Будешь моей

Уже поздно. Хозяин дома и сегодняшней вечеринки уже здесь. Стоит у двери, опершись о неё спиной, и сверлит меня тяжёлым взглядом, с кривой ухмылкой на губах. На пухлых, невероятно влекущих меня губах. Всякий раз, стоит мне их увидеть, я с трудом преодолеваю желание впиться в них поцелуем. Попробовать их на вкус. Узнать, такие ли они мягкие, как кажется на первый взгляд. И эта тяга, с которой мне так сложно справиться меня пугает. Заставляет сбегать от него подальше.

— Ещё раз здравствуй, птичка, — улыбается порочно, окидывая меня нахальным взглядом с ног до головы. — Вот ты и попалась, сладкая.

— Макс, — хочу, чтобы голос был возмущённым, но выходит только писк. — Мне уже пора.

— Я уже говорил, что мне нравится слышать своё имя из твоего сладкого ротика? — он склоняет голову вперёд и смотрит на меня исподлобья. Тяжёлым взглядом, от которого я даже пальцем пошевелить не могу. Он давит на меня одним своим присутствием. Парализует. Не даёт свободно дышать.

Один стремительный шаг вперёд, а я готова броситься наутёк.

— Ты в моём доме, Эля. В моей комнате. Наедине со мной.

Увидела, как ноздри парня жадно втянули воздух. На одно мгновение Макс прикрыл глаза и быстро провёл языком по губам. Будто… будто на таком расстоянии смог почувствовать мой запах. Я всхлипнула и оглянулась, ища пути отхода. Ища место, куда можно забиться. Хоть через окно третьего этажа сигай, только бы не почувствовать запах Макса, который медленно приближается, не спуская с меня взгляда. Потому что знаю, что тогда точно не смогу мыслить трезво.

А он будто мысли мои прочёл. Два крадущихся шага сделал, преодолев разделяющее нас расстояние. Задышала взволнованно и опустила голову. Не смотреть. Только не смотреть в глаза цвета моря. Это только на первый взгляд они спокойны. Но стоит нырнуть глубже, как сметёт течением. Спасения не будет.

— Максим, я прошу тебя…

— Я готов исполнить любое твоё желание, малышка. Любое, кроме того, что ты собираешься озвучить, — мягко говорит парень, шагая ко мне и загоняя меня угол. — Я не отпущу тебя. Я уже говорил. Предупреждал.

— Мне нужно идти, — предприняла попытку обойти его, но горячая ладонь сомкнулась на запястье, посылая ток бегать по венам. Я вскинула глаза и тут же утонула. Даже полумрак комнаты не способен скрыть голубизны этих бездонных глаз.

— Куда собралась, птичка? — поистине дьявольская ухмылка.

— Пусти, — пытаюсь вырвать ладонь из крепкой хватки и не позволить своим эмоциям одержать верх над разумом.

— Куда? — шёпотом интересуется на ухо. — Куда ты снова надумала от меня сбежать?

— К своему парню, — отвечаю твёрдо, глядя в голубые глаза снизу вверх.

Ненавижу эту разницу в росте. Ненавижу, что чувствую себя настолько ничтожной рядом с ним. Всегда. С первой встречи. Ненавижу эту тягу к нему. Ненавижу предательство своего тела. Своего сердца. Своей души. Своих мыслей. Потому что всё всецело принадлежало ему.

— Ты же стала с ним встречаться назло мне, — фыркает и ведёт ладонью от локтя вверх. — Ты не хочешь его. Не любишь.

— Ты выдумываешь. Я люблю Кирилла, — и тут я не лгу. Но в ответ слышу только раздражённый рык. Рык, от которого волосы встают дыбом. Будто он идёт из груди парня. Будто в комнате опасный зверь.

— Ты ведь хочешь меня, детка, — его наглые ладони оказываются на моей пятой точке. Сжимают и над полом чуть приподнимают.

— Твои детки, может, и хотят тебя. Но я не одна из твоих девок, ты тут перепутал, — вскидываю подбородок и дыхание задерживаю, чтобы запах не втягивать. — Одна ждёт тебя в зале. Как её там? Лола?

— Ты не детка, да, — шепчет серьёзно. — Ты глупая маленькая птичка, которая решила, что сможет выпутаться из моих сетей. Ты моя, Эля. Рано или поздно ты сама поймёшь это. А я дождусь, когда ты придёшь ко мне сама.

— Иди ты в задницу, Макс. Пусти меня, — руками упираюсь в его грудь. — Мне нужно найти Кирилла.

— Обязательно, — рука ныряет в волосы и сжимает их с силой на затылке.

Горячее дыхание опаляет лицо. Понимаю, что готова сдаться. Прикрываю глаза, готовясь к поцелую, когда слышу ледяной голос Кирилла:

— Дорогой, ты всё не так понял, да?

Сердце проваливается в пятки, а по спине течёт холодный пот.

Я пытаюсь отодвинуть от себя Максима, но рука парня продолжает сжимать волосы на моём затылке. Не больно, но двинуться не могу. До сих пор лицо опаляет его дыхание.

— Макс, пусти, — шиплю я, надавливая руками на его плечи. — Пусти.

Рука парня оказывается на моей спине, и Максим прижимает меня к себе. Вдавливает, будто желает, чтобы я в нём растворилась.

Как бы сильно я его желала, как бы страстно не хотела его прикосновений, в данный момент мне было жизненно важно поговорить с Кириллом. На меня накатило отчаяние. По спине покатился ледяной пот. Он же откажется быть донором. Он же сейчас уйдёт, и всё пропало. Эгоистично? Подло? Да. Но ради здоровья сестры я готова всем пожертвовать. Даже собственным счастьем.

— Кир, — шепчу сдавленным голосом. — Кирюша.

— Малышка, — в волосы шепчет Максим, сжимая меня в своих руках всё сильнее, — я же сказал.

— Мне плевать на то, что ты сказал! Понял? Плевать. И на тебя плевать, заносчивый и уверенный придурок. С чего ты взял, что ты мне интересен? С чего ты, чёрт побери, вдруг без меня решил, что я твоя? Пусти меня! Немедленно! — шёпотом кричу на парня я. — Сейчас же!

Я вижу, как на лице парня начинают играть желваки. Как взгляд становится жёстким, отрешённым и холодным. Максим убирает руки и отступает от меня. Я перевожу взгляд на Кирилла, который стоит в проходе и сверлит меня взглядом.

Но стоит мне столкнуться с его карими глазами взглядом, я чувствую, как горло сжимают невидимой рукой. Я не могу вымолвить ни единого слова. А что говорить? Как оправдываться? Банально говорить, что Кирилл всё не так понял, глупо пытаться оправдаться.

Я отвожу взгляд и проскальзываю мимо парня в коридор, тихо, приглушённо прошептав:

— Прости меня…

Я бросилась к лифту, желая оказаться отсюда как можно дальше. Слёзы застилали глаза, мешая обзору. Я стала нажимать на кнопку лифта, который, как назло, никак не приезжал. Всхлипнула и ударила рукой по стене. Что за день сегодня такой?

— Эля, — руку, которой я колотила по стене, перехватили горячие пальцы.

— Прости меня, Кирилл. Прости… Я… — всё же зарыдала в голос, лбом упираясь в стену.

— Тише, Эля. Тише, — он резко развернул меня к себе и обхватил моё лицо руками, вглядываясь в глаза и улыбаясь ласково. — Всё в порядке, слышишь?

— Прости, Кирюша. Прости, я так виновата перед тобой. Прости, умоляю тебя. Ты чудесный, я не достойна тебя.

— Эля, — встряхнул за плечи, дёрнул на себя, вжал голову в своё плечо и прижался губами к виску, — успокойся.

Но я никак не могла успокоиться. От его поглаживаний по голове и тихого голоса, я чувствовала себя ещё более виноватой.

Неожиданно Кирилл подхватил на руки и куда-то понёс. Хлопнула дверь, и включился свет, заставив зажмуриться.

— Эля, — Кирилл опустил меня на мягкий диван и присел передо мной на корточки, — послушай меня. Посмотри мне в глаза, — потребовал, когда я опустила взгляд на свои колени. — Посмотри, — повторил настойчиво. — Всё в полном порядке. Я не злюсь, Элечка.

— Но я же… я почти поцеловалась с твоим лучшим другом… И он мне нравится безумно… А я…

— Я всё прекрасно видел и понимал с самого начала. Ты не видишь во мне парня, Эль. Я прекрасно это чувствую. Мы попробовали, Эля. Трёх недель было достаточно для того, чтобы понять, что ничего у нас не получится.

— Кир, — я провела руками по его щеке, — ты мне нравишься, правда.

— Но… Я слышу это «но», — улыбается. — Но я не Макс. На меня ты так не реагируешь.

— Кирилл, — я снова отвела взгляд и всхлипнула.

— Ты подумала, что я откажусь быть донором? — вздрогнула и виновато прикусила губу. — Эля, — укоризненно, — разве я похож на такую сволочь?

— Нет. Сволочь тут только одна. Я.