла за Микой, заходят люди, косятся на меня с подозрением или нездоровым интересом. Но меня мало волнует их внимание. Эмоции поглощают меня, напрочь убивая здравый смысл.
***
Прихожу в себя, когда слышу глухое объявление о посадке и номер рейса Авдеева. Рейса, который заберет у меня сестру.
Жду еще минут десять – и, натянув кепку сестры, аккуратно выглядываю за дверь. Скользком рассматриваю толпу, чтобы случайно не нарваться на Игоря. Вижу вдалеке макушку девушки, что напоминает мне Мику. Сестра направляется к выходу на посадку.
С каждым шагом удаляется от меня. Хочется наплевать на наш план, броситься следом, вырвать ее из лап Авдеева. Но… тогда все будет зря.
Молюсь за нее мысленно. Не уверена, что правильно, если учесть, что мы с Микой оказались католиками. Напоследок искренне желаю сестре удачи и… отпускаю ее.
Надеваю на плечи рюкзак Мики и ускоряю шаг, направляясь к выходу из аэропорта. Но в какой-то момент отвлекаюсь на шум и возню возле посадочного гейта.
Мика и Авдеев уже по ту сторону рамки и стремительно удаляются. Поэтому я рискую подойти ближе. Случайно задеваю плечом прохожих, замечаю охранников – и поворачиваю голову в ту сторону, куда они идут.
Губы невольно расплываются в улыбке.
- Я же люблю тебя, дура! – доносится до моего слуха родной голос.
В сердце разливается приятное тепло, но оно мгновенно сменяется пронизывающим холодом. Потому что Алекс разочарован и зол сейчас. Он не знает деталей. А я… не была с ним честна, хотя мы обещали друг другу.
Подхожу к любимому со спины. Делаю глубокий, лихорадочных вдох и…
- Любишь, говоришь? – шепчу на выдохе.
Несмотря на шум вокруг, Алекс слышит. Или чувствует меня. Вздрагивает, будто током пораженный, и медленно поворачивается ко мне.
Окидывает меня прищуренным взглядом с ног до головы, изучает мою одежду, останавливается на кепке. Сжимает кулаки. Но не спешит что-либо предпринимать.
Понимаю, что сейчас я сама на себя не похожа: в джинсах и свитшоте Мики, волосы убраны в тугой хвост. Представляю, какие сложные мыслительные процессы убивают мозг Алекса.
Как назло к нам подходит охрана. Обстановка и так на грани взрыва, вокруг искрит. Боюсь, чтобы в служащих правопорядка не отрикошетило.
- Этот мужчина досаждает вам? – интересуются они.
- Нет, все в порядке, - отзываюсь немедленно. – Это мужчина, - улыбаюсь Алексу, - мой муж.
- Выясняйте отношения за пределами терминала, - грозно предупреждает охранник.
Лихорадочно киваю, а сама не свожу глаз с напряженного Алекса. Он оглядывается на секунду. Туда, где исчезла Мика. Потом поворачивается ко мне.
- Это я, милый, - шепчу ласково. – Я.
Не хочу мучить и испытывать его. Нежно обхватываю грубые щеки ладонями, улыбаюсь, а потом легко касаюсь сжатых губ своими. Углубляю поцелуй, надеясь, что Алекс меня узнает. Отстраняюсь на миг, хочу объясниться, но…
Секунда – и Алекс судорожно выдыхает, а потом, уложив ладонь на мой затылок, сжимает волосы в кулак. Припечатывает меня поцелуем, вгрызаясь в губы жадно и отчаянно.
- Я тебя на цепь посажу, - рычит, покрывая поцелуями пылающие щеки.
- Хорошо, - усмехаюсь я. – Теперь все будет так, как ты скажешь.
- Что вы натворили, птичка? - спрашивает, поймав мой взгляд.
- Мика улетела с Авдеевым и Крестовским…
На протяжении всей дороги из аэропорта рассказываю Алексу о произошедшем. В подробностях, стараясь ничего не упустить. Он хмурится и кивает. Долго не отпускает моей руки. Делает это только когда садится за руль. Вынужденно.
До последнего мгновения боится, что я снова сбегу. В своей «параллельной реальности» Алекс потерял меня сегодня. И не допустит подобного исхода в настоящем.
Немного расслабляется он уже дома. Пропускает меня вперед, когда мы заходим в квартиру. Плотно закрывает за нами дверь.
Мы забываем обо всем плохом, как только из детской вылетают близнецы. Обнимают нас, чуть ли не с ног сбивая.