Трактир Пьяное сердце

Как мужчина.

Как человек, с которым я согласна разделить жизнь.

Диета ещё эта. Как назло, когда в последние сутки перед ритуалом можно было только пить воду и есть фрукты, я захотела борща. Вот прям до дрожи! И Ортоса тоже хотела к себе в комнату. Закопаться в его объятья и спокойно стать женщиной.

Ну, как спокойно, желательно горячо и страстно, но без вот этих танцев с бубном.

Так я и сказала Размару, когда рано утром меня, абсолютно голую, не считая белого балахона, привели в Храм и заставили прыгнуть в бассейн со странной киселеобразной водой.

Нет, сначала я немного испугалась появившейся огромной туши морского дракона, особенно его светящихся инфернальным светом глаз, но потом вспомнила о дискриминации и вернула себе присутствие духа.

— Скажите, уважаемый Размар, а почему такая несправедливость по отношению к женщинам? — Нет, сначала я поздоровалась, конечно, только потом приступила к допросу.

Ну а что, Ортос тоже вечно кого-нибудь да допрашивает.

— Дерзкая землянка, не ты первая у меня это спрашиваешь, — хмыкнул демиург.

Общались мы мысленно, ибо пасть дракона не предполагала таких сложных функций, как связная человеческая речь.

— Ритуал полного слияния — сложный и порой болезненный процесс, — принялся он объяснять мне. — Девственница перенесёт его куда легче. А ещё именно женское лоно должно быть чистым и нетронутым, чтобы родились сильные, здоровы дети.

Да конечно, дети его волнуют, как же. Любят быть первыми, вот и всё!

— С ритуалом понятно, — не отставала я от Размара. — А почему нельзя с тем же Ортосом, но заранее пошалить? От этого моё лоно не загрязнится посторонним.

— Тогда обряд будет неполным. — Несмотря на мою настойчивость, голос у Размара оставался спокойным и даже слегка ироничным. Словно он разговаривал со строптивым и очень упрямым ребёнком. — Я сделал исключение с Надей и Урлухом, то же собираюсь сделать для Торквела и Ирины, но то будет не тот ритуал, который предназначен для вас. Полное слияние, после которого ваши тела соединятся, а души не расстанутся даже после смерти.

Вот это да! У меня просто не осталось слов. Шах и мат моему сарказму. Хотя нет, есть один нюанс:

— А почему мужчине можно быть не девственным? — Не то, чтобы я хотела поиздеваться, просто уточнила.

— У них другая физиология и другая область ответственности, — отмазался Размар.

Ну а как ещё это назвать? Конечно отмазался. Потому что если для одного секс с посторонним человеком — это признак нечистоты, то и для другого то же самое. В конце концов, бактериям без разницы, где селиться, если речь, конечно, о них.

— Дело не в бактериях, — ответил на мои невысказанные мысли создатель Армарии. — У каждого своё предназначение. Изначальное. Мужчины — воины, добытчики, женщины — матери, хранительницы семьи. Да, в жизни случается всякое, но именно такими я создавал своих чад. И именно в женщин закладывал основу здоровья будущего потомства. И не только я, большинство из нас, демиургов Марэлла, создавали своих чад по такому принципу.

Хм, с такого ракурса я не смотрела на этот вопрос. Да и не могла, ибо не знала.

Ладно, с этим всё понятно. Будем жить с тем, что есть, собственно, других вариантов нет. Если судить в целом, то такая политика — это отличная профилактика венерических заболеваний. Насколько я поняла, изменять здесь не принято, а секс до брака не поощряется. Да, есть в этом рациональное зерно, пусть и с перегибами.

— Ладно, я всё поняла, — проговорила я, гладя в удивительные глаза Размара. — Если что, я люблю Ортоса, согласна жить с ним в болезни и здравии, богатстве и бедности и закрывать глаза на работу в пыточной.

Я, конечно, не знала, что именно надо говорить Богу во время брачного ритуала, поэтому импровизировала. Судя по довольному хмыку, особо не накосячила.

И тут я услышала Ортоса, причём не ушами, а тоже ментально. И от силы его любви, и невероятной нежности, которую он ко мне испытывает, стало так тепло, так хорошо, что я поняла: оно того стоило. В смысле попадать сюда, учить язык, помогать в трактире и даже ждать два года этого потрясающего мужчину. Потому что чувствую к нему ничуть не меньше, а ещё готова целовать его вечно!

— Сегодня мы одними поцелуями точно не ограничимся, — страстно проговорил мне Ортос, снимая ритуальный балахон.

Странное дело, до этого он прилип ко мне, словно скафандр, я даже удивилась, как такое может быть, а сейчас… После того, как нас окружило сияние, как мы почувствовали друг друга не просто каждой клеточкой тела, но и всеми фибрами души, балахон вновь стал обычной тряпкой.

И мы с удовольствием от него избавились!

Эпилог

Наташа

Сегодня я решила сделать нам выходной. В конце концов, имеем право! Землю мы выкупили? Выкупили, причём не только тот участок, который арендовали, но и соседний, где стояла лавка с тканями. Хозяин только рад был, ибо приглядел себе место более перспективное, всё же ткани — довольно специфический товар.

И сейчас мы строили новое здание, впритык к старому, но уже трёхэтажное. С бо-ольшим подвалом и даже отдельным входом в пыточную. Ортос оценил.

Над планом я трудилась долго, вспоминая строительные нормативы и пытаясь адаптировать их к местным реалиям. Вышло красиво, по крайней мере, на эскизе. Надеюсь, по итогу тоже всё будет хорошо, а иначе я расстроюсь. А когда я расстраиваюсь, тем, кто стал причиной этого, становится резко плохо.

Сами, наверное, догадываетесь, почему. Ладно, подскажу: Ортос. Он — моя главная сила. И, конечно же, главная слабость, потому что когда он смотрит на меня своим проникновенным взглядом, а потом снимает рубашку и прочую одежду, то так ноги слабеют, аж сама на кровать падаю.

Представляете? Даже уговаривать не надо.

Удобно, ничего не скажешь. Ему.

Да и мне грех жаловаться, потому что ещё никогда я не была так счастлива! А уж как был сначала удивлён, а потом не менее счастлив Ортос, когда я показала, как можно использовать наручники, помимо их прямого назначения…

Да, надо устроить выходной! Съездить на озеро, устроить пикник, только я и он.

— Натаща, а куда это вы собрались? — застал нас на выходе голосок Тиньяты.

Чёрт, врать же нехорошо? Особенно детям. Какой пример мы ей подадим, так ведь?

— Тинька, а что это ты так рано из школы вернулась? — спасла нас Вильса, которая прекрасно знала о наших планах.

Пока Тиньята ходила в простую школу, но Уна — Хранительница Циммы — пообещала, что обязательно возьмёт её под своё крыло. Позже, когда сама Тиньята подрастёт, а её дар начнёт раскрываться. То, что сейчас она уже кое-что могла видеть, а также легко договариваться с животными, были лишь малые зачатки.

Что ж, пусть так, тем более что все мои новые знакомые крайне тепло относятся к этой великой магине.

— Учитель заболел, нас отпустили, — затараторила Тиньята. — Сказали, что завтра будет замена, а на сегодня мы свободны.

Я вздохнула. И не из-за уроков, а потому, что вдруг подумала, что жалко Тиньку, на пикнике ей бы понравилось.

— Тогда иди переодевайся, пока школьную форму не порвала, — строго проговорила Вильса, выразительно кивая нам на дверь.

Мол, идите уже, пока есть такая возможность.

— Тинь, мы тебя подождём, с нами на пикник поедешь! — крикнул ей вдогонку… Ортос. А потом ухмыльнулся, глядя на моё растерянное лицо. — Ты бы себя извела, если бы её вот так оставила.

И он был чертовски прав. Эта девчонка так вросла мне под кожу, словно была мне как минимум младшей сестрёнкой, а то и вовсе — дочерью. А ещё она так искренне расстраивалась, если её куда-то не брали. Так старалась хорошо учиться и не рвать платья (учитывая, что Ортос заказал ей несколько пар штанов и рубашек, делать это стало куда легче), что невозможно было её не поощрить.

— Ладно, для секса у нас вся ночь впереди, — успокоила я саму себя. — И вообще, надо будет звукоизоляцию в нашей новой спальне получше сделать. Когда дом построят.