Страница 39 из 109
Я не успела договорить, как дверь в комнату открылась. На пороге стоял Дэйв с опущенным вниз фонариком. Он, смотря под ноги, приблизился к нам, и комната снова погрузилась в ночную тьму.
— Ты как? — Его прохладная ладонь касается лба. От резкого контраста с моим горящим телом, Дэйв одергивает руку обратно, а я недовольно хмурюсь.
— Мне бы не помешало умыться холодной водой.
— Тебя же только что знобило, — говорит Ребекка.
— А сейчас мне слишком жарко.
— Дэйв, — обращается она к «светлому», — присмотри за ней, пожалуйста.
Друг согласно кивает, и девушка выходит из комнаты, вероятно, на кухню, так как сразу становится слышен звук чайника и бряканье ложек.
— Ну что, — начинаю я с хитрой улыбкой, — Ребекка и тебя покорила?
— Чего? — удивленно спрашивает Дэйв, занимая то место, где еще недавно сидела брюнетка. — Жар видимо остатки разума из тебя выбил.
— Об Амелии ты говорил так же.
— Я никогда не был влюблен в Амелию, и мы договорились к этому не возвращаться.
— А я сейчас и не о влюбленности говорю.
— Мне абсолютно не нравится то русло, в которое переходит наш разговор.
— Но вы можете прикасаться друг к другу!
— Да, Блэйк тоже мог спокойно к тебе прикасаться. От большой любви он по голове тебя ударил?
Улыбка и восторженное состояние встали поперек горла огромным комом. Я спрятала пол лица под одеялом, словно стыдясь того, что посмела подумать о новой парочке, хотя еще недавно была на волоске от смерти.
— Прости, я не хотел.
— Нет, ты прав. Просто кругом столько ужасного, что я зацепилась за крошечный лучик света. Но, как известно, свет бывает страшнее тьмы.
— Это нормально, что ты захотела отвлечься.
— Ребекка тебе уже все рассказала?
Дэйв сначала долго молчит, а потом нерешительно произносит:
— Мы с ней поговорили, да. Но в подробности она не вдавалась.
Ложь. Я была на все сто процентов уверена, что Дэйв сейчас лукавит. Потому что Ребекке явно хотелось с кем-нибудь поговорить, и находящийся рядом «светлый», переполненный любопытством, явно мог оказаться отличны собеседником. Тем более, чем они еще могли заниматься весь день?
О боги…
— Что? — спрашивает Дэйв. Оказалось, все мои эмоции охарактеризовались гримасой.
— Совсем ничего, — завопила я, прогоняя мысли из головы. — Как ты себя чувствуешь?
— Вполне нормально.
— Хоть какие-то хорошие новости.
— Он объявится, — говорит Дэйв, через какое-то время тяжелого молчания. — И сейчас тебе ничего не угрожает.
Звучит оптимистично. Наивность, стоящая уже давно на коленях, даже подпрыгнула. Да так высоко, что уголки губ поползи вверх. Но в глазах оставалась печаль, и краснота и влажность были не только из-за поднявшейся температуры.
— Ты прав.
В комнату вернулась Ребекка и принесла кружку горячего чая. Она не села к нам, а подошла к окну.
— Я не знаю, какими препаратами можно лечить простуду у беременных, поэтому сделала чай с медом. Слышала, кому-то это помогает.
— Спасибо, — говорю я.
«Темная» вновь пристально разглядывала границу, выжидая кого-то или хоть какого-то знака. Проходили минуты в коротких, но дружелюбных разговорах. Жар отступал, как и тревоги. Но лишь потому что сил держать глаза открытыми уже не оставалось.
Нет, я определенно не хотела жалеть себя, быть слабой и требовать опеку. Поэтому я продолжала упорно поддерживать беседы. Несколько раз пыталась встать, но Дэйв клал меня обратно. Глаза уже все будто стерла за пристальной слежкой за напряженной девушкой.
Почти уснула, почти сдалась.
Как Ребекка резко начала открывать окно.
Я подскочила на месте, воодушевление придало немалых сил. И Дэйв уже не пытался меня держать. Переползла через кровать и оказалась рядом с Ребеккой. Ноги ватные, все ступни покалечены, из-за чего я при попытке встать на пол падаю обратно на кровать.
Уверена, как только он появится здесь, вернутся силы броситься в его объятия.
В груди что-то шевелится, не дает усидеть на месте.
А его нет. Вместо Брайена в окно сначала залезла Джессика, затем и Кайл.
Внутри все рушится, и я отползаю обратно в свою нору.
— Кажется, она не рада нас видеть, — отшучивается Кайл. — Брайен незаменим!
— Кайл, — шипит Джесс, — сейчас не до шуток, ты должен это понимать.
— Нет-нет, я рада вас видеть. На самом деле давно уже о вас ничего не слышала. — Я даже искренне улыбнулась. Наверное.
— Аври! Мы не с пустыми руками.
Да они издеваются… Аври?!
— Как еще вы собираетесь извратить мое имя? Аврорик, Аври, да даже Ангелочек! — резко затыкаюсь, поняв, что сболтнула лишнего.
— Мы знаем все о Блэйке, — начала Джессика. — На самом деле мы его видели. Выглядел он ужасно, пробубнил извинения словно в лихорадке, и ушел. Мы сначала ничего не поняли, но Брайен нам все рассказал.
— Вы виделись с Брайеном? Как он? — Неосознанно тянусь к ним.
— Он попросил не говорить. — Джессика села на другой край кровати от Дэйва. — Но я думаю, ты должна знать. Он выглядит слишком болезненно. Брайен провел там сутки, к нему пристроили охранников с электрошокерами. Не знаю как, но ему позволили встретиться с нами у самого входа в центральное здание. И он передал нам это.
В моих руках оказалась среднего размера сумка. Я медленно открыла ее и обнаружила полные упаковки лекарств, а между ними сверток бумаги.
Записка от Брайена.
— Что…он…еще…говорил? — уже в слезах спрашиваю я.
— Только рассказал кратко о том, что произошло с тобой. Он умолял обеспечить тебе защиту, но мы здесь не только из-за его просьбы. Мы действительно хотим помочь.
— А о себе? Почему он так выглядел? Зачем все эти охранники? Что они с ним сделали?!
— Аврора, — Кайл подходит ко мне и кладет ладонь на плечо. — Возможно, это прозвучит дико и никак тебя не успокоит, но все, что с ним происходит, было ожидаемо. Они хотят сделать из него подобие Правителя, но только намного совершеннее.
Я пропускала мимо ушей дальнейшие слова, так как все они были догадкой. Правду знал только Брайен и, возможно, он изложил ее в письме, которое я слишком быстро начала раскрывать, чуть не порвав бумагу.
«Аврора, первый и последний раз я оставлял какие-либо записки в твоем блокноте. Кто мог подумать, что та надпись будет значить так много?…
Я засмеялась, и к губам скатились очередные соленные слезы. Окружающие меня люди замолкли и стали наблюдать за тем, как мои глаза сканируют каждую строчку и как улыбка пропитывается горечью воспоминаний.
…Если бы я мог прийти к тебе прямо сейчас, я бы сделал это без промедлений. Но все, что мне сейчас дозволено, — письмо, лишенное всякое романтики. И вряд ли ты захочешь оставить его как трепетное вспоминание. Я бы точно не хотел.
То, что со мной происходит, объяснить слишком сложно. Это результат тщательной работы врачей и моих чувств. К тебе и не только.
Нет, я никогда не любил никого так, как тебя. Чувство настолько сильное, что открыло во мне «светлое». Но есть и ненависть. Она так же глубока и сильна, всепоглощающа. Я ненавижу Правителя больше, чем кто-либо когда-либо кого-либо ненавидел.
Сейчас для меня в мире существует два человека, которых я никогда не трону пальцем: ты и Правитель. Вы по разные стороны одной стены, и именно в нее я уткнулся головой.
Он научился управлять мной. Как? Черт, хотел бы я сам это понимать. Но именно он создавал все галлюцинации в голове, и именно на нем зациклилась вся тьма во мне. Стоит ему захотеть чьей-либо смерти — я исполню любой каприз. Я вновь убил человека, Аврора.
И это будет продолжаться еще долгое время.
Поэтому мне нельзя видеться с тобой. Да, я хочу верить, что ты способна помочь мне. Но это больше похоже на роман, стоящий на полочке в твоей комнате. Первый…второй раз… Думаешь, в третий раз тоже получится? А что если нет? Я опасен, и только в этом я уверен. В один момент чаша может перевесить, возможно, далеко не в твою сторону.