Страница 44 из 78
- Когда любят, всё бывает, слышишь? Если бы не любил как одержимый, не ревновал бы как бешеный, понимаешь? Только ты одна везде, везде тебя вижу, с ума схожу! Прости меня, давай забудем все! Не нужно время терять на выяснения. Да, виноват! Только я виноват! Если бы… если бы я хотя бы предположить мог! Я же…
- Не надо, пустите, пожалуйста. – голос у неё дрожит и срывается, глухой, больной… Ей не всё равно! Точно не всё равно.
Разворачиваю резко на себя, к стене прижимаю, лицо беру в ладони. Глаза в глаза. Вот так. Чтобы узнать до конца! Тут не солжешь!
- Я люблю тебя, Лика! Люблю! Ты ведь… ты тоже меня любишь? То, что я сделал – ужасно, и прощения мне нет. Но я умоляю, на коленях умолять буду! Прости! Позволь мне все исправить! Позволь показать тебе рай, любимая…
Всхлипывает, головой качает, глаза сразу слезами наполняются, словно невидимую дамбу прорывает.
- Не могу… не могу… Я… просто не могу теперь! Как вы не понимаете? Никогда не смогу!
Лавина обрушивается на меня, лавина чувств, боли, страха, сносит, взрывает изнутри, опустошает, проносится стремительно, оставляя после себя только голые камни. Что же я сотворил с тобой, девочка моя? Что же я сотворил!
И в то же время, где-то в глубине, на дне души, растет осознание – нельзя её сейчас выпускать! Нельзя! Нужно что-то сделать, как-то разрушить стены, которые она возводит.
Я просто целую. Поглощаю ее рот как лакомство, завоевываю каждый миллиметр нежно, ласково, показывая, как это может быть хорошо. Сколько счастья принесет, если она позволит мне сделать это.
Её губы сначала молчат, замирают, не двигаются, не дают ответа. Но я настойчив. Во мне столько накопилось за эти дни! Столько нежности, столько страсти, столько желания! Я готов отдать все это разом. Без остатка, не экономить ни на чем.
Чувствую в какой-то момент трепет, словно волной по ее телу проходит в моем эхом отдаваясь. Да, милая, да, малышка, еще немного, совсем немного и ты все-таки сдашься…
Губы дрожат, раскрываясь, и вся она словно чуть приоткрывается передо мной. Боюсь спугнуть эту неожиданную и такую ожидаемую удачу.
Обнимаю крепче, смелее становлюсь, губы продолжаю терзать, с ликованием понимая – отвечает! Она мне отвечает! Я просто гребанный счастливчик!
Не знаю, сколько времени проходит, когда уже совсем не могу дышать отстраняюсь.
И снова – глаза в глаза. Дышим тяжело. В груди все горит, сдавило, стиснуло, если не отпустит – смерть!
- Лика…
Столько всего сказать хочу, и не знаю, с чего начать. Малышка моя прекрасная, солнышко, звездочка! Только прости меня, только поверь! Все будет хорошо! Обещаю! Не говорю, взглядом пытаюсь транслировать! Хочу, чтобы мысли прочитала.
- Лика…
- Мне страшно… я… я боюсь…
- Меня? Меня боишься?
- Я боюсь, что… я не смогу. Просто не смогу…
Перехватываю руки, держу нежнее, головку ее светлую к груди прижимая.
- Я все исправлю, слышишь, любимая! Все! Только не отталкивай меня, будь моей! Вернись ко мне! Я люблю тебя, слышишь? А ты? Скажи?
Снова ее дрожь охватывает, трясется вся, трепещет в руках, всхлипывает. Плачет? Неужели плачет?
- Что ты, маленькая? Ну, не нужно, перестань! Я… я все понимаю, милая, я буду ждать, потерплю, я…
- Я так… так… сильно те… тебя…
И снова разряд молнии точно в сердце. Любит! Она меня любит!
Зарываюсь лицом в роскошную шоколадную с золотом гриву, ароматом надышаться не могу, и ликую как полководец, завоевавший очередную вражескую армию.
Я это сделал, она моя!
- Лика… завтра, сыграешь мне что-нибудь? Ты так волшебно играешь…
- Д-да… конечно.
- Хорошо. А сейчас… иди отдыхай, любимая. Я… я не буду тебя беспокоить. Только… только если ты не хочешь?
И то, что я вижу в ее глазах меня просто раскатывает, пробивает до основания
Глава 34
Не знаю, о чем я думаю в этот момент. Наверное, ни о чем не думаю. Ни о чём.
Просто представляю, как я буду лежать одна в постели, холодной, пустой. Совсем одна. И снова думать, вспоминать, крутить в голове всё, что произошло, возвращаться к той самой ночи…
Не хочу! Не могу!
Не хочу одна оставаться.
Мне… мне и с ним страшно и без него. Без него, почему-то еще хуже. Я ведь уже была ночь без него, там на турбазе, стискивала зубы, чтобы не плакать.
И думала, думала… Куда бежать? Как все бросить? Я только наладила свою жизнь. У меня работа, где меня любят дети, уважают родители. Я начала зарабатывать, появилась надежда на то, что я смогу купить себе квартиру.
А тут он. И сразу мечты совсем о другом. О том, что мы будем жить вместе в этом доме. О том, что я стану его женой. Как он будет любить меня. Дарить цветы, делать мне сюрпризы… Плавать меня научит, он же обещал!
И Пушинка будет рядом с нами, будет любить меня как настоящую маму. А потом… потом у нас родится сын, или еще одна девочка. У нас будет большая, счастливая семья.
И все это вот так разбилось вдребезги. Рассыпалось.
Из-за глупости. Моей глупости. Что мне стоило казать правду?
Нет, он виноват, очень виноват, но…
Не представляю уже жизни без него, без них – без Алексея и Полинки. У меня ведь на самом деле нет никого ближе! Родственники… только какие-то очень дальние. Так получилось. Где-то живут двоюродная бабушка, мамины троюродные сестры. После того как мама умерла они приезжали, но как-то у нас общение не сложилось. Может потому, что это я такая закрытая. У меня ведь и в школе подруг не было. В училище вот Женя, и еще одна девочка, Алина. Всё. Тамара Васильевна еще может быть и… Кирилл.
Про отчима говорить не хочу.
И вот наконец в моей жизни появились люди, которых я полюбила, которые полюбили меня.
Ведь он меня любит? Если бы не любил, то… не стал бы разыскивать? Не захотел бы возвращать?
Вспоминаю занятия с психологом тогда, когда произошло то самое. Она советовала не зацикливаться на проблеме. Жить дальше.
Может и сейчас не стоит зацикливаться?
- Лика…
- Подожди…
Стоит, смотрит так…напряженно. Ждёт моего решения.
- Останься со мной.
- Ты… ты уверена?
Киваю.
Нет, не уверена. Уверена в том, что одной мне будет хуже.
- Я… я хочу, чтобы ты просто был рядом. Если ты не можешь так, то…
- Могу. Все могу для тебя.
Мы стоим в коридоре, друг напротив друга. Глаза в глаза. И то, что я вижу в его глазах заставляет трепетать. И желать. И придает уверенности, что все правильно.
А потом я открываю дверь, и беру его за руку, приглашая.
- Мне… я только хотел сходить в душ…
- Я тоже. – краснею, понимая, что предлагаю. Да, именно. Он понимает правильно.
- Только… можно я зайду первая? – почему-то я стесняюсь сейчас при нем раздеваться.
- Да… - голос у него хриплый, а в глазах… то, что вижу в глазах меня с одной стороны пугает, а с другой…
Мне хочется забыть ту ночь, вычеркнуть, выжечь из памяти.
Никогда этого не было и все!
Хочу заново.
Заново узнавать друг друга. Заново становится ближе, миллиметр за миллиметром. До судорог, до тягучей карамели по венам, до дрожи.
Мне ведь было так хорошо с ним, пока…
И… оно ведь вернется? Правда?
Захожу в ванную комнату, быстро снимаю домашнюю одежду, включаю воду в душе, хватаю ароматный гель. Клубничный… Почему-то здесь у меня все время клубничный, почему-то мне кажется, это не Нинель его покупает. Может, конечно, я ошибаюсь… Намыливаю тело, чтобы смыть усталость дня.
- Я надеялся, что ты позволишь это сделать мне…
Стою спиной к нему, боюсь повернуться. Он наступает, становится ближе. Душевая кабина тут не очень большая, стены отделаны красивой мелкой плиткой, шоколадной с золотом, стеклянные двери с тонкими узорами. Красиво, сильно, уютно… когда ты одна.
А когда вдвоем… еще уютнее.
Его руки осторожно гладят плечи.
- Можно?
Киваю, сказать не могу, в горле ком. Он гладит, так нежно, распределяет гель и пену по коже. Аккуратно потирает спину, руки, лопатки, спускается ниже, еще ниже к бедрам, к икрам. Поднимает ногу, поглаживая пятку, которую я тут же отдергиваю со вздохом.