Страница 71 из 109
— Отвернись, — строго говорю я.
Я прекрасно чувствую, как на его языке вертится унизительная, острая шутка. Он кое-как сдерживает себя и повинуется моей просьбе. На споры времени действительно не было.
Сама я тоже поворачиваюсь к нему спиной и быстро стаскиваю с тела красно-серо-желтую сорочку и кидаю ее в дальний угол. Этот ритуал стал даже неким символом очищения от немощности. Быстро натягиваю огромную куртку, запихиваю волосы за воротник. Тряпку повязываю на бедрах, превращая ее в юбку, узел прячу под длиной верхней части формы.
— Я все, — констатирую факт, поворачиваясь к Блэйку лицом. Он делает то же самое.
Мы быстро осматриваем друг друга оценивающим взглядом, и я выношу вердикт, что Блэйк выглядит как самый грозный охранник «темного» мира, особенно с такими хмурыми бровями. Он же останавливает свой взгляд на моих оголенных ногах и «юбке» и начинает смеяться.
— Серьезно?
— Ну а что? Предлагаешь мне напялить мужские штаны, которые по дороге могут просто сползти?
— А эта тряпка так надежна.
— Какая разница? Зато мои синяки на коленях покажут все в выгодном свете. Я в мужской куртке, короткой юбчонке.
Неожиданно Блэйк приближается ко мне и натягивает на голову капюшон, закрывающий мне весь обзор. Ладонью он поправляет волосы, прячет все от лишних глаз, туже затягивает узел на бедрах и одергивает рабочую куртку.
— А ты можешь быть не конченным засранцем, как оказалось. Почему бы тебе не попытать удачу и не попросить у меня прощения? — не стесняясь, спросила я. Мне вообще казалось, что Блэйку я могу ляпнуть все, что душе угодно: от унизительных замечаний, до трогательных комплиментов.
— Не вижу смысла: ты бы все равно не простила.
— Это был ублюдский поступок.
— Вау, как грубо.
— И все же.
На выдохе Блэйк произносит:
— Давай мы просто продолжим унижать друг друга, хорошо? Мне куда больше нравится, когда мы друг друга ненавидим.
Упрямый баран. Я закатываю глаза, благо он этого не видит, и покорно иду за ним в белых балетках, сверху которых были натянуты черные носки. Неуклюже, но хоть какая-то маскировка. Мы оказываемся возле двери, и я от страха сильнее сжимаю ладонь Блэйка.
— А если кто-то нас слышал? У вас же отличный слух, — обеспокоилась я.
— Все вокруг заняты церемонией. До нас пока что никому нет дела.
Блэйк аккуратно открывает дверь и после секундного обследования тянет меня в прохладный коридор, наполненный суетой. Наше появление во всеобщем хаосе остается незамеченным: толпа и правда даже не смотрит на дверь, ведущую в подвал, пологая, что те два охранника все еще прекрасно сторожат наши слабые тельца.
Как и планировалось, я делаю вид, что сильно пьяна и удовлетворена, что идти самостоятельно толком не могу. И Блэйк, мой горе любовник, помогает мне выйти на свежий воздух после суток алкогольного забытья и страстных кувырканий в постели. Видимо, охранники часто приводят к себе девчонок на день, а после выводят в таком состоянии на улице, раз картина успела стать банальной и скучной для других.
С каждым шагом я все больше верю в гениальность плана моего напарника. Мы преодолеваем поворот за поротом, слыша только довольные изречения о том, что скоро начнется новая эра для «темного» мира. Брайена упомянули раз сто, и сто раз в мое сердце впились тонкие иглы. Кое-как я выдерживаю это давление благодаря одной единственной цели — сбежать как можно скорее. Блэйк чувствует мою слабость, поэтому держит меня крепче и прибавляет скорость, чтобы разговоры проносились мимо наших ушей. Только до нас все равно доходят реплики о том, что мы — десерт сегодняшнего праздника.
Скоро наше отсутствие обнаружат. Это будет полнейшим крахом всех грандиозных планов Правителя, и на наши поиски отправят какие-нибудь огромные отряды супер обученных бойцов. Хотя есть предположение, что сделают это не сегодня, чтобы публика не направила все свое внимание на погоню.
Мы оказываемся в широком коридоре, в конце которого находится наш выход на свободу. Сдерживаем желание перейти на бег, терпеливо бредем к нему в образе пьяных любовников. Но тут к нам кто-то обращается нервным голосом:
— Почему вы в таком виде здесь расхаживаете?
За секунду я оказываюсь где-то в стороне, в каком-то тесном углу. Улавливаю неровное дыхание и сильные ерзанья рядом с собой. Слегка приподнимаю капюшон и от шока чуть не сбрасываю его полностью, раскрывая свои белые волосы.
Блэйк стоит возле стены и прижимает всем тело девушку, одетую в шикарное платье с глубоким декольте и высоким вырезом, берущим начало у бедра и открывающим стройную ногу. Одна его ладонь легла на рот, вторая захватила в плен тонкие запястья. Свет почти не проникает в этот закуток, поэтому я не вижу ее глаз, но могу прочувствовать ту атмосферу, которая разожглась между этими двумя.
— Тихо, хорошо? — предупреждает он. Девушка кивает, и тогда сильная хватка Блэйка ослабляется, но шаг в сторону от нее он не делает.
— Ребекка, — обращаюсь я, когда, наконец, прихожу в себя, — нам надо уйти. Мы все знаем.
Чувствую, как долгий взгляд друг на друга между ними разрывается, и Ребекка смотрит на меня. Она ловит мою ладонь в свою, в ответ я сжимаю ее так крепко, как только могу.
— Что с ним? Все плохо?
Вижу слабый кивок, и опускаю голову. Все, еще немного, и я сломаюсь пополам.
У нас не было возможности поговорить, не было шанса объясниться. Я просто взяла Блэйка за руку и потянула его обратно к нашему маршруту.
— Будьте осторожны. Оба, — промолвила Ребекка в наши спины.
Достигнув двери, мы буквально вываливаемся на порог огромного крыльца, который превратили в сцену. Люди уже начали собираться на площади в ожидании торжества. Мы продолжаем оставаться жалкими незаметными силуэтами, спускаемся быстро по лестнице и попадаем в поток толпы, где уже можно было сделать передышку. Вот так просто кульминация шоу только что слегка подкорректировала планы и стала крупицей в общей массе зрителей.
— Нам нельзя останавливаться, — говорит Блэйк.
Но я все равно замираю на какое-то время и смотрю на сцену и теперь понимаю, почему на нас никто не обратил внимания. Ребекка вышла вместе с нами и все зрители стали наслаждаться ее красотой, ее идеальным телом, облаченным в тонкую ткань легкого платья в пол. Она фальшиво улыбается, ищет в толпе нас. Но не успевает сделать это, так как кто-то подходит к ней и просит вернуться за дверь.
Ведь совсем скоро все начнется.
Глава 27
Воспоминания о том, какими мы были -
Я их вижу сквозь пламя.
Загипнотизированный, я мечтаю,
Забывая о лжи и боли,
Но я не могу вернуться обратно
Забытые привычки
И расплавленные цепи.
Мы, объятые страхом,
Стремимся бороться!
Но я знаю — пути назад больше нет.
STARSET — «Point of no return»
Остались часы до того самого момента. Последний шрам, полученный еще в далеком детстве, магическим образом исчез с лица. Волосы подстрижены, щетина сбрита. Взгляд, который еще сутки назад отражал все муки владельца, стал пустым, и холод в нем затыкал даже самые неугомонные рты.
Он стоял уже не в той комнате, где каждая трещинка в бетоне была заполнена его кровью, а в роскошных апартаментах, как и полагалось преемнику «темного» мира. Вокруг него семенили прислужливые дамочки, у которых была задача в лучшем свете выставить обездушенное тело. Они были бы рады даже обтереть в ванной каждую его часть, только получили на это предложение громкий хлопок двери.
Пожалуй, только в ванной комнате, он все еще мог делать что-то самостоятельно, оставаться наедине с самим собой. Шевеление возле двери толпы «фанаток» ему помогал заглушить поток воды, бьющий прямо в лицо. В эти мгновения он был свободен от мыслей, от картинок и образов, от всего, чем пытали его это время.
Недолгое время, со стороны, хотя для него минуты давно обрели размытые границы и превратились в поток одной сплошной пытки.