Обречённые

Девушка гневно посмотрела на Макса. Слов у нее уже не было.

– Заслужила, – пожав плечами, подмигнул Макс и, достав из кармана еще одну, закинул себе в рот.

– Мерзость… фу-у-у… – брезгливо положив печенье на поверхность какого-то стеклянного столика рядом, передернулась Лана.

– Да ты попробуй сначала, дуреха, – усмехнулся Макс. – Это печенье сделано на заказ. Оно стоит раз в десять дороже, чем любое печенье на полках магазинов для людей. Про вкус я вообще молчу.

Макс достал еще одну, повторив действие.

Лана отрицательно помахала головой.

– Ну, как хочешь, – сказал Макс и, отвернувшись, побрел в сторону уголка, служившего кухней и столовой одновременно.

Девушка почему-то медлила. Она, оставшись одна, бросила косой взгляд на лакомство на столе, но тут же отвернулась. Прошло пару секунд, а желание не только не прошло, а, наоборот, приумножилось.

Макс ни при каких обстоятельствах не должен был узнать правду, но его слова все-таки пробудили в девушке какой-то идущий еще из детства интерес ко всяким идиотским экспериментам.

Не удержавшись, Лана сделала шаг в сторону, закрыв собой столик. Нащупав лакомство, девушка резко развернулась, пихая печеньку себе в рот. Она так стремительно это сделала, что промахнулась и больно ударила себя в губу.

Отругав себя, Лана повторила маневр, став быстро пережевывать лакомство, чтобы, не дай бог, парень не увидел и в очередной раз не самоутвердился.

«Вот блин! Не соврал. Такая рассыпчатая… вкус м-м-м…» – подумала Лана и облизала остатки, прилипшие к зубам.

Девушка покачала головой, а затем двинулась вперед. Она прошла несколько сквозных секций по прямой и оказалась на кухне. Людмила Константиновна уже ждала ее за столом. Нацепив очки, она изучала какие-то документы, довольствуясь чашкой кофе. На столе, чуть поодаль от нее, стояли графин с водой, два стеклянных бокала и несколько глубоких мисок, накрытых крышками. Женщина, завидев Лану, отложила бумаги и любезно пригласила ее сесть рядом.

Как только девушка села, Людмила Константиновна, быстренько сняла крышки со всех тарелок и вопросительно уставилась на гостью.

– Не стоит, – смущенно замахала руками Лана. – Я сама положу.

– Ну смотри, – женщина поправила платье и села на место.

Лана, пуская слюнки, уставилась на содержимое тарелок. Перед ней было все, что нужно: манная каша, яйца, как вареные, так и приготовленные омлетом, сок, хлеб, даже с лихвой прожаренный бекон, нарезанный так тонко, что повар сделал из него чуть ли не чипсы.

Сглотнув подступивший к горлу ком, Лана принялась накладывать всего по чуть-чуть. Голод жутко терзал живот и без проблем вытеснил любые проявления стеснения. Девушка подвинула все тарелки поближе и ложкой стала сваливать все в свою пустую тарелку, но вдруг замерла. Она вспомнила про существование Макса, потому что парень, появившись из-за спины, молчаливо прошел к холодильнику. Он открыл его, став изучать содержимое.

– Это же его… завтрак? – испугалась Лана, тыкнув ложкой в сторону Макса.

– Кушай, кушай. Он… ест такое крайне редко. Мы все для тебя приготовили.

– Мы?

– Повар ушел совсем недавно. А себя я для красного словца добавила. Я не готовлю… тем более что это дело неблагодарное.

Людмила Константиновна указала на Макса, парень как раз закрыл холодильник. В руках у него были бутылка светлого пива и широкая тарелка, на одной половине которой лежали несколько кусков холодной пиццы, а на другой самые простые роллы с огурцом. Вид у всего этого был жуткий. Роллы настолько скукожились, что, казалось, они пролежали в холодильнике не одну неделю. Пицца выглядела чуть лучше, но тоже не ахти.

– Б-э-э-э… – завидев завтрак Макса, выдала женщина с улыбкой, и Лана согласно закивала.

Макс не обратил на них никакого внимания. Он молча отодвинул одну из стеклянных дверей, вышел на улицу, предварительно пропустив вперед свою собаку, которая не пойми откуда примчалась, как только услышала звук, издаваемый дверью.

– Нормально?! – удивилась Лана, провожая обоих взглядом.

– Обычное дело, – махнула рукой Людмила Константиновна.

Макс спустился по металлической лестнице и, следуя по асфальтированной дорожке, пошел в сторону леса. Лане стало интересно узнать, куда он направился, но живот сильно заурчал, и девушка решила сначала набить живот. Людмила Константиновна дала Лане немного времени набить живот, а уже потом отложила бумаги и заговорила:

– Не пойму, что в тебе такого?

– Какого? – удивилась Лана.

– Особенного, – задумчиво произнесла женщина.

– Почему во мне должно быть что-то особенное? – остановив ложку с кашей на полпути, поинтересовалась Лана.

– Хм… поверь мне, должно быть, – важно кивнув несколько раз головой, ответила женщина. – Но я не вижу того, что увидел он. Без обид, но ты обычная девушка. Добрая, воспитанная и скромная. Так?

– Наверно, – начиная ощущать неловкость разговора, ответила Лана.

– Вот и не складывается картинка, – протянула женщина.

Она поправила свои очки и чуть ближе наклонилась к Лане, осматривая ее словно рентгеновским зрением, отчего Лане стало еще некомфортнее.

– Максимилиан крайне необщительный человек. Заводить новые знакомства не в его стиле. До вчерашней ночи на моей памяти в этот дом не ступала нога человека, не говоря уже о девушке.

– Правда?!Совсем не было людей?

– Только персонал, и под моим присмотром. Сам же Макс, скажем так, не приводил гостей. Друзей у него мало… и дружит он с ними по-своему.

– Неудивительно, – вставила Лана.

Людмила Константиновна громко хмыкнула, выражая свое одобрение, и добавила:

– Вот и не пойму… Так, ладно. Расскажи-ка мне, дорогая, как вы оказались настолько мокрыми? Дождя вроде же не было?

Лана пустилась в долгий рассказ. Пересказывая события «фееричной» ночи, она опустила причины, по которым оказалась на мосту и что собиралась сделать, заменив их на прогулку в одиночестве.

– Боже! Сумасбродный мальчишка! – ужаснулась Людмила Константиновна, когда Лана перешла к той части, где Макс прыгал с моста, заодно прихватив с собой и ее.

– А потом я проснулась здесь, – закончив, Лана соскребла с тарелки остатки каши и откинулась на стуле.

– Ясно, – покачала головой женщина.

– А такое… поведение для него норма?

– К несчастью, да, – как-то грустно произнесла женщина. – И это не самое безумное, что он мог отколоть. С Максимилианом вообще… сложно. Его внутренний мир отличается от… любого другого «нормального» человека, и никогда не знаешь, что он может выкинуть в следующую секунду.

– Звучит интересно…

– Нет! – строго осекла ее Людмила Константиновна. – Даже не думай потакать его капризам, ясно тебе?! Это плохо кончится и для тебя, и для него. Ты не представляешь, сколько раз я его неделями искала, а потом находила…

Людмила Константиновна замолчала. Лана заметила, как ее передернуло от отвращения. Женщине была неприятна сама мысль о тех местах, где она оказывалась.

– В не самых приличных местах, – закончила она после продолжительной паузы, слова ей дались с огромным трудом. – Он упорно занимается саморазрушением, идя на поводу своих безумных идей. Сколько ужасных вещей он творил со своим телом и разумом и сколько раз он был при смерти из-за очередного каприза, знаешь? А я тебе скажу – пальцев на обеих руках не хватит.

– При смерти?! – не совсем поняла Лана.

– Да, – кивнула женщина. – В нем нет фильтра, как у нас с тобой, как у всех взрослых, адекватных людей, понимаешь? Он отсутствует, напрочь. И самое страшное вдобавок к столь скверному характеру – он не чувствует страха.

– Это как?! – воскликнула Лана, уже не на шутку увлеченная историей странного нового знакомого. Девушка поймала себя на мысли, что она придвинулась поближе и уже сидит на самом краешке металлического стула, совсем рядом с женщиной.

– Вот так! – махнула рукой Людмила Константиновна. – То есть он, конечно, испытывает его, скорее всего, понимает это, но игнорирует. Дебильный интерес и банальное удовлетворение своих потребностей стоят у него на первом месте, и я не имею в виду секс или деньги, нет, а вот прыгнуть с моста, к примеру…