Практика в преисподней

— Что-о-о-о? — захлебнулся воздухом Элазар.

— А что? — невинно поинтересовалась я. — Она все же в плену, а не на прогулке.

— Валенс! — зарычал наш местный Фонтей на инопланетного. — К турронам помощь! Не будем никого ждать! Сами справимся! Открывай, или я сам открою!

Брат посмотрел на него очень удивленно, но ничего не сказал, а просто набрал какую-то хитрую комбинацию на своем универсальном приборе. Вот что значит дисциплина! Никаких тебе лишних вопросов. Мужик сказал — мужик сделал.

Каменная стена дрогнула и не ушла в гору, как прошлый раз. Она просто растворилась, словно ее и не было никогда на этом месте.

А дальше случилось сразу две вещи. За нашими спинами возникли несколько охотников. Просто появились из воздуха. По крайней мере, я никакого портала не заметила. В пещере же засел отряд турронов. Правда, почти весь он состоял из низших. Но это означало лишь одно — им отдали приказ защищать, и пока не полягут все гефы, нам не пробиться. Шум поднимать тоже не хотелось. Кто знает, какие сюрпризы нас ждут впереди?

Чувствовала, как напрягся Сильвестр, но расслабленные позы Фонтеев меня успокоили.

— Все будет хорошо, — прошептала я и улыбнулась самому замечательному мужчине в мире. Наверное, где-то есть и лучше, но за меня выбор сделала душа. Это она первая к нему потянулась, я лишь направилась за ней и ни разу об этом не пожалела.

— Только пока ты рядом, — тихо ответил он.

Охотники действовали слаженно. Несколько коротких обманных атак, и турронов след простыл.

— Этих тоже в утилизатор? — спросила у Валенса, когда мы направились к следующей пещере.

— Что мы звери какие? Они же в сознании — хохотнул он. — Сначала усыпим, и только потом в утилизатор.

— А как же утверждение, что любое создание божье ценно и важно? — ехидно поинтересовалась я.

— Божье может и важно, а гефов создали охотники. Это наша ошибка, эксперимент, который вышел из-под контроля. Вот и летаем, уничтожая все последствия. Иногда, как видишь, даже успеваем.

Больше вопросов у меня не было. Нет в жизни идеально черного или идеально белого, всегда присутствуют полутона. Бравые охотники сами оказались создателями чумы, пожирающей неподготовленные к вторжению миры. А тот же Ротрик, он же спас меня, но другим причинил немало горя.

Хотя, один вопрос у меня все же остался. Жаль, что сейчас не время и не место для него.

Кладовую, где хранился танталум, исследовали тщательно.

— Я смотрю, у них тут изъятие душ на поток поставлено, — нахмурился Валенс.

— А вы сможете вернуть людям души? — мне так отчаянно хотелось в это верить.

— Если хозяин души жив, то, разумеется, вернем. В таком деле самое трудное — это отыскать владельца. Тело очень быстро забывает о душе, хотя существовать без нее долго не может, — вздохнул инопланетный Фонтей. — Ребята, очистите склад и переправьте его содержимое к магам в хранилище.

Охотники тенями скользнули внутрь. Работали мужчины быстро и слаженно.

— Готово! — через несколько минут доложил один из них.

— Следуем дальше, — Валенс развернулся, а я вдруг вспомнила напутствие Таны Едемской и пустые глаза Апехтина.

— Стойте! Стойте, пожалуйста! — закричала я и нырнула в темную кладовую. Фигурка должна быть под стеллажами, в самом углу. Практически распластавшись на каменном полу, вглядывалась в темноту, но ничего не видела.

— Ксения, в чем дело? — спросил Кремер, присаживаясь рядом на корточки.

— Можешь посветить? — попросила я, не поднимая головы.

— Здесь магия не работает. Попробую применить простенький артефакт. — И через секунду небольшой голубой шарик осветил все пространство под полками. Фигурку увидела сразу, правда добиралась до нее довольно долго — далеко укатилась.

— Нашла, что искала? — поинтересовался Вест, когда я, пыхтя и отдуваясь, вылезла на свет.

— Вот! — продемонстрировала добычу.

— И чья это душа?

— Алексея Апехтина.

Кремер кивнул, помог мне подняться, и мы устремились догонять чародеев. На пороге пещеры, где раньше находилась спящая армия клонов, я остановилась и удивленно огляделась. Здесь все так же рядами стояли резервуары, но пустые. Ни розовато-серого геля, ни растущих в них гефов.

— А где?.. — ошарашено спросила у чародеев.

— Расходный материал? — уточнил молодой охотник, который стоял ближе всех ко мне. — Уже в утилизаторе. Их по какой-то причине давно не кормили. Еще немного и сами бы подохли.

Да, они относились к гефам, как к лабораторным мышам, не более. Мы же привыкли говорить о них, как о разумных существах, хоть и знали, что в них нет души.

— Куда дальше? — спросил Валенс, а дед едва не приплясывал рядом от нетерпения. Да… Вот что любовь с чародеями-то делает!

Вход в лабораторию был настолько неприметен и замаскирован, что самостоятельно найти его не представлялось возможным.

— Туда, — махнула я рукой. — Будьте осторожны, там нет гефов, только маги, с которых все и началось.

— Да, сами иные до такого бы не додумались. У них обычно более линейные решения, без хитрости, — согласился инопланетный Фонтей.

— Воистину, человек — самый страшный хищник на нашей планете, — с грустью заметил Кремер.

— Берите выше, магистр. Самый опасный во всех известных мирах, — поправил его Валенс.

И только Эзур Элазар их не слушал, он уже стоял у дверей, отделяющих его от женщины, к которой охотник успел привязаться, а может быть и полюбить. Чем туррон не шутит?

— У нас все готово! — доложил Валенсу один из чародеев. Они поставили вдоль стены, граничащей с лабораторией, странный прибор, очень похожий на несколько столбиков с натянутой между ними проволокой.

— Что это? — заинтересовался Кремер. Все же Сильвестр больше ученый, чем воин.

— Блокиратор магии. Не всей, конечно, только гибридной. Потокам магии чародеев ничто не грозит. Просто обезопасили себя от неожиданностей, — пояснил Валенс.

То есть, по сути, теперь нам ничего не грозило. Любопытные технологии у охотников. И, судя по заинтересованному блеску в глазах Веста, не одна я об этом подумала.

— Ломайте! — дал команду инопланетный Фонтей. Но никто не стал виртуозно махать ломиком или бить тараном. К двери поднесли знакомый прибор, и она просто исчезла, открыв проход.

Мы с Кремером входили в лабораторию последними. Сложно сказать, какими артефактами воспользовались чародеи, но почти все предатели застыли каменными изваяниями. В сознании находились лишь Кавецкий и Нелюб Петрович, но сейчас каждый из них явно завидовал своим заледеневшим коллегам.

Кшиштофа удерживали два охотника, а он дергался в их руках, словно тряпичная кукла. Проректору пришлось еще хуже. Маг по-прежнему был распластан на каменном полу стеклянного куба, а босая нога Жавуриной прижимала его к поверхности еще сильнее, отчего он напряженно кряхтел, краснел и истекал потом.

— А я говорю, убери немедленно ногу с этого мерзкого человека! — кричал на Юлку дед. — Стоит ему повернуть голову и он увидит… Э-э-э-э… Много интересного!

— И не подумаю! — зло выдохнула подруга, откинув нависшие на лицо золотые пряди. — Мы с ним, знаешь, сроднились, пока ты «мгновенно» шел, Зар! Активируй кольцо, и я моментально появлюсь, милая! — передразнила она чародея. — И что? Я здесь уже половину суток сижу, как в бане! В одной простыне! Голая! Перед толпой мужиков! Веника только не хватает!

«И метлы…» — подумала я. Иногда Жавурина становилась настоящей ведьмой. Она так голосила на бедного Фонтея, что я позавидовала Глебу. Зрячий мирно спал и ничего не слышал. Счастливчик!

— Пирожочек мой маковый, прости! Я спешил, как мог! — взмолился Эзур Элазар.

— Я прекрасно знаю, как ты можешь! Не вешай мне лапшу на уши! Скажи лучше — не хотел! И прекрати обзывать меня хлебо-булочными изделиями!

— Милая, прости! Я виноват! — все же умный мужик. В любой ситуации, даже если не виноват, лучше попросить прощение у женщины, или же она выбьет его из вас сама.

— Ладно, — оттаяла Жавурина. — Прощу на первый раз. Этого забирать будете? От него несет, как от группы стайеров после марафонской дистанции.