Хитничья жила

В условленное время Валя вышла из своего домика и вместе с Димкой отправилась в деревню. Геологи свернули с базы на проселочную дорогу и, пройдя немного, поравнялись с участком, где копались нелегалы. Вдруг кто-то выкрикнул:

– Димон!

Димка остановился и дружески махнул рукой. Недалеко от дороги, с краю небольшой прогалины, дымил костер, а вокруг него расселись трое мужиков, кто-то на поваленном бревне, а кто-то на пеньке. От костра пахло тушенкой, которую хитники разогревали на огне.

Один из них, с черной щетиной, в бандане, замызганной энцефалитке и таких же грязных сапогах-болотниках, сказал что-то своим и, встав с бревна, широким шагом пошел к геологам. При виде его Димка подался чуть вперед. Хитник приблизился почти вплотную и протянул натруженную руку, а после хлопнул Димку по-братски по плечу.

– Ну че, братиш, здорово! Как ты?

– Здорово! Да в порядке. Идем в магаз. У вас че, перекур?

– Да, курим, время обеда. А это кто с тобой? – чернявый посмотрел за Димкино плечо.

– А-а, Валя, наш геолог, – ответил Димка и обернулся, точно усомнившись, а правильно ли он ее представил. Должно быть, вспомнил, что начальник и мужики с карьера – все звали ее Валентиной.

– А я Тимур, – прищурившись, кивнул ей хитник.

– Приятно познакомиться, – сказала та.

Тимур достал из пачки сигарету, чиркнул зажигалкой и переключил внимание на своего приятеля.

– Димон, смотрел на той неделе бой в Лас-Вегасе? Макгрегор втащил Порье!

– Ага, красиво его уложил! Как кто-то написал в комментах: что будет, если не заплатить сантехнику, – весело заметил Димка.

– Ха, точняк! – подхватил, смеясь, Тимур. – Когда не оставил сантехнику на чай, – и оба живо и с азартом принялись обсуждать прошедший бой.

Гордеева стояла в сторонке и с любопытством разглядывала хитника. Прежде ей не доводилось видеть искателей камней вблизи.

Тимур и сам был как боец: крепкий и плечистый, с накаченными руками. Работа, которой он занимался, с лихвой заменяла тренажеры: попробуйте-ка вырыть шурф34 (не экскаватором, а вручную) и перемыть эту породу – хотите не хотите, а мышцы накачаете. Его загорелое лицо покрывала черная щетина, на вид он был не старше тридцати, но щуплый и безусый Димка казался совсем мальчишкой рядом с ним.

Валя всматривалась в мужественное лицо, в его живую мимику. Тимур это заметил и посмотрел ей пристально в глаза. Тогда Валя полезла в телефон проверить время и напомнила, что им пора идти.

…Пока шли в магазин, спросила Димку по дороге:

– То, чем занимаются эти ребята, ведь нелегально? Такие смелые: копаются у нас под носом, у поворота на карьер. Им что, не прилетит за это?

– А что им прятаться? Дёмик хоть и редкий, но гранат. А гранат не относится к драгоценным камням первого порядка35. Ныкаться надо тем, кто занимается изумрудами, александритами, – пояснил коллега со знанием дела. – Вот там без церемоний, закроют сразу по статье. А здесь на мужиков хоть и поглядывают косо, но по закону не придраться – пока что не придраться. Но вот увидишь: в будущем и с дёмиками все ужесточат…

В среду завершилась стажировка, и в четверг Валю ждала отдельная канава. Козлов велел рабочим осушить ее и, дождавшись этого, спустился с Валей посмотреть породы.

Они шлепали по грязевой лужице, скопившейся по полотну. Тяжелые бурые брызги оседали на сапогах.

– Ну что, Валентина, освоилась за эти дни?

– Да, вроде.

– Хорошо.

Он сколол пару образцов молотком и рассмотрел их через миниатюрную лупу с десятикратным увеличением, затем передал Вале, чтобы тоже посмотрела. Пройдясь вдоль стенки и изучив, чем она сложена, Андреич дал напутствие геологине.

– Смотри: здесь та же картина, что и на десятой канаве, – подытожил он. – Принципиально нового ничего не вижу. Идут серпентинизированные дуниты, а в них – небольшие прожилки и гнезда с карбонатом и хромитом. Если повезет, то встретишь демантоид. Теперь знаешь, где его искать.

– Хотелось бы. Хоть посмотреть, какой он здесь. На той канаве не попалось ничего… – сказала Валя раздосадованно и вместе с тем с азартом, знакомым каждому геологу. – Встречались жилы, но пустые. Без видимых камней.

– Увидишь, не переживай. В шлихах этого добра полно, – заверил Козлов, а Валя восприняла его слова как мотивацию здесь не засиживаться. – Давай-ка поскорее добьем эту канаву. В идеале за сегодня-завтра. Вполне реально сделать тридцать метров за два дня, что скажешь? А не успеешь до пятницы, за выходные на хрен все затопит, и в понедельник откачивай по-новому. Сама видишь, какие тут условия…

– Я постараюсь, Михаил Андреич.

– Молодец, – одобрительно похлопал по плечу начальник. – Тогда не теряем времени, работаем!

Андреич выбрался из канавы и зашагал к застывшему экскаватору и ждавшим распоряжений мужикам. Леха курил и смачно сплевывал, расточая сочный матерок. Батырбек с Василием переговаривались с ним на том же языке. Жека на КамАЗе с грохотом сгружал породы в дальние отвалы.

Грубая, живая болтовня, сдобренная крепким словцом, добавляла картинке производственный колорит и в то же время воспринималась со стороны комично.

Первое время Андреич пытался просветить работяг и научить их называть породы своими именами. Но Леха упорно продолжал их называть по-своему. И теперь Андреич плюнул и стал изъясняться с ним на понятном ему языке.

– Слышь, Леха! Идешь три метра по зеленой еболе до вон той вешки. А там начнется белая херня – ее не трогай!

– Да понял я, дядь Миша.

В канавах раздались смешки: специалисты покатились с такой классификации.

– Андреич, можно я буду так писать в журнале?! – выкрикнул Димка.

– Тебе – нельзя, – буркнул в ответ начальник.

Ему, по ходу, было не до смеха.

Вскоре Валя настроилась на работу и подумала о том, с чего бы ей начать. Первым делом она измерила длину рулеткой, расставила колышки, подписанные с вечера, и, позвав на помощь Димку (тот работал в канаве по соседству), сфотографировала тридцатиметровый интервал. Коллега поправлял ей колышки, а она показывала сверху, как их выставить ровнее.

Покончив с фотодокументацией, Валя спустилась в канаву и до обеда занималась тем, что разбивала интервал на отдельные подынтервалы. Конечно, если обобщить, то верно ей сказал Андреич: все это были измененные дуниты. Зеленые, с массивной текстурой. Но она старалась находить отличия и отделять одни породы от других. Проследила, что участками дунит сохранял первоначальный облик, и на него накладывалась лишь слабая серпентинизация, а участками был сильно измененный и переходил в серпентинит. Она искала эту условную границу и, признаться, находила не без труда.

В середине канавы ей встретилась зона разлома: темно-зеленый блок был разбит системой трещин и, как паутиной, пронизан тонкими, белесыми прожилками. Стукнув молотком и посмотрев на свежий скол, Валя обнаружила, что оливин в дуните заместился серпентином, и посчитала, что породу корректнее назвать серпентинитом. Прожилки толщиной в полсантиметра и более она поцарапала ножом. Проверила: а не прячется ли в них зеленый глазок? И с досадой обнаружила, что нет, не прячется.

Она вошла в азарт и прокопалась до двенадцати.

– Валь, ты идешь? – окликнул сверху Димка.

– Ага, погодь, сейчас, – ответила она, поправив выпирающий карман.

– Э-э-э, ты че там, дёмики копаешь? И мне отсыпь маленько!

– Ага, Димон, копаю. В карманы не влезают, – произнесла она с усмешкой и показала образец серпентинита: – Целая канава этого добра.

– Этого и у меня навалом. Вот если б дёмики…

– Димон, ты бы потише там! Сермех услышит – прибежит.

– Кто-кто?

– Сергей Михайлович – Сермех. У нас так в школе звали физрука.

– А-а… Не боись, не прибежит, – заверил Димка и сам спустился к ней в канаву: – Он убежал на базу на обед. А так сидит в балке, читает свои книжки: детективчики там разные, про зеков и ментов. Он у нас нечастый гость. А летом… Блин, ты не застала! Он ходил в такой дебилистической панаме – мы угорали все с него!

34

Вертикальная горная выработка, чаще квадратного сечения и небольшой глубины. Внешне напоминает колодец.

35

Согласно Федеральному закону РФ № 41-ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях», к таковым относятся природные алмазы, изумруды, рубины, сапфиры и александриты, природный жемчуг в естественном и обработанном виде, а также уникальные янтарные образования. Оборот этих камней жестко контролируется государством.