Страница 12 из 40
— Чего не понимаю? — насупилась.
— Того, что твой друг ссыкло, — хмыкает Миша.
От его слов становится горько и неприятно:
— Не нужно оскорблять.
— Я говорю, что думаю. Я достаточно видел и знаю, чтобы различить желание и ревность от простых дружеских чувств.
— Поэтому ты решил такую фотосессию устроить?
— Сейчас, — улыбается и с корточек поднимается. Берёт фотоаппарат со столика и поворачивает ко мне небольшим экраном. Беру фотоаппарат в руки и чувствую, как губы пересыхают. Фотографии… Они…
— Невероятно прекрасные, — шёпотом говорю, перелистывая фото за фото.
— На взгляд посмотри, Снежинка, — Миша кладёт подбородок мне на плечо.
Я вглядываюсь в лицо Игната, но ничего особенного не вижу. Обычное выражение лица, с каким он всегда со мной разговаривает.
— Не вижу ничего, — пожимаю плечами.
— А я вижу, детка. Снесём окончательно крышу твоему нерешительному возлюбленному? — забирает фотоаппарат.
— Такое ощущение, что ты моя лучшая подружка, — нервно хихикаю.
— Я твоя фея-крёстная, Снежинка. Кстати, — Миша приближается вплотную и большим пальцем руки проводит по моим губам.
— Что ты делаешь? — я шарахнулась от него в сторону, врезаясь в столик, из-за чего скляночки и баночки зазвенели.
— Ничего, — усмехнулся своей коварной улыбкой. — Давай, переодевайся быстрее, нужное время выдержали.
— Что? — кажется, я разучилась понимать Мишу.
Парень только подмигивает, со столика берёт помаду, пальцем проводит по кончику, а потом по своим губам. Мои глаза грозят выпасть из орбит. Это что было? Почему он только что накрасил губы красной помадой? Криво пусть, но… ОН НАКРАСИЛ ГУБЫ ПОМАДОЙ! Парень.
Я ошарашенным взглядом проводила довольного Мишу и после того, как дверь за ним закрылась, стащила платье, которое действительно на пояснице обзавелось дыркой. Как-то неуважительно к чужому добру. Взяла с пола простынь и обмотала вокруг тела пару раз.
Выскользнула в студию и застыла, когда увидела, что Игнат вжимает Мишу в стену.
— Что ты делаешь? — вскрикнула и бросилась к парням. — Отпусти его, — я пальцами вцепилась в напряжённое до предела предплечье Игната.
Посмотрела на Мишу, который снова улыбался. Он вообще нормальный? Его бить собираются, а он лыбится.
— Отпусти Мишу! — кулачком ударила в плечо Игната. — Сейчас же!
Лучший друг с силой встряхнул Мишу, отчего тот крякнул, а потом засмеялся. Игнат разжал руки и ко мне повернулся. Впился взглядом в лицо и выплюнул:
— Вытри губы.
Я ладонью рот прикрыла, не понимая, что могло ему так не понравиться. Отступила назад, когда Игнат надо мной навис горой мышц.
— В следующий раз, когда будешь сосаться со своим дружком, меня с собой не зови. Я не намерен ждать, как идиот, когда вы… — его голос обрывается.
Его голос способен заморозить. Столько в нём колючего льда, что просто физически становится больно. Особенно от непонимания ситуации.
— Не нужно повышать голос на мою девушку. Что-то не устраивает, проваливай, — Миша приобнял меня за плечи. Не было бы так больно и обидно, я бы обязательно удивилась тому, каким злым и высокомерным голосом может говорить мой новый знакомый. Глаза Игната окатили холодом, особенно в тот момент, когда скользнули на моё обнажённое плечо, где лежали горячие и дарующие поддержку пальцы Миши.
— Мне уйти? — смотря мне в глаза, глухо спросил Игнат.
Его голос дрогнул. Я хлопала глазами и смотрю в лицо любимого парня со слезами на глазах. Игнат кивает своим мыслям и невесело усмехается. Разворачивается и идёт к стулу в углу студии, где его вещи лежат. Миша меня в спину подталкивает следом, красноречиво намекая, что парня нужно остановить.
Я перебираю ногами, путаясь в простыне, спешу за Игнатом. Ловлю за локоть, когда парень собирается взять свитер.
— Игнат, — голос звенит от слёз, — не уходи.
Парень резко разворачивается ко мне и замирает, смотря нечитаемым взглядом сверху вниз.
— Прости, — я ненавижу слёзы, которые катятся по щекам. — Я не хотела, чтобы вышло так… Не уходи, прошу…
Рука Игната взметнулась вверх и в волосы на моём затылке зарылась, чтобы притянуть мою голову к горячей груди с ароматной кожей. Даже сквозь заложенность носа любимый запах Игната проник в лёгкие.
— Хорошо, Снежинка. Только не плачь.
Парень поцеловал меня в лоб и отошёл. Вытерла слёзы аккуратно, надеясь, что макияж не размазался. Вернулась к Мише, который цокнув языком, салфетками стал вытирать потёки туши на моём лице.
— Не вовремя, сладкая, ты плакать стала.
— С помадой ты перегнул, — устало выдохнула я. Сил спорить и злиться на парня у меня нет. Мне кажется, что внутри что-то перегорело.
— Согласен. Прости. Но я доказал тебе, что он ревнует. Бешено ревнует.
Я кивнула, не чувствуя никакой радости от его слов.
— Долго ещё мы будем фотографироваться? Я очень устала.
— Постараемся побыстрее, — Миша стёр остатки помады с губ. — Извини, Снежана. Я реально перегнул. Мне не стоило его провоцировать и говорить лишнего.
Я только киваю и перевожу взгляд ему за плечо, где Игнат стоит к нам спиной. Взглядом по спине скольжу, по татуировке на левом боку. Как больно его любить. И насколько разрывает от боли только от одной мысли, что я могу его потерять.
— Всё. Через час обещаю отпустить.
— Хорошо.
И снова Миша ставит нас ставит вплотную друг к другу. Кладёт обе мои руки на шею к Игнату. Простыня держится между нами только из-за того, что мы тесно прижаты друг к другу. Непривычно прохладная ладонь Игната ложится на лопатки. Шероховатые пальцы касаются кожи едва-едва, отчего мурашки бегают по телу на сверхскорости. Я чувствую, как грудь становится тяжелее и напрягаются соски. Чувствую, что внизу живота разливается огненное томление. Создаётся ощущение, что температура моего тела повысилась в два раза. Если на меня сейчас плеснут кипятком, я этого не почувствую, настолько пылает кожа. Переступаю с ноги на ногу, чтобы унять тянущее чувство между бёдер.
Миша приказал смотреть в камеру, но мне необходимо увидеть взгляд карих глаз своего личного наваждения. Чтобы убедиться, что он больше не злится. Вскинула глаза и утонула в жаждущем взгляде Игната. Чёрт возьми. Нельзя так смотреть. Так, будто я самая желанная во всём мире. Скулы Игната напряжены, ноздри трепещут. Я взволнованно приоткрываю губы и едва слышно выдыхаю, боясь спугнуть это видение. Между ног тянет нестерпимо. А в животе бабочки решили устроить хоровод.
— Снежинка, — сипло выдохнул Игнат, облизывая губы, которые заметно пересохли.
Я задрожала, как осиновый лист. На носочки привстала, чтобы быть ближе. Потянулась навстречу его губам, желая почувствовать их вкус снова.
И от этого действия простынь соскользнула на пол. Я почувствовала обнажённой кожей жар тела Игната. Мои твёрдые соски вжались в его стальной пресс. А животом я почувствовала реакцию любимого на меня. И задохнулась от накрывшей эйфории.
Игнат подался вперёд, опустив взгляд на мои губы. Я поняла, что ещё миг, одно крохотное мгновение, и он меня поцелует.
— Эй, — громкий оклик Миши заставил вздрогнуть.
Я перевела на него испуганный взгляд. Парень выглядывал из-за камеры и смотрел с недовольством.
— Простынь упала, — напомнил он.
Я ладошками накрыла грудь и кинула умоляющий взгляд на Игната. Парень присел на корточки, скомкал в руке ткань, но подниматься не спешил. Его дыхание опалило коленку.
— О, — воскликнул Миша. — Стой так.
Снова защёлкал камерой. И снова взгляд Игната заставил задрожать. Тёмный, из-под полуопущенных ресниц, полный вожделения и неприкрытой страсти. Игнат меня хочет. Игнат. Меня! Хочет. В это невозможно поверить, но чёрные глаза друга заставляют.
— Всё, — довольный голос Миши раздаётся на самое ухо. — Можешь одеваться, — буквально вырывает из рук Игната простынь и накидывает мне на плечи. — Можно по домам.
Миша закрывает меня от взгляда Игната и увлекает в комнату. Только в этот раз он даже не пытается зайти следом. Попыталась быстро одеться, но от спешки рука то в горловину попадёт, то джинсы не желают надеваться на ноги.