Страница 37 из 61
— Всё по плану, Марк.
— Меня пугает ваше мечтательное выражение лица, госпожа.
Мне слишком хорошо, я просто не могу не улыбаться. Кончики пальцев ещё подрагивают.
Я впервые сделала что-то серьёзное и полезное. Простенький светлячок не в счёт.
Прихватив письмо, Марк уходит, а я остаюсь наедине с собой, и у меня… душа поёт.
Запрокинув голову, я глубоко вдыхаю и одновременно представляю себя на сцене перед зрителями. Все они специально пришли, чтобы услышать моё пение. Они купили билет, потратили время на гардероб, оделись по-вечерниму, приехали вовремя. И всё ради меня. Мои зрители, они такие замечатеьные.
— Когда высохнет последняя слеза-а-а-а! — завожу я.
Строки рождаются сами собой.
Я хватаю бумагу, слепо нашариваю карандаш и пишу как получится, криво-косо, по всему листу. Лишь бы успеть, лишь бы записать и не потерять ни слова. Я хватаю следующий лист, и ещё один.
Воздуха не хватает. Я пою до головокружения и с протяжным “а-а-а-а” замолкаю, устало откидываюсь на спинку и прикрываю глаза. Интересно, в доме кто-нибудь слышал мой концерт?
Я не сразу прихожу в себя — слишком много эмоций, и часть “съедает” Азири Ра.
— Не съедаю, а забираю в рамках договора.
Встрепенувшись, я понимаю, что оказалась в знакомом храме, только гостиная отличается от прежней. Исчезла мебель. Азири Ра, вольготно развалившись, устроилась на ковре в подушках. Перед ней ваза с фруктами. Я узнаю виноград, персики. Азири Ра выбирает что-то экзотическое — светло-лиловый шар с лёгким пушком и сапфировыми чешуйками в основании. Азири Ра впивается в кожицу зубами, брызгает золотистый сок, а в комнате разливается аромат огурца.
Богиня жестом приглашает меня присоединиться.
— Рада встрече.
— Взаимно, дорогая. Надеюсь, ты не возражаешь, что я пригласила тебя вот так, без предупреждения? Мне показалось, ты думала обо мне. Кстати, угощайся.
— Спасибо, — мне любопытно и я беру такой же лиловый шарик, на ощупь шелковистый. — Вам не показалось.
— Оу… Ты чем-то недовольна? — тон обманчиво ласковый.
— Вы что-то сделали, что я проживаю эмоции гораздо ярче, чем в прошлом.
— В прошлом твоё состояние…
— Я не всегда была овощем, — перебиваю я.
Азири Ра откусывает от фрукта, обливается соком, ни капли не беспокоясь о заляпанной одежде, ковре и подушках.
Пока есть шанс — надо ловить.
Я осторожно надкусываю.
Фрукт как огурец не только на запах, но и на вкус.
— Дорогая, сила твоих эмоций это цена твоей жизни. Да, я поспособствовала остроте твоего восприятия.
Неужели я вижу кого-то, кто просчитывает последствия ещё хуже, чем я?
— Азири Ра, если продолжится в том же духе, я сгорю до того, как исполню свою мечту. Я ведь здесь не только благодаря вашему приглашению. Там, в реальности, я лишилась чувств и лежу без сознания, не так ли?
Богиня морщит носик:
— Насчёт обморока ты права…
— Так не лучше ли…
— Нет, исправить не получится. Не буду отрицать, я немного поспособствовала тому, чтобы при возвращении в прошлое верхний слой энергетической оболочки твоей души истёрся несколько больше, чем должен был.
— Это преднамеренное причинение вреда! А ещё “прозрачный договор”...
Обвинения вылетают сами собой. Умом я понимаю, что передо мной могущественное божество, которому не то что энергетическую оболочку повредить, мою душу уничтожить — только пальцем шевельнуть.
Но совершенно человеческое выражение лица как у нашкодившей малышке, поглядывающей винотвато, но при этом совершенно не способной скрыть удовлетворение и радость от содеянного, сбивает с толку. Ну не получается у меня воспринимать Азири Ра, как богиню.
А сам факт договора навевает на мысли, что раздавить меня по прихоти она всё-таки не может.
— По неосторожности! — горячо поправляет она. — Я действовала из лучших побуждений. У меня ещё нет опыта. Ты пока моя первая клиентка.
— Пока? — переспрашиваю я. — То есть я не первая, а единственная?
— Да… Для перерождения с сохранением памяти мне нужна энергия, и я всё поставила на тебя, Карин.
— И что это меняет? — она хочет меня разжалобить? Значит ли это, что я права — по какой-то причине она не может пришибить меня за дерзость.
Договор…
Над ней кто-то есть?
— Многое, — решительно объявляет Азири Ра. — Знаешь, что с тобой было в прошлой жизни?
Я вспоминаю серое бессилие. Целители уверяли, что я здорова. Но что, если им не хватало способностей рассмотреть болезнь? Азири Ра явно ведёт к тому, что у меня болела душа.
— Что?
— Я открою тебе один маленький секрет… Микстура Руза Пойтера сводит с ума, потому что в её составе есть одна особенная ягода, созревающая только вблизи старых могильников. Ты уже догадалась или мне пояснить, что ягода напитана некроэнергией?
— Микстура не успокаивает, а убивает?
— Именно так. А теперь вспомни, в прошлой версии своей судьбы накануне свадьбы ты пила новомодное успокоительное?
— Не помню, — я зажмуриваюсь.
— Ложь. Ты всё помнишь. Скажи вслух.
— Да, я принимала трижды.
— Вот и результат. Острота восприятия приятный для меня эффект, но он побочный. Прежде всего я очищала твою душу от плесневого налёта, иначе ты слегла бы за год, а то и меньше, — она разводит руками. — Видишь? Это не травма, а лечение.
— И что теперь? — получается, она играла со мной?
— Твоё состояние удовлетворительное. Признаться, я ожидала, что будет хуже. Некромантия пошла тебе на пользу, так что советую продолжать. Чем больше ты практикуешь, тем быстрее у тебя восстанавливается энергетическая оболочка. А ещё… в мои планы не входило, но раз уж так вышло, я помогу тебе. Не благодари, я рада себя стараюсь. Ты получишь письмо от Гавора Блайда. Я окажу ему некую услугу, так что не стесняйся назвать по-настоящему приятную цену за свои услуги. Всё, дорогая, тебе пора. Затяжной обморок пользы не принесёт.
Я и слова сказать не успеваю.
Перед глазами темнеет, и я понимаю, что я больше не в храме. Я лежу на полу библиотеки, и рядом кто-то есть. Не Дан.
Глава 44
Проморгавшись, я узнаю горничную. Нос щекочет нюхательная соль — последнее, с чем я ожидала столкнуться в модном доме мага. Я вяло отмахиваюсь и пытаюсь сесть. Горничная немедленно убирает мешочек в один из множества кармашков, хитро прикрытых кружевными оборками, отчего кажется, что никаких карманов на переднике нет.
С помощью горничной я поднимаюсь и перебираюсь на стул. Голова гудит, перед глазами пляшут мушки.
— Госпожа, разрешите пригласить целителя?
— Это всего лишь обморок. Спасибо за предложение. Не нужно.
— Господин будет недоволен.
Дан?
— Понимаю, но я действительно в порядке.
Целитель, как я поняла, мне не поможет. Не умеют маги работать с настолько тонкой материей, как душа.
Я тру виски и прошу принести мне ещё горячего шоколада, без сливок.
Горничная склоняет голову, но медлит, словно опасается оставлять меня без присмотра, но, убедившись, что я не теряю сознание снова, уходит. Я провожаю её взглядом и начинаю собирать листы. Будет очень обидно, если кто-то смахнёт черновые наброски в мусор. И вообще, надо переписать и привести в порядок, пока я не забыла, что пела. Я кладу перед собой чистый лист, раскладываю исписанные. Боги, неужели эти каракули — мои записи? А я… смогу расшифровать? Ладно, что не вспомню, то заново придумаю. И я ныряю в работу.
— Ваш горячий шоколад, госпожа, — раздаётся над ухом.
— Спасибо.
Я тянусь к чашке, нахожу на ощупь и делаю глоток, не отвлекаясь от переписывания. Кажется, горничая уходит. Я снова настолько увлечена, что не замечаю ничего вокруг. Мне даже мерещится, что Дан заглядывает, стоит за моим плечом и читает, что я пишу, потом ощущение его присутствия пропадает…
Ещё одна песня завершена.
День-два, и у меня готов репертуар на мой первый концерт.
В душе поднимается волна радостного предвкушения и азарта.