Страница 38 из 94
— Она скрыла? Абсолютно всё? — деликатно спросила Ребекка бархатным голосом, настраивая Брайена на спокойный и серьёзный разговор. И тот поддался на уловку лучшей подруги и расслабил мышцы в покалеченных руках.
— Сказала, что с ней всё было в полном порядке, что она не могла прийти из-за своей слепоты и незнания, куда ей стоит направляться. Я поверил в это и решил больше не ворошить. Чёрт, я поверил и не заметил очевидное.
Он прокручивал в голове тот разговор, восстанавливал её образ. Только сейчас он понял, как напугана она была в тот момент, как не могла поймать его взгляд. А он был слеп, пока сам находился на ладони девушки.
Хватит ли слова «обида», чтобы описать то, что он чувствует? Он по-прежнему хочет обнять её, поцеловать, уберечь от всего, но всё равно проникнуться полностью этими чувствами и желаниями не может. Он не способен оценить масштаб произошедшего, понять, как лучше ему поступить. Запутался в себе, и он ненавидел подобное состояние. Казался сам себе слабым и беспомощным ребёнком, который не может даже различать собственные мысли.
Брайен просто не хотел сейчас сомневаться, тем более в собственной девушке.
Его всё приводило в бешенство.
— Она всегда всё пытается узнать обо мне, но сама предпочитает врать и скрывать даже важные вещи от меня.
— Я как никто другой понимаю тебя. Знаю, как невыносимо говорить о себе, как сложно поверить, что кто-то хочет тебя слушать, особенно после того, как тебе соврали. Но я уверена на все сто процентов, что злых помыслов у неё не было. И ты сам должен максимально открыться перед ней, чтобы и она была открыта. Она любит тебя.
Из-за подобных «сопливых» разговоров Брайену да и всем присутствующим становилось неловко. По коже бежали мурашки, собирались стаями в шее и охватывали тонкие ответвления нервной и, возможно, уже расшатанной системы.
Первой не выдержала Джессика. Каждое слово Ребекки пробуждало в ней то, что она считала абсолютно ненужным и мешающим нормально дышать. Косо посмотрев на Кайла, она встала со своего места и в полной тишине ушла на свободу, прочь от тяжести в этом душном подвале.
Кайл медленно убрал от себя алкоголь и с твёрдым взглядом заставил Брайена посмотреть на него.
— Они были правы. За тобой хочется следовать, — тихо, словно рассказывая самое важное откровение, произнёс Кайл, после чего медленно встал и покинул помещение.
Всё рухнуло. В одночасье каждый понял, что подвал перестал быть их укрытием. Здесь теперь нельзя прятаться от самого себя.
Раньше они видели Аврору и Брайена вместе, но никогда не замечали их обнажённых душ. Каждый вдох самого скрытного и молчаливого мог передать всю его боль и все его чувства. Каждый жест, мелкая дрожь отражали страх блондинки всё потерять.
Первый раз в своей жизни они увидели откровение и совершенно неосознанно прониклись им, поняли. И они испугались, словно увидели самих себя. Но принять это были не готовы.
Ребекка подошла к Брайену и мягко сжала его плечо. Она не знала, что ещё сказать ему, ведь верных слов невозможно подобрать, когда сама боишься говорить о себе, своих поступках, когда на месте Брайена несмотря на сильные чувства, возможно, молчала бы, прощала всё, впитывала ложь и сама обрастала ею, лишь бы никого не оттолкнуть образом никчёмной девчонки, грязной и слабой.
— Расскажешь, что было с ней? Как ты ей помогла? — Брайен не поднимал взгляда на подругу и продолжал разглядывать собственную порезанную руку.
— Думаю, она должна сама тебе обо всём рассказать. Так будет правильнее.
Брайен кивнул в ответ и поспешил встать. Хруст под ногами напомнил ему, что стоит убрать за собой разбитую бутылку.
— И, Брайен, будь с ней помягче. Я бы на её месте тоже побоялась рассказывать об этом человеку, которого люблю.
На этой ноте и Ребекка пошла домой. Оказавшись на улице, она первым делом посмотрела в сторону «светлого» мира. Ноги сами повели её к границе. И подойдя к кустам, она заметила, как Блэйк торопливо идёт к ней, стараясь как можно быстрее покинуть опасную для него сторону.
Он поднял свою голову и столкнулся с нежным и тёплым выражением лица Ребекки.
— Что-то случилось? — спросил он, приближаясь к ней.
— Нет, но я хотела сказать, что сплю у тебя.
— Опять лень возвращаться в свои хоромы? — усмехнулся Блэйк, вызвав ответную улыбку у Ребекки.
— Что-то типа того.
— Но тебе же надо приводить себя в порядок перед завтрашним днём
— Тоже верно. Тогда мне лучше пойти домой.
— Ты разве сегодня не на машине?
— До неё ещё дойти надо. В этом районе лучше на машине не появляться.
— Я провожу.
Блэйк пробежался взглядом по своей подруге, не скрывая своего восторга и желания взять Ребекку в её же машине, как бывало однажды. И он был бы совершенно не против видеть её у себя, но завтра ответственное мероприятие, и она просто обязана быть дома, чтобы успеть вовремя.
Девушка поглотилась ответным желанием и почувствовала покалывание. В мыслях она давно вновь раздела своего друга и как-то дико забылась с ним, а потом они оба отшутились и сделали вид, словно простого секса с зарытыми в самой глубокой яме чувствами им хватало, а навязывать что-то более романтичное и трепетное, более откровенное и чувственное они считали неуместным. Да и зачем обсуждать это: им хорошо, ничего не тяготит, нет чувства вины, стыда.
Они сядут на заднее сиденье, страстно поцелуются, в нетерпении она расстегнёт молнию, приспустит штаны, быстро наденет на него завалявшийся специально для таких случаев в бардачке презерватив, сама поднимет своё платье, а он уже отодвинет кромку её кружевного белья, обязательно задержав совсем ненадолго свои пальцы. Без прелюдий, без ласк она сядет сверху на него, откинет голову от удовольствия, начнёт медленно двигаться, возбуждаясь сильнее из-за его ладоней на её бёдрах. В одежде им станет жарко, окна запотеют. Но раздеваться они не станут, так как замедлиться, отвлечься от фантазий друг о друге не могли. Вот так просто, без каких-либо прикосновений они будут сходить с ума от ощущений, эгоистично приближая себя к концу, не осознавая, что в забытьи будут всем телом, каждым стоном и страстным вдохом делать приятно партнёру и ставить его выше себя.
В конце она не приляжет на него, не обмякнет в его руках, он не поцелует её, не обнимет. Выйдут из машины, опустят шутку, посмеются, а затем она поедет домой, думая, как бы после этого не перепутать газ и тормоз.
Брайен и Ребекка сидели в шикарно украшенной комнате, в которую регулярно заглядывал обслуживающий персонал, контролируя наличие красного вина и фруктов на их столе. Девушка продолжала разглядывать себя в зеркале, поправляю струящуюся по её длинным стройным ногам шелковистую чёрную ткань. Взглянув на то, как соблазнительно выглядывала её ножка из глубоко выреза, она положила наманикюренные пальчики на тонкую талию, затянутую корсетом, и довольно улыбнулась. Она знала, что всё внимание будет на ней, а она это любила, хоть и часто лукавила, что это не в её интересах.
Повернувшись к своему партнёру, она сразу отметила безучастное лицо, скуку в глазах.
— Если не хочешь улыбаться, то тогда сделай надменный взгляд. Хотя, — Ребекка ненадолго задумалась, — публика примет тебя любого.
— Мы манекены, на которых пришли поглазеть? — с раздражением спросил он.
— Да, — честно ответила Ребекка, повернувшись к зеркалу. — Но это только повышает наш статус, нашу значимость.
— И уменьшает нашу свободу.
Ребекка не успела ответить, так как в комнату вновь зашла прислуга, но уже пожелавшая проводить их ко входу в зал. Брайен поправил свой идеально выглаженный чёрный костюм и предложил руку Ребекки, та с особой грациозностью, безусловно, обвила своей кистью его локоть.
— Где твой галстук? — прошептала «тёмная», когда они вышли из своей комнаты ожидания.
— Я решил, что должен сделать хоть что-то против правил.
— Боже, действительно. Разве могло быть иначе, — Ребекка закатила глаза, чем насмешила Брайена, который всеми силами пытался отвлечь себя от различных мыслей. В основном от мыслей об Авроре.