Плен моей души

Но за то, что она меня защитила впервые, за то, что предупредила, я была благодарна.

Поднялась наверх, скользнула в комнату.

Мой родной спал поверх одеяла, сжимая в руках подушку. Я тут же расплылась в нежной улыбке. Присела рядом, пальчиками заскользила по его колючей щеке.

Самые красивые глаза медленно открылись, я поймала сонный взгляд.

— Привет, соня мой. Я долго?

— Нет, — Глеб сел на кровати, потёр лицо ладонями. — Просто х*рово сплю последнее время. Поговорила? — я кивнула. — Довольна?

Я кратко пересказала наш разговор. Парень сжал мои ягодицы, пересадил к себе на колени. Я бедром почувствовала желание любимого, а все мои здравые мысли вылетели из головы.

— Глеб, — выдохнула в жадные губы.

— Тут всё пахнет тобой, — потёрся носом о мою шею, прижался губами к нервно бьющейся венке. Прикусил.

Я охнула и выгнулась дугой. Поёрзала. Глеб отодвинул шортики ночнушки в сторону, провёл пальцами по ткани нижнего белья.

— Боже, Глебушка мой, — я зарылась пальцами в кудряшки на затылке любимого.

— Больно? — спросил заботливо и хрипло, отодвинув ластовицу в сторону и коснувшись самого сокровенного.

— Нет. Не-е-ет, — простонала в его губы, чувствуя, как дрожь расходится по всему телу.

Глеб развернулся резко, опрокинул меня на спину, стащил одежду по ногам и отбросил на пол. Вжался губами в мой рот, прикусывая губы. Медленно, мучительно медленно заскользил губами по линии челюсти, по шее, по плечам. Ниже. Лизнул ложбинку на груди. Сместился ещё ниже, языком обвёл пупок. Прикусил кожу внизу живота.

— Глебушка, не нужно, — я всхлипнула смущённо, стоило парню опуститься ниже и прижаться губами к внутренней поверхности бедра.

— Не стесняйся, девочка моя. Т-ш-ш-ш, я буду аккуратен, — зашептал жарко, продолжая ласки.

Я выгибалась, кричала, пальцами комкала простынь. Голос уже не слушался меня. Когда я разлетелась на сотни осколков, мой любимый лёг рядом.

— Глеб, — я смущённо отвела взгляд, заметив, насколько сильно он меня желает. — Ты?

— Тебе будет больно.

— Не будет. Не будет. В машине не было. Пожалуйста. Хочу. Сейчас. Хочу почувствовать твою любовь. Почувствовать, что нужна тебе.

— Маленькая, любовь не с*ксом доказывают.

— Но мы ведь не занимаемся с тобой с*ксом, Глебушка. Мы занимаемся любовью, — возразила я, пальчиками коснувшись колючей щеки.

Млея от покалывания в подушечках. От дыхания на своих губах.

Мой невероятный мальчик.

Мой любимый мужчина.

Первый.

И единственный.

Я в этом уверена.

— Тогда сама, — нежная улыбка тронула пухлые и покрасневшие губы Глебушки.

— Что сама? — испуганно спросила я.

Парень подтянул меня на бёдрах выше, так, чтобы я развилкой между бёдрами чувствовала всю силу его желания. Чтобы ни единый клочок ткани не мешал.

Под ягодицы подхватил одной широкой ладонью, приподнял и прохрипел:

— Сама, Золушка моя.

И я, отбросив всё смущение, двинула бёдрами. Запрокинула голову и застонала, чувствуя полное единение со своим любимым. Закинула руки на плечи, грудной клеткой вжалась в грудь Глеба. Это было больше, чем занятие любовью. Это было полное единение душ. Слияние сердец.

— Мне страшно, — призналась я, когда лежала на груди любимого, чувствуя щекой стук его сердца.

Самый прекрасный звук на Земле.

— Почему? Урода этого боишься?

— Нет. Это тоже, конечно. Но… Меня пугает, что я полностью растворилась в тебе.

— Золушка моя, это взаимно, поверь мне, — прижался губами к макушке, громко втянул запах моих волос. — Знаешь, я никогда не встречался.

— Ты такой красивый… Я не могу поверить… Да и девушка у тебя была.

— Какая девушка? — удивление в его голосе было неподдельным.

— Блондинка. Она говорила, чтобы я от тебя отстала. Я думала, что она твоя бывшая девушка, — мой голос против воли стал ледяным. — Она ещё в парке рядом с тобой была в нашу первую встречу.

— Моя глупышка, — зашептал ласково. — Никого не было до тебя.

— Ты лжёшь ведь. Ведь ты имел всех тех девок!

— Маленькая, да я тр*хал их! Тр*хал и всё! Но я никого и никогда не любил. Никогда не встречался, малыш. Никого не хотел так, как хочу тебя. Бл*. Такая сопливая фигня, но это так. С той девушкой у меня ничего не было, маленькая.

Я замерла, не шевелясь и прислушиваясь к его частому сердцебиению.

— Золушка, поверь мне. Прошу тебя. Я не стану тебе врать.

— Просто я ревную. Ревную так сильно, что сердце на куски рвёт, — я приподнялась и заглянула в его лицо. — И я так сильно боюсь, что ты исчезнешь из моей жизни. Что я вновь останусь одна.

— Не останешься, Золушка. Я тебе обещаю. Я люблю тебя, Виталина. Так сильно люблю, что готов убить. Готов перегрызть любому глотку, кто обидит тебя.

Я потёрлась носиком о грудь любимого. Поцеловала, губами чувствуя биение сердца.

— Золушка моя, нам пора собираться. Пока никто снова не вломился и не взял нас за задницу. Переночуем сегодня у меня, потом что-нибудь решу с квартирой. Поищу.

Я сползла с кровати, посеменила к двери в ванную комнату, прикрываясь руками сзади. А потом вдруг что-то в голову стукнуло. Я замерла. Обернулась. Бросила на любимого взгляд сквозь полуопущенный ресницы.

— Знаешь, мне вдруг кажется, что я могу сама не справиться.

Глеб блеснул глазами, рыкнул и слетел с кровати, в несколько шагов настигнул меня, с лёгкостью поднял на руки и занёс в ванную. Я с огромным трудом не засмеялась во весь голос от счастья.

А дальше сдерживаться не выходило. Я кричала во весь голос, пальцами царапая стену, чувствуя, как быстро и несдержанно погружается в меня любимый. В этот раз нежности не было. Голая страсть. Животная. Первобытная.

— Тише, малыш. Тише. Нас могут услышать, — пальцы скользнули в рот.

Волна, накрывшая тело, была сильнее всех предыдущих. Я бы упала на дно душевой кабины, если бы Глеб меня не удерживал. Ноги перестали держать. Да и всё тело перестало подчиняться. Сквозь вату в ушах слышала:

— Всё. Всё, сладкая. Всё, девочка моя любимая.

После душа мы быстро оделись. Глеб закинул рюкзак с вещами на плечи. Мой дом мы покинули вместе, той же дорогой, как и залезли сюда. Любимый страховал и придерживал, даже бояться не позволял.

Уже в комнате Глеба, закрыв дверь на ключ, парень обхватил лицо ладонями и долго вглядывался в глаза.

— Я не принц, Золушка. Замка у меня нет. Только машина вместо коня, — тихо и низко рассмеялся. — Но я клянусь, моя любовь, что сделаю всё, чтобы ты была счастлива. Чтобы оправдать твои надежды.

— Я тебе верю. Безоговорочно. Люблю тебя. Люблю, — целовала судорожно шею и подбородок. — Больше жизни люблю.

Глава 23

Вита

В университет не пошла, понимала, что Саша будет искать. Глеб ушёл до моего пробуждения, выходить из комнаты я боялась, потому что слышала за дверью шаги и голоса. Ходила по комнате, рассматривая детали и узнавая любимого всё лучше и лучше. Узнала, что Глебушка обожает фантастику и классику. Что хранит на полке пластинки Элвиса Пресли. А ещё в одной книге нашла стопку фотографий. Узнала, как выглядел дедушка Игната. И какими в детстве были друзья Глеба.

Темноволосый и крепкий мужчина, стоящий позади ребят, десятилетнего-одиннадцатилетнего возраста, обнимал их всех. Его лицо было невероятно добрым. А глаза глубокими и умными.

Он обнимал их всех сразу, но казалось, что каждого по отдельности.

Снежана была невероятно очаровательной и худенькой девчушкой с детства. Огромные глаза на всё личико, чёрные волосики собранные в хвостики. И на всех фотографиях она возле Игната. Я с трепетом и восторгом рассматривала фото, на которых ребята взрослели. Менялись.

Но неизменным оставалось количество друзей на карточках и широченные улыбки на их лицах. С каждой фотографии веяло любовью, доверием.

Меня поражало то, что они все смогли пронести эту дружбу сквозь годы. Это просто поразительно. Ведь с годами увлечения меняются, друзья разъезжаются, интересы расходятся. Но все они находили что-то, что крепко держало их вместе. Уже столько лет!