Страница 43 из 59
- Ох… - мама вздыхает и возвращается на кухню.
Часа два провожу вместе с братом. Распаковываю вещи и болтаю с Николасом. Он взахлеб рассказывает о своих впечатлениях. У него в больнице были королевские условия. Когда немного оправился, брата вывозили в парк, кино, кафе. Для него была создана целая программа развлечений.
Снова что-то колет в душе. Волк ведь мог просто все оплатить, зачем он превратил лечение моего брата в приключение? Зачем подарил столько впечатлений? Его никто об этом не просил. Как мне понять его? Уже никак. Ди Торрес пройденный этап. Закрытая страница. Только осталось это еще втолковать моему глупому сердцу.
Когда я осталась одна, в комнату, как привидение входит мама.
- Надеюсь, ты не с пустым кошельком приехала? – смотрит на меня укоризненно. – Нам еще два рта не потянуть. Плюс ты сейчас работать в полную силу не сможешь.
Она, как и отец не рада меня видеть. Им было лучше без меня…
- Я приехала без миллионов. Наивно полагала, что в родном доме мне рады всегда, - устало опускаюсь на кровать. Ноги не держат.
- Мишель, - мама поджимает губы. Молчит, собирается с мыслями, подбирает слова, - Мы дали тебе билет в лучшую жизнь. А что я вижу? Моя дочь возвращается оборванкой. Неужели ума не хватило хоть что-то для себя выбить? Про дитя подумала бы, про семью!
- Билет в лучшую жизнь?! Мама! Вы продали меня! Вы отдали меня незнакомцу, оборотню! И ни разу не поинтересовались как я! – срываюсь на крик. Ору, срывая горло.
- Не горлань. Брата испугаешь, - шикает мама. – И это была выгодная сделка. Тут тебе ничего не светило, а там у тебя был шанс устроить свою жизнь. Нам помочь. Но в итоге ты решила повесить на нас лишний рот! А ты хоть подумала, что соседи скажут? Что моя дочь потаскушка? А так и есть, нагуляла пузо в столице, и теперь прилезла людям глаза мозолить!
Я не узнаю маму. Обычно спокойная и кроткая, она теперь брызжет ядом. И нисколько этого не скрывает. Таких болезненных ударов я от нее не ожидала. Она убивает меня, медленно режет своими словами.
- Вы, вы меня продали! А потом ты называешь меня потаскушкой? А вы думали, что он со мной делать будет? В невинные игры играть?
- Умная девушка пользуется ситуацией. А ты… - машет на меня рукой, - Так глупо свою честь спустить, и ничего взамен не получить. Не ожидала я от тебя такого, Мишель. Была б ты умной, так бы все обставила, что ни у кого язык бы не повернулся про тебя плохого слова сказать. А так… опозорила нас на всю деревню. Да, что и говорить, день-два и слава о твоих «подвигах» дальше пойдет. До райцентра доберется…
- Серьезно? Умная? – внутри все клокочет от ярости. – А ты, мама, какой была, когда меня нагуляла? – усмехаюсь, когда она отступает назад, и глаза ее округляются. – Да, да, я в курсе, что отец мне неродной. И знаю, кто биологический. Что же ты от Эштана не взяла денег? Что же не перевернула ситуацию в свою пользу, а?
- Не произноси этого имени! – зеленеет. – Это моя ошибка молодости. И я счастлива, что удрала от того страшного человека, что жива осталась.
- А насколько я знаю, у вас безумная любовь была, - понимаю, что делаю ей больно. Но остановиться уже не могу. – Столько знатных кавалеров отвергла ради него.
- Дурой была, потому и говорю, не хочу, чтобы ты мои ошибки повторяла. Если все знала, должна была пример брать, как поступать не следовало. Но даже мне Эштан дал денег. Только все ушло родителям Джефа, чтобы меня испорченную пузатую в жены взяли. А остальное мои родные забрали. Но что деньги, если всю жизнь из-за тебя у меня счастья нет! Отпустила уже, пристроила, думала, больше не увижу, заживем с Джефом без вечного бельма на глазу, так нет, вот она явилась! – маму всю трясет, она кричит и рыдает. А глаза… никогда не думала, что мать может смотреть на ребенка с таким презрением.
- Бельма на глазу… - повторяю беззвучно.
- Ну а кто ты, Мишель? Смотри правде в глаза, у меня появился муж, но наши отношения изначально были испорчены, у меня в животе жил чужой ребенок. И потом ты стояла между нами вечным напоминанием о моем прошлом. Думаешь Джефу легко воспитывать чужого ребенка? А он это делал. Как мог, делал. Ты была сыта, одета, обута, ни в чем не нуждалась. Так что мы дали тебе гораздо больше. И заметь, я не отказалась от тебя, а ведь, как свекруха мне советовала, я могла отдать тебя в детский дом. Но нет, оставила на свою голову.
Как это осознать, что ты была в доме нежеланным ребенком? Что, глядя на тебя, родители думали, лучше б тебя не было. И при этом лицемерно называли дочерью, говорили о любви перед соседями. Одна ложь. Везде сплошная ложь!
- Когда мистер Ди Торрес появился на пороге, - маму несет дальше, она в каком-то диком психозе, продолжает выливать на меня свои помои, - Я возблагодарила небеса, что хоть тут мои многолетние страдания были оправданы. Волк заберет тебя, а мы сможем поставить на ноги Николаса. И возможно, еще не поздно наладить отношения с Джефом. Если он тебя не будет видеть, то может и ко мне потеплеет.
- Спасибо, мама, что отбросила маску лицемерия. И я наконец-то узнала ваше истинное отношение ко мне, - говорю на удивление спокойно.
- Мама! Зачем ты так! Мы же получили кучу денег?! – в комнату входит Николас со слезами на глазах. – Я слышал, как вы с папой собирались новый дом покупать. Вы же только вчера праздновали покупку фермы! Зачем ты так с Мишель! Она моя сестра! Моя! – подходит и обнимает меня, шмыгая носом.
- Ну чего ты нос повесил. Мама права, я уже взрослая и мне пора строить свою жизнь отдельно, - стараюсь говорить весело. Брат не заслужил все это слушать. Ему надо выздоравливать. Мои отношения с родителями не должны его затрагивать. – Я немного с тобой побуду и уеду. И потом обязательно тебя навещу. Все будет хорошо.
- Мама, что ты говорила? Мишель не папина дочь? Вы ее продали волку? – в глазах парня страх, ужас, непонимание. Видно, он не все понял, но услышал достаточно.
- Николас, сынок, мама говорила образно, шутками. Твоя сестренка приехала без мужа, и я расстроилась. Но все хорошо, - ее голос тут же меняется, там появляется любовь. Да, любовь к желанному ребенку. А я так… ошибка молодости, испортившая ей жизнь.
- У тебя будет внук! – брат говорит это с таким трепетом, что невольно слезы выступают на глазах.
- А ты станешь дядей! – утыкаюсь носом в белую макушку, даю волю слезам, которые уже нет сил сдерживать.
Да, я приехала с пустым кошельком. Хотела оставить оборотней, и все что с ними связано позади. Не нужны мне их подачки. Хоть Аманда и причитала, и просила остаться жить в ее доме. Но мне было тяжело, все напоминало о нем. Хотела вернуться к родным, надеялась на поддержку. А получила правду. Страшную, уродливую правду.
Как только брат немного успокоился, выхожу из дома. Не могу сейчас смотреть на мать. Мне надо привести мысли в порядок и понять, что делать дальше. Иду по знакомой тропинке сворачиваю на поле. Уже вечер, солнце практически спряталось за горизонтом. Падаю в стог сена, зарываюсь лицом и даю волю слезам. Рыдаю не сдерживаясь, выплакиваю свои обиды.
- Они разве стоят, чтобы так себя доводить? Мишель, где та бойка девчонка, которая плевала проблемам в лицо? Где твой дух борьбы? – за спиной раздается знакомый насмешливый голос.
Оборачиваюсь. Протираю глаза. Удивленно вскрикиваю. Как? Не может быть!
- Дух борьбы разбился о вашу адскую семейку, - шмыгаю носом. Вытираю слезы тыльной стороной ладони.
- Ты не слушай мамку. Плюнь и разотри.
- Подслушивала? – смотрю на волчицу в сапогах до колена, обтягивающих штанах и черном гольфе. Кэрол, как всегда безупречна.
- Твоя маман так горланила, что тут и напрягаться не пришлось, - садится рядом со мной на стог сена.
- Тебя же выслали, судя по рассказам, ты где-то по Европе шляешься, - вздыхаю. Она своим появлением разворошила так и не зажившие раны.
- Как бы да, должна там быть. Для всех я там и есть. До меня дошли слухи, что ты племяша моего носишь, вот приехала проверить, - она говорит, как всегда слегка небрежно, но вот в глазах замечаю тревогу, участие.