Любовь серого оттенка

— Хватит тупить, кривоногая. Держи свою тушку подальше от нас, от него. Тебе все равно здесь ничего не светит.

— Ну все, ты меня достала, — легкий поток ветра, вероятно от взмаха руки, охладил лицо. Но удара не последовало, хоть я и была готова принять его.

— Не трогай ее.

— Да я ее убью, — она шипит и явно двигается в мою сторону, но тело Брайна заслоняет мой не напуганный силуэт.

— Ради самой себя же не трогай ее.

— Убери руки от меня! Эта с*ка ответит!

— Кто я?! — обхожу Брайна и делаю шаг к Ребекке. Руки горели от желания ударить её по щеке, чтобы она заткнулась.

— Сама так и напрашиваешься! Брайен, мне больно, хватит меня держать!

— Аврора, свали куда-нибудь!

— Я никуда не уйду!

— Бл*ть, как вы меня достали! — одной рукой Брайен хватает меня за плечо и рывком толкает назад, что я падаю на кровать. Место, в которое он вцепился, заныло от боли, запульсировало. Я сразу стала держаться за него.

Дальнейшие звуки означали только одно: он выпроводил Ребекку из квартиры. Но вот только он не появлялся рядом.

Прижавшись к стене, я продолжала гладить пострадавшую руку. Мне было и стыдно, и неловко, и тревожно. Ситуация получилась действительно очень глупой, а все из-за меня. Я даже толком ничего не сказала, хотя планировала поставить ее на место.

— Ты совсем идиотка?! — квартира наполнилась криками Брайна. — Не умеешь ставить людей на место — не ставь! Ты только провоцировала ее!

— Я пыталась! — быстро реагирую на агрессию в свою сторону.

— Что ты пыталась?! Похвастаться тем, какое у тебя охренительное детство было?! Вступаешь в конфликт с «темной», так хоть веди себя, как «темная», а не как обиженная «светлая»!

— Не кричи!

— Надо хоть иногда свои крошечные мозги включать! Ты могла выдать себя!

— Все же хорошо!

— Давай теперь всегда рисковать, всем говорить, какая ты хорошая!

— Хватит!

— Несла какую-то ерунду! И что ты хотела от неё?! Что?!

— Чтобы она поняла, что ты, — ком воздуха задержался в легких и не позволил спокойно высказать свою мысль, — что я…

— Хватит мямлить! Что я? Что ты?

— Видимо ничего! — голос сломался. Да и говорить я больше не хотела.

Ревную. Так глупо ревную его к другим, хотя знаю, что это бессмысленно. Снова хочу встретиться с Ребеккой, но понимаю, что опять растеряюсь и начну нести полнейший бред. Да и зачем что-либо говорить, если для него нет никаких проблем.

— Что ты делаешь?

— Я хочу домой, — встаю с дивана и сразу натыкаюсь на него. Стоит, как стена, и не пускает меня.

— Одна собралась идти?

— Не знаю, — опускаю голову, чтобы он не видел, как слезятся мои глаза. Я держусь, не рыдаю, но так обидно, что он не понимает меня. Почему я одна должна говорить всё то, что сидит внутри меня? Зачем открываться тому, кто поверхностно смотрит на каждое моё действие?

— Так ведь рехнуться можно, — макушкой головы чувствую его дыхание.

— Я уже, — прячу руки в рукава и вытираю единственную слезу, которая скатилась по щеке.

— Опять ревёшь?

— Нет.

— Я же вижу.

— Тебе кажется.

— Руке очень больно? — он осторожно касается места, которое недавно со всей силы сжал в своей руке. До сих пор пульсирует кожа и ноет сустав, из-за того, что он небрежно швырнул меня.

— Нет, — отхожу в сторону, чтобы его ладонь больше не касалась меня.

— Я не хотел…

— Я тоже. А теперь можешь отвести меня домой? Пожалуйста, — вытянув руки, начинаю передвигаться по комнате, ладонями касаясь стены. Выхожу в коридор, нахожу свои кроссовки и сажусь на пол, чтобы их надеть.

Я не обиделась на него из-за того, что он толкнул меня на кровать, ведь он был зол на наше с Ребеккой поведение. Он не хотел, я уверена в этом. Но он продолжает быть чёрствым даже после такого инцидента. Да, я заслужила все эти слова в свою сторону, но понять меня тоже можно.

Можно, но видимо не нужно. Ему точно. А мне нужны его искренние эмоции, а не эти грубые слова. Хочу взаимности.

Пальцы не справляются со шнурками, и я начинаю психовать. Слёзы бегут из глаз, раздражая даже меня. Клянусь, я не хотела соплей, просто обиду невозможно контролировать.

Он садится рядом и начинает помогать мне с обувью. В полной тишине я издаю тихие всхлипы, уткнувшись в свои колени. Почему так сложно сдерживать себя?

Помогает встать, хочет что-то сделать, но я отвергаю его.

— Нам пора, — берусь за его предплечье, только потому что мне надо как-то вернуться домой.

На улице не становится легче. Я только больше тону в своих рассуждениях, пару раз запинаюсь, потому что полностью выпадаю из реальности. Полагала, что будет проще, надеялась, что справлюсь со всеми трудностями. Но эти странные чувства только сбивают с пути, я теряюсь в самой себе ещё больше. Никогда не думала, что стану такой собственницей из-за парня, которого могу только слышать и чувствовать, но не видеть, к которому не могу прикоснуться, с которым живу в разных мирах.

— Мы пришли, — тихо произносит Брайен, и я просто иду немного вперёд, утыкаюсь руками в стену и жду, когда он поднимет меня. — Аврора, — пытается он обратиться, но я мотаю головой.

— Не начинай. Я справлюсь со всем этим. Ты был прав, что я совсем не думаю о безопасности. Просто подними меня, пожалуйста.

Подушечки пальцев впиваются в шершавый кирпич, я царапаю нежную кожу об грубый материал. Он одним движением разворачивает меня к себе лицом и спиной прижимает к холодной стене. Я хочу отойти в сторону, но он блокирует меня своей рукой. Отворачиваюсь, но Брайен настойчиво ставит меня прямо, чтобы я смотрела на его лицо.

— Дай мне сказать.

— А мне кто даст сказать? — сдаюсь и вступаю в диалог, прижимаясь к стене, чтобы только он был на максимально возможном расстоянии от меня.

— Во-первых, я не хотел делать тебе больно. Мне правда очень жаль, я даже оправдываться не буду

— А я бы послушала.

— Во-вторых, то, что я на тебя накричал. Ты должна сама понимать, что была не права и не надо злиться на меня из-за этого.

— Почему только я должна понимать? — поднимаю свои глаза на него, но руками закрываю свое тело, делая своеобразный блок. — Почему я должна думать трезво?

— Потому что опасно отключать разум.

— А не опасно быть таким же бесчувственным, как ты?

— Ты знала, какой я.

— Ты вечно ругаешь меня за любой косяк. Да, согласна, ты настрадался больше меня во много раз. Но кто сказал, что душевная боль слабее физической? С чего ты взял, что ты один страдаешь? Может, ты и спас меня от приступов, взяв на себя ответственность за многое. Да, ты перешагнул через себя, когда сделал доброе дело. Не один раз. Но от чувств ты меня не отгородил.

— Как я должен отгородить тебя от того, что просто не воспринимаю?

— Я опять веду себя эгоистично?

— Совсем немного.

— То есть, чтобы не быть эгоисткой, я должна боготворить тебя за каждое твое действие и всегда молчать, боясь сказать и слово против?

— Нет, это не так.

— Тогда почему я не могу попросить тебя понять мотив моих глупых действий? Я обещала стараться делать все так, чтобы не вредить тебе. Но… Мы оба вредим друг другу, хотим этого или нет. Бесполезно пытаться уберечь друг друга. Один возьмет все на себя — другой найдет новый источник проблем.

— Я взял всю физическую боль на себя, но ты начала страдать душевно, это имеешь в виду?

— Да. Все против нас. И мне кажется, пока не пройдет физическая боль, я не смогу преодолеть душевную. Я очень сильно хочу, чтобы мы могли спокойно касаться друг друга, чтобы мы не проходили через боль из-за желания измениться. Но это невозможно, — я почувствовала, как его тело стало намного ближе, как прижалась моя грудь к его из-за тесного контакта.

— Могу ли я, — он делает паузу, обдумывая свои слова, — взять ответственность и за душевную боль. Поделись ей со мной.

— Ты не сможешь. Ты и не должен. Это лишь моя прихоть, — все больше мешкаю, стоя на одном месте и переступая с ноги на ногу. Брайен замечает это и вынуждает мои ноги застыть в одном положении. Я полностью сжата. До мозга костей окутана им.