Серебряный Плащ (ЛП)

Он надеялся, что его имя не переделают во что-то вроде "Добронос"

Остальная Гвардия миновала Холмгарт и направилась на другой постоялый двор. Если забрать всех пригодных для езды лошадей -— можно парализовать все движение на дороге. И они почти приблизились к этой черте. Гвардейцы забрали всех коней короля и всех лучших скакунов для остальных.

Когда солнце коснулось крыш, Доблестный понял, что Амброз сейчас должен быть где-то около Старкмура. Кризис миновал, но игра вот-вот могла начаться. Если Серебряный Плащ желает заняться своими грязными делишками в Айронхолле -— он должен последовать по пятам короля. Он должен явиться сегодня или завтра. Не позднее.

На постоялом дворе стоял хаос. Кучера и джентльмены на тысячу голосов кричали о низком качестве предлагаемых услуг, споря в десять раз больше, чем обычно и заставляя грумов отвлекаться. Они требовали предоставить им в пять раз больше вариантов, проверяли копыта, зубы, колени. И так до бесконечности. У каждого были лиги впереди, а солнце садилось. Гостиница была переполнена. Разгорались конфликты. Дворовые мальчишки работали вдвое больше, чем обычно, хотя у них было вдвое меньшее пространство для маневра. Один из способов заработать тумак был проехаться по плащу джентльмена.

Доблестный совершил свой необходимый путь до вагона. Он вез пустую телегу назад по пандусу, проходил мимо лошади и...

— Эй, неуклюжий деревенщина!

Он с ужасом развернулся, узнавая голос. Пока он совершал свой поворот, за спиной его спешились еще два Клинка.

Это были Дракон, и Руфус рядом с ним. Оба в форме. Была сотня причин, почему эти двое могли отстать от остальных, и ни одна из них не имела теперь смысла. Руфус стоял прямо за Доблестным в Айронхолле, а Дракон -— прямо перед ним. Они были связаны тем днем, когда должно было состояться связывание Доблестного. Они долгое время были друзьями. Они знали его.

Казалось, целую вечность они с недоверием разглядывали своего друга, не обращая внимание на грумов, лошадей и путников, снующих вокруг. И он не мог сделать ничего. Только ощущать, как замазанное навозом лицо разгорается все ярче и ярче. Ему хотелось расплавиться.

— Смерть и грязь, — ругнулся Руфус. — Потерянная овечка!

— Ты хотел сказать — потерянный крысеныш? Похоже, он скатился, куда заслуживал.

— Вот что случается с беглыми трусами. Правда, парень?

Они были друзьями. Все трое. Когда-то. Но те дни минули. Клинки не могли дружить с дворовым мальчишкой. Они даже не могли признать, что были несправедливы к нему. Он убежал, вместо того, чтобы стать Первым. Трус. Позор для Айронхолла.

— Отвечай мне, парень! — рявкнул Руфус. Его черная борода, кажется, ощетинилась.

— Вы не...

Не что? Доблестный не мог объяснить. Ему не позволял приказ короля. Да и кто бы ему поверил?

— Да, сир Руфус, — прохрипел он. — Я плачу за собственную слабость.

— Лучше бы тебе было умереть с голоду на болоте, — Руфус был довольно добрым, легким на подъем, иногда даже ленивым и надежным. Но бездарным фехтовальщиком. Ему и в голову не приходило, почему его бывший друг столь внезапно изменился, совершив нечто настолько постыдное.

— Ты испачкал мой плащ, парень, — прорычал Дракон. — Это должно бы стоить кожи с твоей спины. На колени, когда я говорю с тобой!

Дракон был настолько большим, насколько мог быть Клинок. Ему нравилось распространять эту весомость на все вокруг. Будучи сопрано, он всегда был суров с Клопом, включая Доблестного. Но даже у Клопа в Айронхолле было больше достоинства, чему у труса, который опустился до дворового мальчишки. Последние капли самоуважения оставили Доблестного, и он рухнул на колени.

— Прошу, милорд, простите мою неуклюжесть. Клянусь, я не заметил...

Человек, стоящий за Драконом, наклонился, чтобы осмотреть ноги лошади. Он носил серый плащ, который казался смутно знакомым. Мужчина поднял глаза, встречаясь взглядом с Доблестным. Узнавание было мгновенным и взаимным. Убийца и торговец морковкой встретились снова.

— Можешь побить его, если хочешь, — сказал Руфус, — но пускай это сделает хозяин. У нас нет времени. Этот мусор не стоит того.

— Нет, давай поговорим с Шервином. Пускай выгонит его. Я не хочу, чтобы эта личинка ползала здесь каждый раз, когда мы приезжаем в Холмгарт.

— Но тогда тебе придется признать, что эта куча дерьма когда-то была нашим братом...

Ни Доблестный, ни Серебряный Плащ не слышали этого разговора. В тот же момент они одновременно вспомнили, что нужно делать. Убийца вскочил на коня и ударил шпорами. Варт вытащил свисток из-за ворота своих лохмотьев и дунул так сильно, как только мог.

И тогда показалось, что каждый конь во дворе пожелал взлететь к небесам, а некоторые из них даже вырвались из рук своих владельцев. Они брыкались или ревели. Собаки лаяли. Мужчины кричали и ругались, хватая других мужчин или лошадей. Копыта гремели. Наступил хаос.

— Этот! — взвыл Доблестный. Он схватил свою лопату -— к сожалению, она была пуста, но к тому времени цель его затерялась среди сумасшедшего дома. — Серый плащ! Остановите его!

Руфус и Дракон с трудом уворачивались от лошадей. В любом случае, они не стали бы пачкать руки, пытаясь поймать Доблестного. Он избегал их. К сожалению, лошадь толкнула Дракона сзади, отпихивая его в брошенную тележку Доблестного. Руфус, который пытался убежать, поскользнулся и с хлюпаньем уселся на пол.

К тому времени, когда Доблестному удалось оказаться у ворот, он уже знал, что опоздал. Шервин был уже там, с шестью или семью грумами, несущими дубинки. Все они выглядели мрачными или яростными. Иногда сразу и тем, и другим.

— Сбежал? — спросил Доблестный.

— Да целая чертова куча сбежала! — взревел шериф. — Никто из них не заплатил. Четверо или пятеро вместе с ними. И у нас есть раненные.

Нортон произнес целую речь:

— Не видел человека, о котором ты говорил.

— Уверен? — воскликнул Доблестный. Может ли убийца все еще быть во дворе?

Нортон кивнул.

— Ваш начальник заплатит за ранения? — резко потребовал шериф, грозный, словно туча. — Люди, лошади?

— Да, я подпишу счет. Сколько из вас видели людей, уехавших отсюда?

Некоторые видели, и все они настаивали на том, что не заметили, как кто-то, похожий на Серебряного Плаща покидал двор.

— Тогда мы поймаем его! Шериф, найдите его!

Доблестный с тяжелым сердцем стоял у ворот, пока двор подвергался разорению. Быть может, Дракон и Руфус видели его, но проехали мимо, слишком злые, чтобы говорить с ним. Новых клиентов не пускали, а две гостиницы была закрыта.

К тому времени, когда охота была закончена, с зимнего неба на землю глядели первые звезды. Надежда давно оставила Доблестного. Он потерпел неудачу. Несмотря на все его хвастовство лорду Роланду, когда Серебряный Плащ приехал в Холмгарт, Доблестный позволил ему удрать. О, он мог бы найти оправдания. Если бы он не стоял на коленях — убийца не заметил бы его. Если бы двор не был столь переполнен... Он мог найти оправдания, но никогда не смог бы ими воспользоваться. Он потерпел неудачу. И здесь нет аргументов.

Провал!

Он съежился в своих лохмотьях, когда Шервин со своими людьми вернулся.

— Несколько мертвых крыс, вот и все, — сказал он.

— Спасибо, шериф. Всем спасибо. Это была лишь моя ошибка, и ничья больше. С этого момента можете разгребать собственный навоз.

Они усмехнулись.

— Трижды ура Прыщу! — сказал кто-то, и люди подхватили.

Они были милы, и потому ему приходилось смеяться вместе с ними. Это было хуже всего. Затем, отряд рассеялся, чтобы заняться другими обязанностями.

— Шериф, как думаете, ваш брат сможет найти для меня мыло и горячей воды? Я буду спать на сеновале, но утром мне нужно вернуться обратно в Грандон.

— Грандон? — задумчиво сказал толстяк. — Грандон? Ты ведь видел своего убийцу, не так ли?

— Да, но теперь его вспугнули...