Страница 8 из 17
Нужно сказать, что количество и состав первокурсников на каждом занятии менялся по какой-то, пока не понятной мне, закономерности. Видимо, у каждого из нас всё-таки был индивидуальный график. По этой причине, толком присмотреться к своим сокурсникам я не успела. После окончания лекций я собралась пойти за учебниками в библиотеку. Однокурсники поспешили вперёд, видать, хотели прикоснуться к бумажной мудрости раньше всех прочих, а я медленно поплелась за ними следом.
Устала. Глаза слезились от перенапряжения, а в ногах уже ощущалась конкретная крепатура.
Идя по узкому коридору, я затормозила перед открытой дверью, откуда показалась рука, зазывно покачивающая указательным пальцем. На дверях была табличка с надписью «лаборатория». Недоверчиво оглядевшись, я заглянула внутрь. В комнате меня ожидал улыбающийся зельевар, Люциус Инластер.
5. О мстительных некромантах. Мари
Я проснулась рано, ещё до звона колоколов. Первые лучи проглядывали через окошко и падали на лицо моей хмурой соседке, отчего она ворочалась с боку на бок, желая продлить свой сон. Глупышка, она не понимает, как здорово проснуться на восходе солнца, окунаясь в его первые ласковые лучи, поднять руки к небу, пробежаться босиком по утренней росе, впитывая от природы силы для нового дня! Я посмотрела на девушку.
Кира… Она во сне кажется такой беззащитной. Но, я знаю, что она сильная и смелая, не то что я. Иногда я её боюсь, но я знаю, что в глубине души она добрая. А ещё с нею весело и интересно.
Я распахнула окно, взяла со стола заготовленную со вчера пампушку, раскрошила её и бросила за окно. Вдалеке послышалось приветственное воркование. Я улыбнулась и придвинулась ближе, чтобы рассмотреть крылатых гостей, вот они: серый, рябой, хромоножка и малыш. Те же самые, что и вчера. Они уже несколько дней прилетают ко мне по утрам, и я их хорошо запомнила. Они похожи, но, тем не менее, очень разные. И каждый из них красив по-своему. Я положила на руку хлебные крошки и протянула вперёд.
– Ну, что ребята? кто самый смелый?
Птицы топтались около руки, а серый и рябой попеременно продвигались ближе к ладони. Вдруг, я увидела в небе яркую вспышку, но не сразу поняла что происходит. Птицы испуганно шарахнулись в стороны, рябой ударился о стекло, разбудив при этом Киру. К моему окну красной пылающей вспышкой приближалась большая огненная сова.
– Твою мать, – выругалась Кира и стала рядом со мною.
Кажется, она хотела оттащить меня от окна, однако не успела, и птица мгновенно опустилась на мою правую руку.
Это не было больно, её пламя не обжигало. Птица коснулась клювом моего запястья, и я ощутила, как моя магия откликнулась и потекла к этому удивительному созданию. Мне не было страшно, и я откуда-то знала, что она не причинит мне вреда. Крылья птицы полыхнули оранжевым цветом и желтые искры разлетелись по комнате. Онако, уже через пару мгновений сова отстранилась и полетела прочь, разнося по сонной академии глухое уханье. А по телу, на том месте, где она сидела, начала расползаться алая татуировка. Красные завитки обвили запястье, очертив на руке огненный браслет.
– А я говорила, что от этих крылатых нищебродов можно подцепить любую
заразу, – Прокомментировала это странное событие Кира.
– Много ты понимаешь в украшениях, – Огрызнулась я.
– Может и не много, только я предпочитаю побрякушки, которые не пытаются меня выпить или поджарить. Хотя, если серьёзно, – Кира сделала паузу, – Нужно рассказать об этом куратору и узнать чем это тебе грозит.
– Так и сделаю, – Ответила я, уже без иронии.
Потом Кира, вооружившись расческой и зубной щёткой, направилась в ванную, а я – на поиски куратора, Магистра Левина.
Академия спала. Адепты зевали и сонно посапывали за стенами своих комнат. Под моими ногами поскрипывали деревянные половицы, на потолке мерно покачивались световые сферы. Мне чудилось, что где-то над высокими башнями академии, зловеще ухая, кружит моя пламенная сова.
Я подошла к комнате под номером 136, вежливо постучалась. Ответа не было. Тогда я постучалась громче – и вновь молчание. Потоптавшись ещё немного на месте, я отправилась в сад. Вышла на улицу – в лицо пахнуло утренней свежестью и ароматом турецкой гвоздики. Я прошлась вдоль аллеи и, вдруг, меня, будто бы, что-то потянуло вверх, и я увидела себя со стороны, с высоты птичьего полёта.
Подняла голову и заметила, как над деревьями кружится огненная птица. Я замерла. Внутри меня огненными всполохами разливался жар. Энергия нежным теплом окутывала кожу, она ластилась, как тёплая кошка, что устаивается на коленях. А затем сова, сделав в воздухе круг, полетела в сторону старого кладбища. Я пошла за нею, ведь мне так не хотелось её отпускать. Но жестокая птица всё время летела прочь, оставляя меня в одиночестве. И это было даже немного обидно.
Когда она скрылась из виду, я пробиралась по тропинке между старых надгробий, сама не понимая куда и зачем иду. По земле белыми лентами струился легкий туман. И тут мне, внезапно, стало страшно. Я оглянулась направо, налево и поняла, что не знаю где выход. Я постаралась припомнить, с какой стоны я пришла, однако только больше запуталась и потому повернула назад. Вдруг, где-то рядом хрустнула ветка. Ноги сами понесли меня вперёд. Я летела стремительно, не разбирая дороги, но в какой-то момент оглянулась и увидела позади себя восставшего мертвеца.
Огромная смрадная туша с пустыми глазницами двигалась позади меня, издавая утробные звуки. Куски истлевшей ткани болтались у чудовища на бёдрах. А вокруг его головы венком роилась стайка зелёных мух падальщиц. Кажется, я услышала рядом чьи-то голоса, но в тот момент я не могла бы за это поручиться. Я застыла, а он протянул ко мне руку с дырами, в которых видны были белые кости. Мне стало не хорошо. Страх перерос в откровенную панику. И вдруг, из моего тела, само по себе, вырвалось пламя. Ало-золотым каскадом оно обрушилось на мертвеца и поглотило его, вырывая из под земли надгробия и ломая растущие рядом кусты. Пламя потоком вытекало через ладони. Мои рукава обуглились, обнажив плечи и часть спины. В голове растекалась тяжесть и я чувствовала, как из под ног начинает уходить почва.
– Что ты натворила? – Раздался у меня над ухом гневный рык.
– Да, любопытство сгубило не одно умертвие. Бедный Лойк, да будет земля ему пухом… Снова, – Ответил второй не менее недовольный голос.
По мере того, как пламя стихало, мертвец серым пеплом оседал на землю. А над моей головою выросли три громадные и крайне недовольные тени парней. И я сразу узнала двоих из них – это были оборотни Джек и Сандр. Те самые, что приставали к нам с Кирой в столовой. Губы кучерявого искривились в неприятной улыбке.
– Что, малышка, я вижу, ты меня узнала?
Садр повернулся к белобрысому и процедил сквозь зубы:
– Март, у меня идея: давай я её упокою, а ты поднимешь. Пусть девчонка отрабатывает на игре вместо нашего Лойка.
Белобрысый безразлично пожал плечами.
– А смысл? Лойк был перенаправленным ревенантом. У него были зачатки сознания и даже способности к магии низшего порядка. А эта, – Небрежный кивок в мою сторону, – Эта встанет, максимум, подчиненным зомби. Какой смысл на неё магию тратить?
Сандр нахмурился и предложил, – Ну, тогда просто по-тихому здесь её прикопаем.
Весь этот разговор происходил в моём присутствии, но без намёка на то, что моё мнение здесь было хоть кому-то интересно.
Однако я, конечно же, начала протестовать:
– Что значит прикопаем? Да как вы смеете? Этот мертвяк за мною гнался. Да я вас… Из глаз сами собою хлынули слёзы и я не смогла закончить фразу.
И тут раздался резкий голос Джека.
– Я – против. Уничтожать такое прелестное тело крайне неосмотрительно. Если вы прогуляетесь где-нибудь поблизости, то я обещаю наказать эту малышку по всей строгости.
В одно мгновение Джек оказался возле меня, взял под локоть, а затем наклонился и мазнул по моей щеке мокрым кончиком языка. Я вспыхнула румянцем, по телу пробежала неприятная дрожь. Я дернулась и отодвинулась от него, быстрыми движениями стирая с лица его слюну.