Страница 9 из 11
Плохо!
Все очень плохо!
Выкатываюсь из-за угла, ожидая увидеть кровавое месиво на месте вполне смазливого парнишки, уж больно вопли дикие, но картина, открывшаяся передо мной, заставляет тормозить на полном ходу и моргать, пытаясь вернуться в реальность.
Потому что то, что сейчас вижу, к реальности не имеет никакого отношения.
Подсвеченный малой луной двор совсем не скрывает детали случившегося побоища.
А то, что тут именно побоище произошло, сомнений не возникает.
Кровища, свежий запах которой будоражит мой чувствительный нос, двое ребят, которых совсем недавно наблюдал за дальним столиком в казино, валяются без движения. И, глядя на их раны, можно с уверенностью сказать, что вряд ли когда-то будут двигаться. Еще один, судя по всему, тот самый обладатель скрипучего голоса и тяги к молоденьким мальчикам, катается по двору, утробно воя и извиваясь от боли.
А сам виновник торжества, на первый взгляд, вообще не пострадавший, не обращая внимания на дело рук, а, может, и не рук, своих, сильно занят важным делом: проверяет карманы поверженных врагов. И шустро так! Чувствуется набитая , опытная рука!
При моем появлении Лар резко вскидывает голову, свет луны отражается в черных колодцах глаз, а в следующее мгновение он просто пропадает из вида!
Ах, ты, щенок!
Рычу раздраженно, чуть веду носом и быстро двигаюсь в ту сторону, куда умудрился сквозануть герой моего сегодняшнего приключения.
Надо же, какой!
И почему это Лари не сочла нужным предупредить меня о такой интересной особенности у своего братишки? Это бы меня очень выручило сейчас!
Ох, и спрошу я с нее за свои нервы! Ноги не сможет свести неделю!
Все эти кровожадные планы я строю на бегу, спешно сдирая одежду и перестраиваясь на боль.
Мальчишка слишком шустрый, я его не поймаю в том виде, в котором сейчас…
А, значит, надо ловчить.
Земля привычно бьет по лапам, оглушает миллионом запахов, которые в моем привычном обличье звучат приглушенно, а то и совсем пропадают.
Зрение тоже меняется. Теперь я вижу не просто остро, а очень интересно. Все теплокровные предметы в красном цвете, остальные — по степени сохранения ими тепла. Мир становится другим, но столь же разнообразным.
И мальчишка, несущийся впереди меня на расстоянии буквально ста шагов, заметен очень четко.
Я разгоняюсь и со всего разбега прыгаю ему на спину. Но аккуратно, просто толкая передними лапами на землю, чтоб не сильно повредить.
Лар падает, тут же перекатывается и пытается встать, но я успеваю первым. В этом виде я быстрее его.
Опять толкаю лапами, в грудь теперь, и напрыгиваю сверху, прихватывая зубами за горло. Сжимаю, рыча предупредительно и глядя с глаза.
Надеюсь, с инстинктами у парнишки все хорошо, дергаться не будет. А то, опять же, поврежу, и его сестра мне не даст. Печально будет!
Лар в очередной раз показывает себя отнюдь не дураком, потому что понятливо замирает и смотрит на меня с ужасом и восхищением.
Сглатывает, и я волнуюсь, ощущая, как заманчиво прямо под кожей движется кадык… Куснуть сильнее, забыться в кровавом упоении… И опомниться у холодного трупа с разодранной глоткой… Это было уже когда-то. Это не повторится.
А мальчишка, совершенно бесстрашный, тянет к моей морде пальцы, шепчет завороженно:
— Хороший волк… Какой хороший…
Я, в дикой оторопи от того, что он не боится совсем, ощущаю, как пальцы трогают шерсть, аккуратно, легко, и безмерное удивление, кажется, прорывается даже через звериный взгляд, потому что Лар снова шепчет:
— Где твой хозяин?
Я выдыхаю жарко ему в лицо, затем отпускаю горло, отступаю, позволяя сесть и закашляться.
А затем бодаю головой, чтоб встал.
— Что? Ты хочешь меня отвести к хозяину? — хрипит Лар, потирая горло со следами моих клыков, — может, пойдем со мной лучше? Я тебе буду всегда мясо давать… Хороший волк… Красивый…
Он тянет руку, чтоб погладить меня, но я предупредительно щелкаю зубами, и красноречиво мотаю башкой в обратном направлении.
Лар больше не пытается подружиться, встает, подхватывает заплечный мешок, набитый добром, и идет впереди меня.
Пару раз оглядывается, но я скалюсь и рычу, предупреждая, что не стоит делать резких движений.
Тормозим мы возле того места, где я скинул штаны.
Лар идет впереди, не замечая, что я нырнул в кусты.
И оборачивается, когда я возвращаюсь, уже в штанах, голый по пояс.
Он останавливается, раскрыв рот, осматривает меня, затем пристально глядит в глаза.
— Ничего себе… Волк… — бормочет он, сложив два и два, — не думал, что такое бывает…
— Все в этом мире бывает, — философски отвечаю я, — топай дальше, щенок.
Лар послушно идет впереди, но поминутно оглядывается. Я торможу еще несколько раз, подбирая остальную одежду.
— Ты же Волк императора? — справшивает он, проявляя недюжинную смекалку, — давай я тебе просто отдам браслет и мы разойдемся краями… Я просто не знал, кто она… А когда узнал… Это ошибка, в общем…
— Да, ошибка, — киваю я, — вот мы ее и исправим. И не вздумай опять провернуть этот фокус с исчезновением. Я тебя найду в любом месте.
— Да я уже понял, — кивает Лар, — это что-то связанное с твоим зверем? А есть еще такие, как ты? Никогда просто не слышал…
— Много вопросов, щенок. Топай.
— Ты меня в тюрьму ведешь?
— Еще раз задашь вопрос, завяжу рот.
— Слушай… К меня тут, в мешке, много всего, хороший улов, я тебе отдам… Стой, что ты делаешь? Что…
Дальше мы идем в благословенной тишине.
Глава 8
Глава 8
— Забирай засранца, миледи, — я легко толкаю Лара перед собой так, что он не удерживается и залетает в комнату, падая прямо под ноги сестры.
Она тихо ахает, вскакивает и принимается поднимать своего непутевого братца, причитая шепотом:
— Лар! Лар! Ох… Да что же ты придумал, глупый? Где тебя носило? Я чуть с ума не сошла…
— Я не глупый, — говорит он неожиданно злобно и независимо, отбрыкиваясь от нее и поднимаясь самостоятельно, — я не собираюсь прятаться, говорил тебе уже! И не собираюсь… Ждать…
Последнее слово он договаривает уже без прежнего злобного напора, а даже с какой-то виноватой ноткой, и смотрит на компаньонку Лари, ту самую строгую леди, что была с ней в первую нашу встречу. Мэсси, так называла ее Лари.
Мэсси, которая тоже поднялась с нашим приходом, глядит на Лара строго и серьезно, поджимает губы неодобрительно. Затем переводит взгляд на меня, стоящего на пороге, и в глазах ее вспыхивает узнавание. И понимание.
Она резко поворачивается к своей подопечной:
— Лари? Ты все же?..
Но та, занятая братом, только досадливо кривится.
Тогда Мэсси опять обращает внимание на меня:
— Добрый вечер, Волк.
— Миледи, — учтиво скалюсь я, чуть наклоняя голову, — прекрасно выглядите… В платье.
Такой вот толстый не-намек на нашу предыдущую встречу, когда они с подопечной в мужском по нижнему ходили. Две авантюристки.
Мэсси это все считывает, конечно же, но ведет себя по-королевски.
— Да, — с достоинством поджимает губы она, — Дон не ошибался в оценке вас…
— Положительной, раз уж вы ко мне обратились? — продолжаю играть в нахала и плебея я.
— Не думаю… Что именно это могло нас сподвигнуть на встречу с вами…
Мне надоедает заниматься словоблуджием, да и к тому же брат с сестрой уже перешли от приветственных мероприятий к спокойному и сдержанному переругиванию чуть в стороне.
Я кидаю взгляд в их сторону. Лари стоит спиной, что-то строго и жестко выговаривая Лару, а тот со скучающей рожей вяло отгавкивается. Ох, наглый мальчишка! Я бы его уже плетью поучил почтению к старшей сестре! Мало его драли в детстве!
Однако, время идет. Мое, между прочим, отработанное, но не оплаченное время!
Надо бы обратить на себя внимание…
— Мадам, — обращаюсь я к Лари, не считая нужным удерживаться от жадного изучения ее тонкой фигурки, затянутой в строгое платье, и с удовольствием отмечая, как жарко вспыхивают ее щеки, как судорожно алеют губы. Ох, и вкусные у нее губы… Волк внутри начинает волноваться и мести хвостом в предвкушении. Да, прияетль, я знаю, знаю… Еще неделя у нас. Целая неделя. И я не намерен ни одной минуты упускать! — Вы удовлетворены выполнением заказа?