Правитель (ЛП)

Я ожидал, что Перл рассмеется над этой нелепостью, но она сжала ноги вместе и тяжело сглотнула, когда ее левая рука ухватилась за подлокотник дивана и сжала его так, что костяшки пальцев побелели.

— Ритуал, конечно, незаконен, — продолжил я. — Женщины драгоценны для нас, и это большая потеря, когда мы теряем женщину. Я полагаю, именно поэтому язычники считают девственницу высшей жертвой, которую они могут принести своим богам. — Я вздохнул. — Я хотел бы найти способ сломать им шеи, чтобы они прекратили эту варварскую традицию. Это чертовски обидно для любой женщины, когда из нее высасывают кровь и подвергают такому насилию.

Ноздри Перл раздулись, когда она задышала.

— Это правда? — спросила она дрожащим голосом.

— Неужели ты думаешь, что я стал бы лгать о чем-то настолько серьезном? — нахмурился я в ответ, находя забавным, что мамаши были столь наивны. — Ты называешь меня лжецом?

— Нет, я бы никогда, — извинилась она.

Обвинение кого-то во лжи, вероятно, было тем, что Кристина всегда называла неподобающим общением. Что за сборище трусих.

Глаза Перл метнулись к двери, а затем обратно к окну, и она выглядела так, как будто ожидала, что орда зомби появится в любую секунду… или, скорее, язычников. Боже!

— Уверена, что ты все-таки не хочешь спать в моей постели? — спросил я.

Она была так напугана, что не могла говорить. Ее разум, вероятно, показал ей множество наихудших сценариев с тех пор, как она согласилась прийти в Северные земли, но я не думал, что человеческое жертвоприношение было одним из них. В каком-то смысле это было блестяще, поскольку было известно, что во многих культурах практиковались человеческие жертвоприношения. Господи, мне хотелось закатить глаза, оскорбленный тем, что она так плохо думала о нас. И она говорит мне, что им не промыли мозги?

— Ты девственница? — спросил я ее, потому что мне было искренне любопытно.

Она не ответила мне, но сидела, опустив голову и напрягши плечи.

— Так и есть, не так ли? Все в порядке, мы можем исправить это сегодня вечером, если хочешь, — предложил я и выложил это так прямолинейно, что она наверняка поняла бы, что это шутка. Но она этого не поняла.

Придвинувшись к краю своего сиденья, я наклонился и взял ее за руку.

— Посмотри на меня, Перл.

Взяв ее пальцем за подбородок, я приподнял ее лицо и увидел, что ее глаза наполнились водой.

Было немного вины, когда я увидел явный ужас в ее глазах.

— Эй, не плачь, если я трахну тебя сегодня вечером, ты не будешь кандидатом на жертвоприношение девственницы, не так ли?

Она отдернула руку, и слезы потекли по ее щекам.

— Эй, я просто пытаюсь решить здесь проблему, — сказал я. — Так что ты скажешь?

— Я говорю нет! — твердо сказала она, вытирая слезы, ее грудь поднималась и опускалась от неглубоких глотков воздуха.

Она воспринимала это слишком серьезно, и мне стало немного жаль ее.

— Я просто издеваюсь над тобой, милая. — Я рассмеялся, чтобы подчеркнуть это как шутку, и ее плечи медленно опустились на место.

— Ты… ты лгал? — прошептала она, смаргивая слезы.

— Конечно, я лгал. — Я ухмыльнулся. — Господи, вы, мамочки, действительно наивны.

Глава 6

Запрещенные книги

Перл

После жестокой лжи Хана о том, что он защищал меня от язычников, желающих принести меня в жертву своим богам, я научилась критически относиться к его словам.

Он был бесстыден и открыто признавался во лжи, когда это служило ему на пользу. Конечно, мне следовало этого ожидать, но за свои тридцать лет я никогда не встречала такого лжеца, как он.

Дело было не в том, что на Родине никто никогда не лгал; я уверена, что лгали. Я тоже говорила вещи, которые были не совсем правдой. Я сказала своей подруге, что мне нравится ее яблочный пирог, чтобы пощадить ее чувства, и я сказала Магни, что не знаю, где Лаура, чтобы защитить ее. Я ни в коем случае не была святой, но, по крайней мере, я никогда не лгала ради собственного развлечения или чтобы причинить кому-то боль.

Хан был настроен конфронтационно, но я стояла на своем, когда каждую ночь он настаивал, чтобы я спала в его постели.

Внимательно наблюдая за ним, я становилась смелее и непосредственнее в общении с ним. Это было все равно что научиться говорить на языке туземцев. Использование мягких тонов и приукрашивание моего мнения, как мы делали дома, только приводило его в бешенство. Хан свободно высказывал свое мнение и просил меня о том же.

Дни проходили как близнецы. Хан продолжал говорить о возвращении Лауры, но она так и не появилась, и это явно расстраивало его.

Может быть, он думал, что проведет несколько дней в качестве моего защитника и отправит меня обратно в Совет, где я буду всем рассказывать, как он по-королевски обращался со мной. Может быть, он думал, что было бы интересно узнать больше о наших обычаях, или, может быть, он действительно думал, что сможет повлиять на меня, чтобы я посмотрела на вещи с его точки зрения. Он, конечно, пытался.

— Они действительно сказали «да»? — спросил он, когда однажды вечером я взволнованно сообщила ему, что получила новости от Совета.

— Это не так просто. Они согласились, что эта идея имеет свои достоинства, и они хотят, чтобы я подготовила более подробный план того, как будет выглядеть школа с детьми с обеих сторон границы.

— Хорошо. — Хан кивнул. — Я немного подумал об этом, и у меня есть несколько замечательных идей. Я также выбрал наставника для управления школой.

— Управление школой?

— Да, его зовут Арчер, и мальчики из его учебного заведения круче и сильнее, чем из любых других школ. — Хан громко зевнул и поправил подушки.

— Почему это должен быть один из твоих людей, управляющих школой? Почему не один из наших учителей?

Он фыркнул, давая понять, что я веду себя нелепо.

— Я бы предложила нам найти двух терпимых и непредубежденных учителей для совместной работы. Если ты хочешь назначить этого Арчера, я встречусь с ним и задам ему вопросы, чтобы убедиться, что он подходит для этой работы, — сказала я. — Очевидно, ты можешь сделать то же самое с кандидатами, которые будут предложены с нашей стороны.

— Справедливо, но как ты планируешь заставить учителя и детей приехать сюда в Северные земли?

— Я еще не знаю, — честно ответила я. — Моей первой мыслью было, что это должен быть учитель-мужчина по соображениям безопасности, но я думаю, что это противоречит цели. Это должна быть женщина.

— Эй, приводи всех женщин, которых захочешь, — усмехнулся Хан. — Но будет лучше, если мы пока оставим этот проект в тени. Может быть, даже стоит найти для школы уединенное место для проведения эксперимента. Десять или пятнадцать девочек в школе для мальчиков будут отвлекать. Я хочу дать детям совершенно другую школу, где не будет никакого внешнего влияния.

— Хорошо, — кивнула я. — Я согласна.

— И я хочу, чтобы Арчер был главным наставником.

Выпятив челюсть, я произнесла:

— Ты хочешь саботировать этот проект еще до того, как он начался?

— Нет.

— Как могут два учителя работать бок о бок, если один выше другого?

Он пожал плечами.

— Они не могут! — пришла я к выводу. — Именно поэтому они разделят ответственность.

Хан задумчиво пожевал верхнюю губу, прежде чем заговорить.

— Я поговорю об этом с Арчером.

— А что, если этого не делать? — медленно спросила я. — Здесь нам нужно действовать стратегически.

— Я всегда придерживаюсь стратегического подхода, — заявил он.

— Тогда как, по-твоему, он отреагирует, если ему скажут переехать из его нынешней школы в уединенное место, чтобы работать только с одним классом, и вдобавок к этому пойти на компромисс с учительницей-женщиной о том, как растить и обучать и девочек, и мальчиков?

Хан выдохнул воздух.

— Да, это может быть трудно подать, если только она не молода и не хочет стать его женой.