Фрайдэй

Шизуко накрыла на столе только для меня. Я сказала, повернувшись к ней так, чтобы она смогла услышать меня сквозь музыку:

— Тилли, свою тарелку тоже поставь сюда.

— Что, мисс?

— Бросай притворяться, Матильда. Спектакль окончен. Я устроила все так, чтобы мы могли поговорить.

Она почти не колебалась. — Хорошо, мисс Фрайдэй.

— Лучше зови меня просто «Мардж», тогда мне не придется звать тебя «мисс Джэксон». Или зови меня настоящим именем, «Фрайдэй». Нам с тобой нужно поговорить откровенно. Кстати, горничную ты играешь отлично, но, когда мы наедине, тебе больше не нужно напрягаться. Я могу сама вытираться после ванны.

Она почти улыбнулась. — Мне, вообще-то, нравится ухаживать за вами, мисс Фрайдэй. Мардж. Фрайдэй.

— О, спасибо! Давай поедим. — Я положила сукияки ей на тарелку.

Немного пожевав — за едой разговор идет легче — я сказала:

— Какой у тебя в этом интерес?

— В чем, Мардж?

— В слежке за мной. В доставке меня во дворец на Релме.

— Сумма указана в контракте. И выплачивается моему боссу. Там, вроде бы, оговорены премиальные для меня, но я верю в премиальные только когда их трачу.

— Ясно. Матильда, на Ботани Бей я сваливаю. Ты мне поможешь.

— Зови меня «Тилли». Правда?

— Да. Потому что я заплачу тебе намного больше, чем ты могла бы получить.

— Ты действительно думаешь, что меня так легко перевербовать?

— Да. Потому что у тебя только две альтернативы. — Между нами лежала большая ложка, я взяла ее, сжала ее и сломала. — Ты можешь помочь мне. Или умереть. Довольно быстро. Что ты выбираешь?

Она подобрала изуродованную ложку. — Мардж, не надо все так драматизировать. Мы что-нибудь придумаем. — Большими пальцами она разгладила измятую сталь. — А в чем проблема?

Я уставилась на ложку. — «Твоя мать была пробирка…»

— «…а мой отец был скальпель». Как и твои. Именно поэтому меня и наняли. Давай поговорим. Почему ты хочешь бежать с корабля? Если ты это сделаешь, мне не поздоровится.

— Если я этого не сделаю, меня убьют. — Не пытаясь ничего скрыть, я рассказала ей о сделке, которую я заключила, как я оказалась беременной, почему я думала, что мои шансы пережить визит на Релм призрачны. — Ну, так что нужно, чтобы заставить тебя смотреть в другую сторону? Думаю, я смогу заплатить тебе твою цену.

— За тобой слежу не только я.

— Пит? С Питом я справлюсь. На остальных троих мужчин и двух женщин, я думаю, мы можем не обращать внимания. Если ты мне поможешь. Ты — вы с Питом — единственные профессионалы. Кто нанял остальных? Они же бездарны.

— Я не знаю. Я даже не знаю, кто нанял меня; это сделали через моего босса. Наверное, мы можем забыть об остальных — но это зависит от твоего плана.

— Поговорим о деньгах.

— Сначала поговорим о планах.

— Гм… как ты думаешь, ты сможешь подражать моему голосу?

Тилли ответила:

— Гм… как ты думаешь, ты сможешь подражать моему голосу?

— А ну, еще раз!

— А ну, еще раз!

Я вздохнула. — Хорошо, Тилли, это ты можешь. В «Дэйли Форвард» говорится, что выход в пространство у Ботани Бей произойдет завтра, и, если расчеты настолько же точны, как были для Аутпоста, мы выйдем на стационарную орбиту и запустим посадочные капсулы примерно в полдень послезавтра — меньше, чем через двое суток. Значит, завтра я заболею. К моему огромному сожалению. Потому что я уже настроилась на поездку на планету на все эти чудные экскурсии. Точное расписание моего плана зависит от того, на когда установят время старта посадочных капсул, а это, как я понимаю, будет сделано не раньше, чем мы выйдем в обычное пространство, и они смогут точно вычислить, когда мы попадем на стационарную орбиту. Неважно, когда это произойдет, но в ночь перед стартом посадочных капсул, примерно в час ночи, когда в коридорах пусто, я уйду. С этого момента ты будешь нами обеими. Ты никого не будешь впускать, я буду слишком больна.

Если кто-нибудь позвонит мне по терминалу, будь внимательна и не включай видеокамеру — я ее никогда не включаю. Ты — это мы обе во всем, с чем ты сможешь справиться, а если нет, то я сплю. Если ты притворяешься мной, но чувствуешь, что вызываешь подозрение, что ж, у тебя такой туман в голове из-за температуры и лекарств, что ты просто не в себе.

Ты закажешь завтрак для нас обеих — твой обычный завтрак для тебя, чай, тосты в молоке и сок для инвалида.

— Фрайдэй, как я понимаю, ты собираешься улететь на посадочной капсуле. Но двери капсул, когда ими не пользуются, всегда заперты. Я знаю.

— Именно так. Но это не твоя забота, Тил.

— Ладно. Не моя забота. Хорошо, я могу прикрыть тебя после того, как ты сбежишь. Что мне сказать капитану, когда обнаружат твое исчезновение?

— Значит, капитан в этом участвует. Я так и думала.

— Он знает об этом. Но приказы мы получаем от казначея.

— Разумно. Допустим, я устрою так, что тебя свяжут и заткнут тебе рот… и ты расскажешь, что я напала на тебя и сделала это. Я, конечно, не смогу, потому что с раннего утра и до отлета капсулы тебе придется быть нами обеими. Но я могу устроить, чтобы тебя связали и заткнули рот. Я думаю.

— Конечно, мое алиби будет тогда значительно лучше! Но кто же этот филантроп?

— Ты помнишь наш первый вечер на корабле? Я пришла поздно и не одна. Ты подавала нам чай и миндальное печенье.

— Доктор Мэдсен. Ты рассчитываешь на него?

— Думаю, да. С твоей помощью. В ту ночь он был несколько озабочен.

Она хмыкнула. — У него язык по ковру волочился.

— Да. И волочится до сих пор. Завтра я заболею; он придет осмотреть меня как специалист. Ты, как обычно, будешь здесь. В спальной части каюты свет будет выключен. Если у доктора Джерри нервы настолько же крепкие, насколько я думаю, он примет предложение. И тогда он поможет. — Я посмотрела на нее. — Ладно? Он придет осмотреть меня на следующее утро и свяжет тебя. Все просто.

Тилли несколько секунд сидела с задумчивым выражением на лице. — Нет.

— Нет?

— Пусть все остается действительно просто. Не будем никого в это втягивать. Ни единой души. Не нужно меня связывать; это только возбудит подозрения. Вот моя история: незадолго до старта капсул ты решаешь, что с тобой все в порядке; ты поднимаешься, одеваешься и уходишь из каюты. Ты не делишься со мной своими планами; я просто бедная глупая горничная — ты мне никогда ничего подобного не рассказываешь. Или, может быть, ты передумала и все же решила поехать на экскурсию. Неважно. Я не обязана удерживать тебя на корабле. Моя единственная обязанность — присматривать за тобой, когда ты в каюте. Я также не думаю, что удерживать тебя в корабле — это обязанность Пита. Если тебе удастся сбежать с корабля, наверное, единственный, кому за это попадет — это капитан. И мне его не жалко.

— Тилли, я думаю, ты права на сто процентов. Я предполагала, что тебе захочется иметь алиби. Но без него тебе даже лучше.

Она посмотрела на меня и улыбнулась. — Пусть это не мешает тебе соблазнять доктора Мэдсена. Развлекайся. Одной из моих обязанностей было не пускать мужчин в твою постель — как, ты, наверное, поняла…

— Я догадалась, — сухо сказала я.

— Но ты меня перевербовала, так что это больше не имеет значения. — Она вдруг повеселела. — Может быть, мне стоит предложить доктору Мэдсену дополнительное вознаграждение. Когда он на следующее утро зайдет проведать свою пациентку, я скажу ему, что с тобой все в порядке, и ты ушла в сауну или еще куда.

— Не стоит предлагать ему подобного рода вознаграждение, если ты не относишься к этому серьезно. Потому что я знаю, что он серьезен. — Я вздрогнула. — Я уверена в этом.

— Если я что-то предлагаю, я это предоставляю. Ну что, все выяснили? — Она встала, я тоже.

— Все, кроме того, сколько я тебе за это должна.

— Я думала об этом. Мардж, ты знаешь свое положение лучше, чем я. Я предлагаю тебе решить это самой.

— Ты не сказала мне, сколько тебе платят.

— Я не знаю. Мой хозяин мне этого не сказал.