Страница 17 из 40
— Я, — мягко улыбается. — Отец Игната мне записку в сумку подбросил, якобы от тайного поклонника, думал, что я почерк его не узнаю, — хихикает, как девочка. Глаза тёти Наташи блестят, и я понимаю, что всей душой и сердцем она перенеслась в прошлое. — Я написала, что тоже люблю его и хочу, чтобы он стал моим парнем. Положила записку в его учебник по алгебре. Ты бы видела его лицо, — смеётся в кулак. Это настолько мило, что взрослая и всегда серьёзная женщина, на глазах превратилась в ту влюблённую девушку. — Так и стали встречаться. Я говорю это тебе к тому, Снежана, что своё счастье нужно держать руками и ногами. Такая любовь даётся раз в жизни и никогда не забывается. Так зачем нужны другие, которых всегда будешь сравнивать, если можно быть счастливой рядом с тем, кого так сильно любишь?
— Я стараюсь, — бормочу. — Я же не могу постоянно делать шаг навстречу первой. Ведь Игнат парень. Он должен быть более решительным. Девушке не пристало бегать за парнем.
— Бегать за парнем, это когда ты его не интересуешь, но упорно продолжаешь навязываться. А мой сын любит тебя.
— Так почему ему Вы всё это не скажете? Почему всё это говорите мне? — сжимаю кулаки и смотрю исподлобья.
— Потому что ты смелая девочка, Снежана. Детская любовь самая искренняя и её невозможно скрыть. Тебя не интересовали машины. Тебя интересовал мой сын, ради которого ты пришла в автомастерскую моего отца. Тогда ты уже сделала первый шаг, — улыбается. — И сейчас, когда Игнат тебя любит, когда совершенно ясно, что вы не за ручки держались, — её взгляд останавливается на моих губах, — почему ты сбегаешь?
— Потому что страшно, тётя Наташа. Страшно, что Игнат скажет, что это ошибка. Что сделает вид, что ничего не было. Я понимаю, что Игнат Ваш сын и Вы всегда будете на его стороне, желая ему счастья, но… я так больше не могу. Не могу смотреть на то, как он встречается с другими. Представлять, как он целуется с другой, и изводить себя. Не могу общаться будто мы просто друзья. Не могу больше лгать и прикидываться. Я не хочу, чтобы он видел во мне друга… — мой голос повышается с каждым словом.
— Тише, Снежана, тише, — притягивает меня к себе и прижимается своей прохладой щекой к моей пылающей. — Успокойся. Ты уверена, что хочешь уехать сейчас? Ты уверена, что не хочешь остаться? — проводит рукой по моей спине.
— Да. Я… я не готова сейчас… Я…
— Я поняла, Снежана. Я отвезу тебя домой. Не стоит на такси в такое позднее время разъезжать.
— Спасибо.
Тётя Наташа ключи от машины Игната берёт с комода и открывает молча передо мной входную дверь. Я выскальзываю в подъезд, всё же вновь обернувшись на дверь в комнату Игната. А что если… Нет. Тряхнула головой, отгоняя мысли. Я сделала первый шаг. Пусть нелепый, трусливый, но если он любит меня, то не позволит другому, как он думает, касаться меня. Если же… Об этом думать даже не хочу.
Вся дорога до моего дома проходит в гнетущем молчании. Я настолько истощена морально, что слов, чтобы завести разговор не нахожу. Лишь изредка ловлю на себе виноватые и грустные взгляды женщины. Она прекрасно меня понимает. Чувствует мою боль и растерянность. Но знает, что ничем не может помочь.
Родители спят, когда я прихожу домой. Я прокрадываюсь в комнату и падаю на кровать, давая волю слезам. В груди печёт болезненно. И уже сейчас я начинаю жалеть, что решила уйти. Глупо. Как же глупо я поступила.
Вымотанная слезами, я незаметно для себя уснула, чтобы проснуться от звонка мобильного. Затаив дыхание, я с надеждой посмотрела на имя звонящего. Чтобы испытать горькое разочарование. Не Игнат.
— Привет, Миша.
— Чего такая уставшая? Разбудил тебя? Уже одиннадцать, соня, — слышу шум и грохот на заднем фоне.
— Да, — мой голос сиплый от слёз.
— Плакала?
— Нет, — откидываю одеяло и свешивая ноги с кровати.
— Врёшь. По голосу слышу. Что случилось? — Миша куда-то уходит, отчего в трубке становится тихо.
— Почему ты решил мне помогать, Миша? — раздражённо спрашиваю я. — С чего ты решил помогать едва знакомой девушке? С чего решил устроить бесплатную фотосессию, хотя я смотрела на твоём сайте, что один час стоит двадцать тысяч рублей. К чему это всё? Люди не помогают бескорыстно.
— Веришь или нет, но ты мне интересна, как человек, Снежана, — по голосу понятно, что парня я обидела. — Мне ничего от тебя не нужно. И я не хочу с тобой переспать. Как девушка ты меня не интересуешь.
— Прости, — буркнула.
— Если на этом твоё вымещение твоей злости и плохого настроения закончилось, то давай рассказывай, что произошло.
— Мы целовались.
— Игнат так плохо целуется, что ты плачешь? — иронично хмыкает.
— Наоборот, — я прикрываю глаза рукой, чувствуя смущение от того, что обсуждаю столь интимную и личную тему.
— Так в чём проблема?
— Я солгала. Снова. Сказала, что ты любишь опытных девушек, и попросила научить меня целоваться. Вот, — выпаливаю на одном дыхании.
Миша молчит. Я слышу только его дыхание. Кусаю губы и жду, когда новый друг скажет, что я дура.
— Чего ты молчишь? — через минуту спрашиваю я.
— Пытаюсь осознать, почему снова я оказался в это втянуть, даже находясь в другой стране.
— Прости, — виновато говорю я.
— Фантазия у тебя, конечно, — вздыхает Миша. — Так почему ты плакала?
— Я ушла, пока он спал. Его мама отвезла меня домой.
— Зачем ты ушла?
— Испугалась. Струсила. Я не знаю, — снова голос звенит от слёз.
— Не стоит плакать, — мягко, будто ребёнку говорит Миша. — Он знает, что я уехал?
— Нет.
— Тогда решайся на следующий шаг, Снежана.
— На какой? — хмурюсь, не понимая, о чём он говорит.
— Сама подумай.
— Не понимаю. Я не очень хорошо сейчас соображаю.
— Хм… — кашлянул. — Я знаешь ли, моя дорогая, люблю опытных девушек. Очень опытных. Чтобы в постели возиться не приходилось.
— Мне это зачем… — осекаюсь, понимая, к чему клонит Миша. — Нет! — твёрдый и категоричный ответ. — Это уже за гранью.
— Как знаешь, — легко соглашается. — Фотографии ты все получила? — переводит тему. — Я с утра тебе отправил последние. В самолёте обрабатывал.
— Ещё не видела, — встаю с кровати и открываю крышку ноутбука. — Спасибо тебе огромное. Фотографии бесподобные. За всё спасибо. Мне не с кем больше поговорить.
— Не за что, — чуть смущённо. — Разрешишь выложить некоторые на сайт? Я тебе их скинул отдельной папкой.
— Ты ещё спрашиваешь? Ты мне устроил две бесплатные фотосессии. Мне бы телефон пришлось продать с планшетом, чтобы с тобой расплатиться. Конечно, можно.
— Ты внимательнее просмотри. Возможно, ты не захочешь, чтобы некоторые фотографии были выставлены на всеобщее обозрение.
— Сейчас, — прижимаю телефон плечом к уху и открываю папку.
Снова в душе всё сжимается, когда вижу сделанные в студии фотографии. Я забываю о собеседнике на том конце провода, рассматривая фотографии. Приближая их и вглядывайся в лицо друга. Мне особо важно рассмотреть на его лице эмоции, направленные на меня. Но когда останавливаюсь на фотографии, где Игнат стоит один, обнажённый по пояс и зачёсывающей пятерней волосы назад, я застываю. Чёрт побери! Видно, что парень не знал, что его фотографируют. Он о чём-то напряжённо размышляет.
— Миша, — нахожу в себе силы, чтобы обратиться к парню, — есть одна фотография. Я… Я не хочу, чтобы ты её выкладывал. Просто… Я хочу, чтобы она была только моей.
— Без проблем, — тут же соглашается Миша. — Напиши номер фотографии. Ну, либо просто перешли. Уберу все, что попросишь.
— Спасибо. Фотографии невероятные. Ты… Ты — волшебник, Миш. Ты подбираешь ракурс. Так умело ловишь эмоции. Я… У меня просто нет слов. Это невероятно, Миш. Каждая фотография, как самое настоящее произведение искусства. Я… — обрываю свою речь, когда слышу, что Мишу кто-то зовёт. Что-то говорят на незнакомом языке, парень отрывисто отвечает.
— Прости, Снежка, мне пора бежать на съёмку. Как будет время звякну. Хочется узнать — осмелишься ты или нет.