Ты мне никто

Я смеюсь, а потом он действительно накрывает мои губы своими.

- Люблю тебя. Совсем чуть-чуть осталось, а ждать уже сил нет. Чёрт… я ведь… я тебя из квартиры потом неделю не выпушу, слышишь?

- Или я тебя?

Еще один поцелуй, и…

- Поехали, а то опоздаем.

Стас галантно открывает передо мной дверь, усаживает меня как настоящую принцессу. А потом включает магнитолу и меня оглушает сладкий голос Роя Орбисона.

Красотка!

«Pretty woman, walkin' down the street,

Pretty woman, the kind I like to meet,

Pretty woman, I don't believe you, you're not the truth

No one could look as good as you. Mercy!»

Да, сегодня это про меня!

И всегда, когда рядом мой любимый Коршун!

Я опасаюсь, что моя прическа не выдержит поездки в кабриолете, но Стас поднимает крышу.

- Всё в порядке, детка, ты же не думала, что я испорчу моей принцессе её прекрасный образ? – он подмигивает, и мы опять смеемся.

Нам очень весело. Мы счастливы.

Мы закончили школу! Теперь нам можно всё!

Почти…

Сердце колотится на максималках, всё очень торжественно, красиво.

Сегодня нас поздравляет Наталья Александровна, та самая грозная биологичка, которая грозилась выгнать меня с урока за черные линзы. Я потом просила прощения за дурацкое поведение, и мы помирились. Она замещает «Ксенона», вернее не замещает, теперь она исполняющая обязанности директора.

Она говорит какие-то важные слова, а в финале речи плачет. Как и Ольга Александровна – наша классная «классная». Она действительно классная, лучше, чем та, которая была у меня в «А» классе.

Сказано много хороших слов. Наконец, нам выдают аттестаты.

И Стас откуда-то достает шикарный букет гортензии, который дарит мне при всех, после того как я получаю сои «корочки»!

И где он его прятал? Я даже не видела, что он с букетом! Но сюрприз удался. И мне очень приятно.

А у меня тоже есть для него подарок. Немного смешной, зато такого точно ни у кого не будет! Я его… да, да, я его связала! Настоящий вязанный мотоцикл! Нашла в интернете схему, получилось очень классно! И мотоциклиста сделала – птичку коршуна. Лерка сказала, что получилось круто, да я и сама довольна. Конечно, Стасу очень понравилось, он посмеялся, сказал, что это лучший подарок.

Ну… Почти. Лучший будет чуть позже, и мы оба об этом знаем, только… пока что никому!

Это наша тайна.

Мы плывем на роскошном теплоходе – все вместе приняли решение, что свой праздник мы хотим отметить именно так.

Всех выпускников столицы приглашают в Парк Горького, но мы туда дружно не захотели. Захотели по-другому. Вместе, только своим классом. И это получилось очень здорово.

Мы со Стасом выходим на палубу. Тор и Лера стоят на носу корабля. Как Роуз и Джек из «Титаника».

- Как хорошо, что у них все хорошо!

- А у нас?

- И у нас тоже. Я счастлива, что у нас все хорошо. И у Да Винчи вроде тоже.

- Надеюсь. Хорошо, что он взял свою Соню сюда.

Соня, подруга Да Винчи, девочка с очень непростой судьбой. Очень талантливая и… И я уверена, что Данила сделает все, чтобы она была еще и счастливой. Я так счастлива сама, что хочется делать счастливыми всех вокруг.

- Я люблю тебя, Стас…

- Моя Синеглазка… Я люблю тебя!

- Это навсегда, да?

- Да, малыш. Это навсегда.

Я знаю, что многие боятся так говорить. Это очень опасное слово. Навсегда. Очень долгое. Ко многому обязывает.

Я считаю, что у меня больше обязательств не перед «навсегда», а перед «люблю». Я люблю. И я хочу, чтобы это было всегда.

И я верю, что у нас получится. И через год, и через два, и через пять, и через десять, и через пятьдесят.

Люблю и навсегда будут идти рука об руку.

Мой Коршун будет любить свою Синеглазку, а Синеглазка будет любить его.

Всегда.

Глава 61. Эпилог 2

Коршун.

Смокинг. Не носил никогда. Но мне чертовски нравится.

И… думаю, как минимум еще пару раз я его точно надену. Скоро будет повод.

Об этом пока знает только Синеглазка.

Да, да, я даже пацанам не сказал. Это наш секрет.

И это очень круто иметь с этой малышкой секретики.

Думаю о ней и сразу по телу фейерверк, в венах играет адреналин. Моя! Моя! Ну, почти уже, совсем скоро! Да!

Подъезжаю за ней на кабриолете, хочу, чтобы этот выпускной был её праздником, чтобы запомнила навсегда.

То, что его запомню я – однозначно!

Потому что моя девочка невероятно красива!

Моя девочка…

Которую я чуть было не про… не потерял.

О чём я только думал? Сейчас, по прошествии времени, вообще не понимаю себя. Это был не я, а какой-то другой, тупой чувак, который думал не тем местом, которым надо. И даже не тем, о котором все думают, что им думают парни!

Собственно, кажется, я вообще не думал. Играл обиду как какой-то салага!

И ладно бы на батю обиду кинул – ну, честно, там было за что. Реал. Все-таки… У нас была семья, хорошая – не хорошая, дружная – не дружная, это уже другой разговор. Меня всё устраивало, так-то… И отец… Отец виноват в том, что той моей семьи больше не существует.

Нет, я понимаю батю, конечно. Теперь понимаю.

Наверное, если бы мы с Синеглазкой все-таки расстались бы, рассорились, а потом через двадцать лет я встретил бы её, и узнал бы, например, что она меня любила и любит, то… Ну, возможно я тоже захотел бы её вернуть. Нет, не возможно, а захотел бы. Точно. Однозначно.

Вряд ли мне повезло бы встретить в жизни еще одну такую любовь.

То, что это именно любовь – сомнений у меня нет.

И у бати любовь.

Так что я понял, принял, простил. И… у меня теперь есть новая семья, старший брат и скоро будет еще мелкий.

Да и мать… Она в свое время накосячила знатно, по итогу признала свои ошибки. Повинилась даже. Ну, собственно, поздняк, конечно, но хоть так.

Для меня важно, что у матери сейчас отличные отношения с Селеной. Это дорогого стоит.

В общем, вся эта история уже в прошлом. Мы все идём дальше и я этому рад.

И рад, что моя Синеглазка смогла меня простить.

Потому что за некоторые моменты реально дико стыдно.

- Ты о чём думаешь?

Мы подъехали к школе, стоим на парковке. Смотрю на Селену и не могу насмотреться. Моя девочка. Моё синеглазое чудо.

Не буду вспоминать о плохом. Только хорошее! Только вперед!

- Думаю о том, что люблю тебя.

Улыбается, и наклоняется ближе, обхватывает моё лицо ладонями, смотрит мне в глаза.

- Я иногда всё еще думаю, что это сон. Проснусь, а тебя нет.

- Я есть. Я не сон. И я… я весь твой.

- А я твоя. Вся. Ну… почти.

- Это ненадолго.

- Да… совсем скоро…

Совсем скоро моя навсегда.

Ей нравится букет гортензий, и то, что при всех я целую ей руку, а в губы… в губы наедине, потом, когда мы прячемся в той самой радиорубке. Ненадолго. Просто пытаемся урвать пять минут наедине. Только мы. Вдвоём.

- Поздравляю, солнышко, теперь ты взрослая.

- И я тебя поздравляю. Ты… ты молодец! Самый умный, самый красивый, самый-самый…

Немного не дотянул до золотой медали. Но… Будем ориентироваться на красный диплом. Хотя всё это сейчас кажется таким… не важным.

Важно другое.

Она рядом – это важно.

Снимаю пиджак, укрывая её от речной прохлады. Мы на теплоходе. Выходим вдвоём на палубу.

Тор и его железная Щепка стоят на носу, раскинув руки. Сэл говорит как рада за них, а я рад за нас. У нас тоже всё было не просто.

Бывает ли в любви вообще просто?

Иногда мне кажется, что нет. Эта удивительно капризная дама, любовь. Не успокоится, пока не вывернет тебя наизнанку!

И выворачивает с чувством, с толком, с расстановкой.

Зато потом, когда любовь оценит твои шансы, поймет, что ты достоин, вот тогда она способна дать столько, сколько не даст ни одно другое чувство, ни одно другое понятие.

Ничто в жизни не даст столько, сколько даёт любовь.