Страница 6 из 12
Успокоиться было сложно. Ожившее сердце колотилось с утроенной силой. Вокруг галдели многочисленные голоса. На белый потолок со встроенными лампами неприятно было смотреть. Щипало глаза. Тело болело. Особенно горела область правого плеча и предплечье.
Восстановив дыхание и взяв себя в руки, я с трудом проморгался, повел взглядом вокруг. Это был коридор больницы. Причем больницы, явно не для благородных. Для пустых, скорее всего. Для простолюдинов или буржуа.
— Ударило током. У нас пробки выбило, и он полез в щиток, и тут замкнуло, — женский голос раздался откуда-то справа.
Это была молодая, лет тридцати, женщина. Ее пепельные волосы были небрежно скручены в дульку. Обеспокоенное, даже испуганное лицо блестело от пота. Голубые ясные глаза смотрели на меня.
— Током, говорите? — недоверчиво проговорил целитель — зрелый крупный мужчина в униформе врача. На рябом, покрытом оспинками лице красовалась бородка. Короткие черные волосы блестели проседью.
— Да, — закивала серовласая девушка, — током.
— Ну-ну, — целитель скрестил толстые руки на груди, — я даже не знаю, можно ли сказать что вам повезло, что у него остановилось сердце, как раз, когда вы приехали в больницу. И признаться, раны похожи на магические.
— Нет-нет! — занервничала она, — током ударило. У нас дома чуть не случился пожар!
— Ну, как скажете. О. Смотрите, он приходит в себя. Игнат же? — целитель посмотрел на девушку.
— Да, да, — энергично закивала она, — Игнат, — тут же заглянула мне в глаза, — ты меня слышишь? Скажи что-нибудь!
— Как ты? Руки, ноги чувствуешь?
Я слышал, но когда попытался ответить, смог издать только хрип. В горле пересохло. Язык еле шевелился. Однако, с трудом, но я кивнул.
— Он еще слаб. И ему нужна медпомощь, — я перевел взгляд на целителя, тот озабоченно смотрел на девушку, — желательно целительством. Если пытаться лечить его без магии, на это уйдет месяцев девять. И скорее всего, он останется инвалидом.
— Нет, — девушка искривила лицо, по щекам побежали слезы, — будем лечить магией.
— А это обойдется не дешево.
— Деньги будут, — решительно произнесла она, — лечим магией.
Мысли путались. Сложно было понять, где я. Что это за люди, и что вообще случилось. Почему меня называли Игнат?
Я даже и не думал, что Катя так умеет. Не думал, что она может вселить меня, вернее, то, что от меня осталось — душу, в чужое пустое тело подростка шестнадцати лет.
Пустое, потому что у него не было способности к магии. Не было сформированной магическим фоном души, как у всех аристократов. Хотя, как ни странно, дворянский титул был. Пока еще.
К новому телу я привыкал долго. И звали меня теперь Игнат Сергеевич (так обращались ко мне целители, когда приходили проводить процедуры), фамилии же, я пока не знал.
Несколько дней я пролежал в больнице, проходя ежедневное магическое лечение и принимая в тело кучу эликсиров. Некоторое время мысленно пытался призвать Катю, однако, она ожидаемо, не пришла. Видимо перенос дался ей тяжело.
Как ни странно, даже сейчас Катя поступила в своем репертуаре. Не стала отбирать тело у первого попавшегося человека. Подгадала, когда мальчишка по имени Игнат станет жертвой боевого заклинания (а то, что это было оно, я не сомневался), и переживёт клиническую смерть. Вернее, не переживет. Да… чему-чему, а доброте мне у Кати следовало бы поучиться.
Да. Некий Игнат Сергеевич умер, когда остановилось его сердце. А ожил уже я. Моя рожденная способностью к магии душа тут же заняла пустую оболочку. А личность встала на место личности мальчишки.
Хотя, это и было печально, но я быстро отбросил скорбные мысли. Сначала нужно было прийти себя, а потом обдумать дальнейший план действий. Фактически мне предстоит начать все с нуля. Попытка номер два, так сказать. И она будет явно опасна.
Я был уверен, что все, что случилось с прежним мной — подстава. Подстава тех, кто знал о проекте Геката, и преследовал в этом отношении какие-то свои цели. Точно, противоположные моим.
Времени в палате у меня было много, и первое, что я сделал, когда голова стала более-менее соображать, проверил свою душу.
Душа мага — его главное оружие. Именно она проводит сквозь себя ману, которая невидимой силой занимает все пространство вокруг как воздух. Под воздействием маны, душа формируется, и с маной же взаимодействует.
У людей нечувствительных к магии души в этом смысле нет. У меня же была. Сильная душа, привыкшая к боевой магии. Но проблемы все равно были.
Когда, лежа в больнице, я вернул себе способность медитировать и коснулся души, то понял, что все мои ореолы — астральные кольца, которые маг выстраивает вокруг души, чтобы хранить в них заклинания, исчезли. Все, кроме одного. Черный ореол, или иначе — уловитель магии остался на месте. Но он служил не для того, чтобы хранить заклинания.
Уловитель позволял отбирать и быстро вставлять в собственные ореолы чужие заклинания. Причем прошлый владелец больше никогда не мог пользоваться отобранным заклятием. Так, развитие моих магических сил происходило немыслимыми темпами.
Хотя я и старался не думать об этом, но вина за то, что я решил отобрать чужое тело, преследовала меня. Да и чье? Простого мальчишки. Я вот живу, а он нет, хотя и не совсем, по моей вине. Уверен, если бы Катя не вселила мою душу в него, он просто умер бы. Но все же, я продолжал чувствовать себя ему обязанным. Ему, и его близким. Может я смогу чем-то помочь им?
Со временем, когда раны почти вылечились и я уже мог сидеть и разговаривать, я немного познакомился с моей, так сказать, новой семьей.
Чувство было странным. Даже спустя двадцать лет душевные рубцы после смерти родителей и пропажи и того, что произошло с Катей, побаливали. А тут, новые родственники.
Пепельноволосая оказалась моей старшей сестрой по имени Вика. Я познакомился с ней поближе однажды вечером, когда, после работы девушка заехала проведать меня. Служила она в администрации города Екатеринадар, на солнечном юге империи. Забавно было попасть сюда после стольких лет в Москве.
— Привет, — проговорила девушка, когда открыла дверь в палату. В руках она держала пакеты с фруктами и еще какие-то сладости, — ну как себя чувствуешь?
— Хорошо, — проговорил я высоковатым голосом подростка, к которому еще не привык. На поправку иду.
— Чудно! — она приблизилась и принялась разбирать пакеты, выставлять съестное содержимое мне на тумбу.
— Дома все неплохо, — улыбнувшись, она села на табурет рядом со мной, — врач говорит, еще неделька и тебя выпишут. Стасик скучает и скоро приедет навестить тебя.
— Стасик? — я нахмурился.
— Ах да, — она кивнула, — доктор Фирсов предупреждал, что после удара током у тебя повреждена память. Совсем нас не помнишь?
— Нет.
Девушка было, грустно опустила взгляд, но потом улыбнулась, подняла глаза проговорила:
— Ничего! Познакомимся заново, — она несколько растерянно рассмеялась, — Скоро ты увидишь Стаса. И может, вернешь себе память. А еще, вот, — Вика достала из сумки большую старую книгу, — это история Дома Орловских. Почитай, — немного грустно проговорила девушка, — раз забыл.
— Спасибо, — я принял толстый том.
Некоторое время сестра щебетала, не переставая, рассказывала пустяки ни о чем, однако обмолвилась, что на мое лечение пришлось занять денег у знакомых. Да еще и кредитоваться. Кажется, то, что произошло со мной, встало дому в копеечку. Было ясно, что Орловские сейчас обеднели. И не без причин.
— Вика? — позвал я сестру, когда она было собралась уходить.
— Да, Игнат, — я заметил, что Вика какая-то дерганная. Обернувшись, она нервно теребила пуговицы брючного костюма чиновницы, — что ты хотел?
— То, — я показал ей заживающую руку, — что поразило меня. Это ведь был не ток из щитка. Это боевое заклинание.
Она молчала. Лицо сестры побледнело. Под глазами проявились круги.