Серебряный Плащ (ЛП)

— Зови её вот так. Она немного пугливо, — объяснил он. — Клинок сможет справиться с ней. Ты и представить себе не можешь, какая она выносливая. Я желаю получить её назад!

— Вы получите её, Шервин, — пообещал Доблестный. — У вас есть крепчайший залог из тех, что я могу дать, — он имел в виду свою лютню, которую любил почти так же, как Ловкость. — К тому же, я расскажу канцлеру, как много вы принесли пользы.

Так он стрелой вылетел из постоялого двора, позволяя своей нервной лошади поистратить избыток энергии в течение первой лиги. Ему предстоял долгий путь, и света не приходилось ожидать до самого восхода солнца. Но с хорошим скакуном, фонарем, рапирой, болтавшейся на боку, золотом в сумке у него все еще оставался справедливый шанс на удачу. Это, и целая гора выносливости, приведут его в Айронхолл еще до рассвета.

Провал горечью ощущался на языке. Он был так близок! Он даже не мог понять, что сделал не так. Очевидно, Серебряный Плащ бросился в паническое бегство, но почему Нортон и остальные его не видели? Когда Доблестный заметил его, он не пользовался маскировкой — по крайней мере, носил то же лицо, что и в Кривом Переулке. Именно человека с таким лицом ему приказано было искать. Можно ли поменять магическую личину так быстро?

Было, о чем поразмышлять ночью.

Постоялый двор в Бислоу был темен и закрыт. Зная, что она проделала честную работу, Йекис с надеждой заржала. Она могла почуять запах других лошадей и свежего сена. Обычно, Клинки стучали в двери или ставни, покуда не получали обслуживание. Но шанс найти свежего коня в Бислоу после того, как мимо прошла Гвардия, был крайне мал. Более того, у Доблестного не было шрама. Несколько раз с тех пор, как он присоединился к Старым Клинкам, от него требовали подтвердить свое право носить меч с кошачьим глазом. И всегда у него что-то было. Иногда, документ. Или его Белая Звезда. Сегодня же при нем не было ничего. Хозяин, вытащенный из постели в столь поздний час, вполне мог настоять на подчинении закону.

— Извините, Ваше Высочество, — сказал он. — Нам предстоит долгий путь.

Он поехал сквозь тьму и холод. Но Йекис не могла проскакать весь путь до Айронхолла.

Глава двадцатая

Принцесса Вазара

 — Братья, кандидаты, — провозгласил Великий Магистр. — Прежде, чем мы начнем обычные чтения Литании, я имею указ Его Величества сделать важное объявление.

Он отодвинул стул, как и все остальные магистры. Король занял трон, заполняя его своим телом и заставляя кресло выглядеть намного меньше, чем обычно. Айронхолл был забит Клинками. Кто-то ел за столом сеньоров, другие несли стражу вдоль стен. Даже на кухне были Клинки, которые дегустировали королевскую еду и сопровождали её на каждом шагу. Магистра Милашки нигде не было видно. Он все еще ухаживал за своей гнусной штукой.

Изумруд стояла в дверях, изучая толпу. Мудрый Клоп рано ел и рано уходил. Почти пришло её время исчезнуть. Тумаки были официально отменены из-за связывания. Клопа требовалось оставить в здравом уме перед ритуалом, но девушка не верила, что они, особенно Сервиан и его дружки, способны соблюдать такие правила.

— Как вы заметили, не только Его Величество, но и множество компаньонов нашего Ордена почтили нас сегодня своим присутствием, — попытки Великого Магистра пошутить редко вызывали улыбки, не говоря уже о смехе. — Мы рады им, но они опасны. Было бы это по-другому, Айронхолл не выполнял бы своей цели. В нормальное время мы терпим некоторые запрещенные деяния в коридорах после того, как погасят свет. В последнее время, они были менее продуктивны, чем обычно, — эта маленькая ремарка вызвала несколько смешков. — Однако, во время пребывания здесь наших гостей не должно происходить ровным счетом ничего из этого! Ничего! Если сегодня вечером вас поймают шатающимися по коридорам, рискуете получить кое-что похуже нескольких дней работы в стойлах. Все коридоры и лестницы будут патрулироваться. Клинки видят в темноте гораздо лучше вашего, но они уполномочены в начале вас поймать, а потом — задать вопрос.

Даже стоя в дальнем конце зала Изумруд могла сказать, что король недоволен. Никакого обычного шумного смеха.

— Клоп?

Она почти подлетела к потолку. Изумруд поклялась бы, что ни один мужчина в сапогах не смог бы приблизиться к ней незамеченным. Разумеется, она сердито обернулась, чтобы оказаться нос к носу с сиром Яростным, который, конечно, не был самым крупным из Клинков, но вполне мог быть самым симпатичным.

— Прости! — сказал он. — Замечательные рефлексы! Можешь гордиться этим, мальчик. Рад, что ты не вооружен!

Местный юмор, не иначе. Изумруд просто залилась краской и, к её счастью, это поняли неправильно.

— Предводитель хочет тебя видеть, парень. Идем.

Она лишь один раз танцевала гавот с Вороном. Но с юным сиром Яростным она протанцевала множество гавотов — а еще менуэтов, кадрилей и курдов. Несколько вечеров. Сир Яростный проявил серьезный интерес к сестре Изумруд. Но здесь он не узнал её! Он никогда не простит, если правда выйдет наружу.

Девушка молча шла с ним рядом, зная, что кое-кто из людей узнает голоса лучше, чем лица. Когда они миновали большую лестницу, она подняла взгляд и увидела четверых Клинков, охранявших дверь в королевские покои. Остальные патрулировали коридоры.

В коридоре на полпути к Первому Корпусу Изумруд поняла, что Яростный бросает на неё косые взгляды.

— У тебя есть сестра, Клоп?

— Нет, сир.

— Проклятье. А кузины? При дворе есть девушка, очень похожая на тебя.

— Мне её жаль.

Яростный вздохнул.

— Не стоит. Она прекрасна.

Изумруд почувствовала, как жар снова обдал её лицо.

— Значит, вы уверены, что она похожа на меня, сир Яростный?

— Сходство необыкновенное. Я отчаянно люблю её и думаю, что она любит меня, но не может заставить себя сказать это. Понимаешь, она очень стеснительная.

Изумруд, вероятно, стала красной, словно рак. Но мужчина этого не заметил. Стеснительная? Она?

Сторожка была полна Клинков — они ели, играли в кости, говорили или затачивали мечи. Кое-кто делал несколько дел одновременно. Некоторые примеряли одежду. Они не заметили, как Клопа отвели в комнату Предводителя, самую нижнюю комнату королевских покоев. Разумеется, она была круглой, с малым количеством мебели, но большим количеством разных мужских предметов — мечи, фехтовальные маски, сапоги, веревки, топоры, конская сбруя, фонари и сундуки для документов. Командующие приходили в Айронхолл и уходили спустя пару дней после их королей. На протяжении веков никто из них не нашел времени привести комнату в порядок.

Под канделябром Бандит читал бумаги. Когда дверь благополучно закрылась, он встал и предложил Изумруд стул. Командир выглядел усталым и взволнованным, но сумел выдавить улыбку.

— Почему вы улыбаетесь?

— Потому что в последний раз, когда я расставалась с сиром Яростным, он хотел меня поцеловать.

Громко прочистив горло, Бандит сел.

— Понятно. Но давайте не станем усложнять все еще сильнее. Полагаю, вы недостаточно безумны, чтобы спать в общежитии сопрано. Где я могу найти вас сегодня вечером, если понадобиться?

— Соколятня уже пусты. У меня есть ключ.

Соколятня была общежитием для сеньоров.

Бандит кивнул.

— Скажите страже внизу, если почувствуете что-то неприятное. Слышали объявление Великого Магистра?

— Кое-что. Полагаю, оно было о домашних животных Милашки?

— Ему приказано не упоминать их, но мы бы хотели, что бы как можно меньше кандидатов оказались съеденными.

— Они такие же, как монстры Ночи Псов?

Бандит поморщился.

— Копии. Милашка заявляет, что они более контролируемы, но я бы на это не рассчитывал. Он собирается выпустить двоих из них, чтобы они бродили по болоту, а самого большого оставить в королевских покоях. Видите ли, эти покои легко узнать — здесь единственный балкон на всю школу, а еще королевский герб на окнах и над дверью у большой лестницы. Лорд-канцлер Роланд очень хочет, чтобы Серебряный Плащ упал и был разорван.