Дьяволы дня 'Д'

Полковник выдавил из себя кривую ухмылку.

– Это едва ли меня удивляет, mademoiselle.[44] На протяжении шести последних лет это было моим особым заданием – разбираться с делами этих ВНП после дня «Д». Очевидно, я знаю об этой специальном танковом подразделении больше, чем кто бы то ни было из живых.

– Значит, это правда? – спросил я. – Остальные дьяволы действительно здесь?

– Кто вам об этом сказал?

– Американский джентльмен по имени Спаркс. Он был одним из тех людей, которые занимались специальным подразделением во время войны.

Лейтенант-полковник Спаркс вздохнул, словно от американцев он и не ожидал ничего другого.

– Это правда? – допрашивал я. – Остальные дьяволы действительно здесь?

– Да, – сказал Танет. – Они запечатаны в подвале. Все двенадцать. Частью моей работы было выработать способ их дальнейшего использования.

– Дальнейшего использования? Разве было мало?

– Очевидно. Но вы знаете, что любят оборонные ведомства. Их чувство юмора трогает все, что подешевле, понеобычней и посмертельней. И тогда им очень нравились какие-нибудь ужасные альтернативы ядерным вооружениям. Поэтому они откопали папки по ВНП и послали меня сюда, чтобы я посмотрел, что можно сделать.

– И вы что-нибудь сделали? – спросила Мадлен.

– Не так уж много. Мы достали парочку этих ребят из их мешков, рассмотрели их кости, их общую физиологию; мы знаем, что если эта печать будет разрушена, то они могут снова нарастить плоть – и жить. Именно так это было сделано во Второй Мировой войне, и именно поэтому мы не нарушили ни одной печати. Но мы планируем более колоссальные вещи. Как только мы будем уверены, что мы сможем сохранять над ними контроль.

– Колоссальные вещи? – с сомнением спросил я. – Что это значит?

– Ну, – сказал полковник, нахмурив брови, – мы собираемся вызвать их хозяина, потому что предполагается, что он обладает в несколько тысяч раз большей силой.

– Адрамелека? – выдохнула Мадлен, широко открыв глаза.

– Ну да. Великое и ужасное самаритянское божество. Вообще-то, я ни за что бы раньше не поверил, но однажды мне показали, что это специальное подразделение наделало под руководством Пэттона…

Он посмотрел на меня, многозначительно наклонив свою стриженную седовласую голову.

– Понимаете, это были фотографии, снятые после дня «Д», – сказал он нам. – Фотографии и даже цветные фильмы. Они были совершенно экстраординарные. Я думаю, что, если не говорить о водородной бомбе, это, бесспорно, самая эффектная и самая ужасная тайна Пентагона.

– Как мы можем контролировать что-то подобное Адрамелеку, если мы едва ли можем контролировать тринадцать его дьяволов? – спросил я.

Лейтенант-полковник Танет потер свою шею.

– Да, все это мудрено, и поэтому я очень обеспокоен тем, что вы привезли Элмека. Мы не знаем определенно, как контролировать этих дьяволов, и определенно не знаем, что делать с Адрамелеком. Мы даже не знаем, как он может выглядеть, если, конечно, человеческие глаза могут в действительности видеть подобные вещи. У нас был лишь один способ держать ситуацию под контролем – оставив тринадцатого дьявола на месте, во Франции. О да, мы знали, что он там. Мы хотели оставить его там, по крайней мере до тех, пор пока не найдем надежный способ предохранить себя от остальных двенадцати парней, которые могли наслать на нас огонь, проказу или задушить нас нашими собственными кишками.

Я взял Мадлен за руку: ее пальцы были ледяные.

– Теперь они снова вместе, и, конечно же, существует определенный риск того, что они вызовут своего хозяина, – сказал Танет. – Во время войны люди Пэттона предотвратили подобное развитие событий, пообещав Адрамелеку человеческие пожертвования и реки крови. Это можно было сделать во время войны. Но теперь, ну… у нас под руками только собственная кровь.

Я достал еще одну сигарету и прикурил. Снег на улице перестал, но небо все еще сохраняло свой мрачный, металлически-зеленый цвет. Возле обочины неподвижно стоял «Ситроен», и сквозь игравшее бликами заднее стекло мы могли различать боковину медно-свинцового сундука.

– Я тоже этого боялся, – сказал я хриплым голосом, а Мадлен посмотрела в сторону с таким печальным выражением, что это заметил даже лейтенант-полковник Танет и, чтобы успокоить ее, приподнял свою руку.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

В кабинете лейтенант-полковника Танета, располагавшемся на верхнем этаже здания, нам принесли чай. Он вытаскивал свои папки по специальному танковому подразделению под названием «Тигры», а мы сидели на неудобных складных стульях. С хмурым и сосредоточенным видом быстро читающего человека он пролистывал какие-то материалы, время от времени останавливаясь для того чтобы изучить диаграмму или график или для того чтобы взглянуть на Мадлен и меня и на мгновенье состроить извиняющуюся гримасу за то время, которое он у нас занимал.

В кабинете было холодно, а светло-голубые стены, с висевшими на них картами оборонительных сооружений Британии и Западной Европы, делали его еще более холодным. В углу гремел обогреватель размером с небольшого поросенка, но от него был только шум и никакого тепла. Возле противоположной стены стояли три железных, выкрашенных в цвет хаки картотечных шкафчика, и если не считать письменного стола лейтенант-полковника, то это была единственная мебель в его кабинете.

Я поднялся и, взяв чашку с обжигающим чаем, подошел к окну. Внизу, на поблескивавшей матовым блеском улице, три сержанта Британской Армии доставали из багажника «Ситроена» ящик Элмека. Со времени нашего прибытия дьявол не вымолвил ни слова, но мы понимали весь риск пренебрежительного к нему отношения. Он ожидал воссоединения со своими собратьями, и если этого не произойдет, то берегись каждый из нас, находившийся близко к окну, к ножу или чему-нибудь еще, что было способно врезаться в человеческое тело.

Лейтенант-полковник Танет прочистил горло и подравнял стоявшую перед ним стопку папок.

– Вы нашли что-нибудь? – спросил я.

Он вытянул лицо.

– Боюсь, что не много. Не более того, что я уже знал. Полное описание этой операции держится под покровом секретности, да и, по правде говоря, есть не так уж много документальных свидетельств. Из ранних предложений, сделанных Пентагоном Британскому Военному Ведомству, вытекает, что за разработку и проведение в жизнь отвечал главным образом генерал Паттон, хотя Эйзенхауер, несомненно, знал об этом месяцев за шесть, за семь до наступления дня «Д». Здесь есть несколько упоминаний об операции «Тигры» и есть письменный приказ о подготовке танков. Переоборудование каждого танка стоило восемьдесят тысяч долларов, главным образом за счет рулевого механизма, который был частично дистанционно управляемым.

– А нет упоминаний об Адрамелеке? Там не говорится, как они держали его под контролем? – спросила Мадлен.

Танет медленно покачал головой.

– Здесь есть только одна информация, которая, может быть, относится к делу. Она сообщает о перевозке германских военнопленных в Англию; среди них была одна француженка, сотрудничавшая с нацистами. Их переправили в армейский лагерь в Алдершоте, в полное распоряжение полковнику Спарксу, – это ваш американский друг, – и полковнику Т.К. Аллингхему, его английскому коллеге; и это значит, что приказ на их передвижение имел какую-то связь с операцией «Тигры». Возможно, эти заключенные были предназначены для умиротворения Адрамелека. Жертвы, если хотите более точное слово.

– По одному мужчине для каждого из тринадцати дьяволов и женщина для Адрамелека, – негромко предположила Мадлен.

– Вполне возможно, – сказал Танет, неловко улыбаясь. – Ваша теория имеет право на жизнь, как и любая другая. Этот приказ на пересылку – единственное уцелевшее письменное свидетельство. – Я отошел от окна и поставил свою казенную чашку с толстым ободком на блюдце.

– Полковник Танет, – сказал я, – возможно, мы имеем только несколько часов, даже несколько минут, перед тем как тринадцать дьяволов соберутся вместе и позовут своего хозяина. Так что же мы будем делать?

44

Мадмуазель (фр.)