Ты мне никто

И мы не самом деле идём к ней.

Зайдя в дом, я первым делом хватаю телефон. Пишу маме. Сообщение не прочитано. Пишу Глебу. Получаю сухое «ОК» и смайлик – кого-то все достали.

И мне становится не по себе. Я же бросила и маму, и брата! Они остались одни с отцом Стаса, а я…

Чувствую себя предателем. Но вернуться домой не могу. Просто не могу.

Словно чувствую – это последняя спокойная, счастливая ночь в моей жизни.

Глава 35

Утро. Домой иду с опаской. Хотя, мне чего бояться? Я, вроде, мужик… Ну, то есть не вроде.

Давно не отчитываюсь особо где был и с кем. И предки мне доверяют.

Сэл, конечно, сложнее. Но она вроде как писала братцу, что ночует у подруги. Точнее, не знаю, что она точно писала.

Братцу.

Весело, конечно получилось. В кавычках. Братец её оказался братцем и моим.

Переварить пока сложно. Нет, не потому что он… инвалид. Я же никого не оскорбляю, говоря так? Да, он не совсем здоров, но меня, например, не сильно это парило….когда он был братом Селены.

Теперь он и мой брат. И как я отношусь к тому, что мой брат вот такой?

Честно? Нет, мне плевать. Ну, в том смысле, что он…Он классный, он реал такой… прикольный, дерзкий, умный, юморной. Тролль тот еще.

А что бы сделал я, если бы мой ребенок родился таким? Зашквар. Пока не вдупляю, почему мать Сэл тянула с этими врачами, видно же, что с ребёнком что-то не то? Нет я не обвиняю её. Но блин…

Капец.

И каково бате теперь узнать, что он мог помочь и облажался?

А маман? Неужели моя маман имеет к этому отношение?

В детстве я часто спрашивал, как они познакомились, мама охотно рассказывала. Мол, была молоденькой студенткой, готовилась стать медиком, мечтала о карьере врача, а тут дядя Товий пригласил в компанию. И она пропала, влюбилась в отца.

Батя как-то отмалчивался. Раньше мне казалось, что ему как-то не очень нравятся подобные сантименты. Сейчас думаю – в этом ли было дело?

Да уж. Попали мы с Синеглазкой в историю. Надо же! Кому расскажешь…

Вижу, как она переживает. Сам стараюсь быть спокойным.

Если мы любим друг друга, кто может нам помешать?

Мы ночуем у Богини. Мне выделяют диван в гостиной. Дом у бабули, я вам скажу, более чем приличный. Она ведет нас сразу в столовую, совмещенную с кухней, ставит чайник.

- Орёл, камин разожжёшь?

- Он вообще-то Коршун.

- Это он по фамилии Коршун, а по сути – орёл. Ишь какой, красавец! Ты, не влюбляйся в него. В таких красивых нельзя влюбляться, плакать потом будешь!

Селена краснеет, а я отвечаю за неё.

- Поздно пить боржоми. Она уже. Но плакать не будет. Я в неё тоже.

- Смотри, орёл, обидишь девку, я тебе крылья-то пообломаю…

Богиню, кстати, зовут Софья Фёдоровна. Она рассказывает, как Корсар – тот самый богатый ученик, который ей помогает, встретил свою любимую женщину в обезьяннике. Ну, то есть в отделении, не в зоопарке.

Мы с Сэл переглядываемся – это тема. Мы тоже почти побывали в таком.

Вижу, как Синеглазка клюет носом. Богиня отправляет её спать, потом приносит мне одеяло, подушку, бельё.

- Вы чего допоздна-то гуляли? Домой не пускают?

Я сам от себя не ожидая выкладываю всю нашу историю.

- Да уж, дела, парень… Шекспир. Молодые вы еще, конечно. Вам кажется, взрослые. Не спорь. Но молодость это недостаток, который слишком быстро проходит. Так что… Если ты её любишь, а она тебя, значит всё будет хорошо. А я видала пары, которые не то, что с восемнадцати, с восьми были вместе. Как вот садились в первом классе за одну парту, так и… Мало таких, конечно, но…

Я укладываюсь на узком диване, раскладывать который лень, проваливаюсь в сон.

Утром Богиня нас кормит завтраком. Я вижу, как напряжена Селена. Взволнована.

- Что-то случилось? Мать звонила?

- Нет. Не звонила, в том-то и дело.

- Если хочешь, я с тобой домой пойду?

- Нет, не нужно. Я сама.

Провожаю Синеглазку до двери, хотя она всё боится, что нас засекут.

- Малыш, давай ты не будешь так трястись, а? Ну, что, мать тебя убьет что ли?

- Не в этом дело. Я… я не за себя переживаю.

- За меня что ли?

- За маму. – Сэл смотрит серьёзно. – Это… это для неё удар, понимаешь? Предательство. И для Глеба, наверное.

- То есть если ты со мной, ты предатель?

Молчит. Ладно, разберемся.

- Селена, мы же вчера договорились, да?

- Да, конечно. Я… я тебя очень люблю, Стас! Очень-очень! И я… я им объясню. Они поймут. А если нет… Не важно. Это их жизнь, не моя. Я хочу быть с тобой.

- А я с тобой.

На ум сразу приходит старая песня «Наутилуса». Селена заходит в дом, а я отправляю ей ссылку. Пусть послушает. Там, конечно, драма, но красиво.

Я вообще с Сэл забросил музыку. Тор уже несколько раз звонил, звал на репетиции, но я забиваю. Хочется больше времени быть с ней. Пока каникулы, пока свобода.

Скоро начнется школа, буду ходить на тренировки чаще, времени на любовь не останется. Ну, почти. Для моей Синеглазки я, конечно, время найду.

Захожу в дом и меня как-то сразу настораживает тишина.

Мать сидит в гостиной. Поднимает взгляд. Глаза красные.

- Привет.

- Ты один? Или вы с отцом на пару гуляли? Он с мамкой, ты с дочкой?

- Чего? Маман, ты чего вдруг?

- Ничего.

Батя заходит почти сразу за мной. Одет так же, как вчера. Как будто мы точно с ним вдвоем ночью гуляли. Только я-то знаю где я был, а вот где был он?

- Доброе утро. – тон у маман язвительный.

- Доброе. – отец, не глядя на нас идет в комнаты.

Я тоже иду к себе.

Пишу Селене. Она не отвечает. Ладно, пережду. Принимаю душ, переодеваюсь. Выхожу и сразу слышу шум ссоры.

Многовато для моей семейки. Вчера скандал, сегодня.

- То есть ты нас выгоняешь? – ого! Серьёзное заявление. Голос маман дрожит.

- Стас остается, а куда ты пойдешь – меня не волнует. В моем доме будет жить моя семья.

- Что? – выхожу на ковёр, потому что эта информация и меня касается. – В смысле, бать? А мы уже не твоя?

- Ты мой сын. И ты можешь остаться.

- Что значит, он может остаться? То есть тебе все равно, да? – маман говорит резко, противно, но я её чувства могу понять, хотя вообще пока еще не догоняю что происходит. – Так просто, да, Виктор? Был один сын, теперь будет другой?

- Не перегибай, Алла!

- По-моему, ты прогадал, Вить, променял здорового пацана, на убогого инвалида.

- Что ты сказала? Закрой рот ты…

- А что бать, разве она не права? – не могу молчать, не нравится мне эта тема, просто жесть как не нравится.

- Ты так считаешь, Стас? Не думал, что мой сын такой… подонок.

Что? Это… я подонок? Вот так, да? Серьёз? Ладно… Тогда и я молчать не буду.

- Так мне есть в кого, бать! Не ты ли у нас тот урод, который беременную подружку бросил? Обещал жениться и привет.

- Закрой рот! И не смей так со мной разговаривать.

- Как так? Я правду говорю, нет? Или ты, как все чиновники, правду не любишь?

- Стас, лучше молчи! – отец злится, чувствует, что не прав. Ноздри раздувает.

А мне плевать. Меня несёт.

То есть он вот так, за ночь, решил жизнь перекроить, да? Нас выкинуть как ненужные старые вещи, а их привести? Купить себе прощение?

- Спасибо, бать! Просто сто баллов тебе! Респект. Мать, шмотки собирай, валим отсюда.

- Станислав, ты в своем уме? Я из своего дома никуда не поеду.

- А это не твой дом, мам, слышишь? Это ЕГО дом!

- Ну, нет! Чтобы я сюда эту тварь пустила! Сына она ему родила! Да ей просто повезло, что это оказался твой ребенок, а не Дайнеко! Она же и с ним, и с тобой…

- Заткнись! – ни разу не слышал, чтобы он так кричал. В принципе. Но матери по барабану, её тоже несёт.

- А что, Ниночка твоя не гордая, да? Так быстро простила? А че бы нет? Она одинокая, двоих детей тянет, а тут такой мужик. В правительстве работает. Бабла немерено. И сам еще ничего.