Жена (не) подарок

— Артур Германович, как там ваша жена? Признаться честно, нам не хватает ее свежего взгляда и умелых рук. — Антон Цискарев поймал меня уже на выходе из здания и теперь смотрел с укоризной.

О как. Милы буквально пару недель нет, а он уже соскучился. И вообще, можно подумать, это я виноват в том, что беременные женщины уходят в декрет.

— Вы же разрешите Миле вернуться к работе после родов? — уставился на меня он. Так уставился, будто я уволок главное сокровище в свою пещеру, чтобы наслаждаться им единолично. Что ж, в какой-то степени так оно и было.

— Разрешу, если она захочет.

Мои губы тронула легкая улыбка. На самом деле и не сомневался: захочет.

Запрещать не буду: не разрешу вернуться на работу, Мила вынет из меня душу. Она и в декрет уходить не желала ни в какую, так что теперь каждый вечер я рассказывал ей, что творится в «А-групп».

Нет, конечно, к работе она приступит не сразу — после родов все ее внимание будет приковано к нашему сыну.

Однако в груди разлилось приятное тепло — Цискарев скуп на похвалу, и его слова говорили о том, что он действительно оценил Милу как сотрудника. Кто бы мог подумать! В тот момент, когда мне взбрело в голову держать ее поближе и устроить в «А-групп», и не подозревал, чем все обернется.

Я попрощался с Антоном и заторопился к машине. Еще за цветами заскочить надо.

Каждый раз глаза Милы загорались, когда привозил свежий букет или какой-то подарок. А мне нравился этот взгляд.

Взгляд, который изменился, когда она убедилась, что Ремезова нет в стране. Мила даже спать стала лучше после того, как привез ей целый конверт с фотографиями бывшего мужа. Тогда я пообещал, что он больше ничего ей не сделает и можно расслабиться.

Хватало того, что в постоянном напряжении был я. Держал руку на пульсе: мне до сих пор ежедневно поступали фотоотчеты о том, чем занимался Олег. А он будто задался целью наотдыхаться вдоволь. Только и делал, что посещал достопримечательности и расслаблялся в отелях. Может, и правда решил отстать от Милы?

Мила. Я представил, как ее нежные пальцы скользят по моим плечам, умело разминают затекшие за день мышцы, как она нежно улыбается и что-то воркует, и прибавил газу. Не знаю, как это произошло, но я крепко подсел на ее улыбку. На ее голос. На нее саму.

Через час я подъехал к дому, нажал на кнопку на брелоке, и ворота медленно отъехали в сторону.

— Мила, — позвал я жену, когда вошел в дом с корзиной кремовых чайных роз.

Тишина.

— Мила!

— Добрый вечер, Артур, — вышла из гостиной Анна Валерьевна. — Она собиралась поплавать.

— Возьмите. — Я передал ей букет и направился к бассейну. Сам сообщу жене, что уже дома.

Насвистывая услышанную по радио мелодию себе под нос, я приоткрыл нужную дверь и услышал непонятный визг и рычание.

Не понял...

В следующее мгновение увидел лежавшую на полу возле бассейна Милу и склонившегося над ней Рра. Как он вообще в дом попал?

Мила истошно верещала, Рра рычал и лаял. Этот шум отражался от стен эхом, отчего казался еще громче. Мелькнуло что-то красное.

Мир словно покачнулся. В ушах так зашумело, что на секунду я перестал слышать что бы то ни было, кроме бешено бьющегося сердца. Не дай бог...

— Фу, Рра, фу! Убью! — закричал я не своим голосом и рванул к Миле, готовый удушить верного пса собственными руками.

Казалось, будто я бегу медленно. Слишком медленно. Не успею.

Вдруг Рра отскочил в сторону, виляя хвостом, а Мила приподнялась и испуганно уставилась на меня.

Я замер как вкопанный в трех шагах от них, сканируя ее тело на предмет повреждений. Их не было. А красным был ее купальник.

— Артур, ты чего? Мы с Рра просто играли! Он решил зализать меня до смерти, да, Рра? — Она повернулась к собаке и потрепала ее по холке.

Я подлетел к жене, помог подняться и с силой обнял, покрывая лицо поцелуями.

— Мила, разве можно так пугать? Я думал, у меня выпрыгнет сердце, — с укором посмотрел на нее. — Поседею раньше времени!

Мила округлила глаза и ойкнула. Видимо, дошло, как их игрища смотрелись со стороны. То-то же. А я... как представил, что могу потерять Милу, так все внутри словно покрылось коркой льда.

— Ну прости, пожалуйста, я не подумала, — захлопала ресницами жена. — Рра как-то прокрался в дом и вовсю начал уговаривать поиграть. Ну, ты знаешь, он это умеет. Вот я и вылезла из бассейна, хотела выгнать и... не удержалась, поддалась на его провокацию. Все хорошо! — Мила прижалась головой к моей груди, обняла и начала успокаивающе гладить мою спину, монотонно повторяя: — Я в порядке, малыш в порядке, все хорошо.

Когда сердцебиение успокоилось, я чуть отстранился и положил ладонь на ее круглый живот.

— Ну что, Саша, как тебе мамины выкрутасы?

— Саша? — Мила захлопала ресницами.

Я кивнул.

— А с чего это Саша? — уперла она руки в боки. — Мы еще не обсуждали, как назовем малыша.

Мы и правда еще не обсуждали. Пока составляли список имен, которые нравились обоим.

— Что решать? Я уже все решил.

— Вот еще! — вздернула нос Мила. — Рожать так-то мне! Значит, и выбирать мне!

— Ну, и я принимал участие, — поддел жену я.

Она так забавно дулась, что не смог отказать себе в удовольствии понаблюдать за ее эмоциями.

— Знаешь что... — как по заказу надула она губы.

— Знаю. Будешь возмущаться, назову Васисуалием.

— Ах ты!.. — ткнула меня кулачком в бок Мила и не выдержала, залилась смехом.

Дверь открылась.

— Ужин готов! — Голос Анны Валерьевны эхом прокатился по помещению.

Жена надела халат, я обнял ее за плечи, и мы направились к выходу.

— Кстати, угадай, куда мы идем на четырнадцатое февраля?

Мила остановилась и неверяще охнула, прикрыв рот рукой. Похоже, сразу поняла. Вот как ей это удавалось? Ведьма, не иначе. Ну, или я стал предсказуем.

— Да ла-а-адно! Неужели «Чикаго»?

Да, она угадала. В этот пафосный ресторан попасть было непросто. Недавно открылся, а запись чуть ли не на полгода вперед. Но я добыл нам столик.

Решил, что выйдет весьма символично: познакомились на вечеринке в стиле «Чикаго», а в ресторане с одноименным названием, да еще и в день всех влюбленных, скажу ей, что люблю.

И услышу ответное признание. Иначе и быть не может, так?

Глава 57

— Вот так. — Я подкрасила губы и кинула помаду в сумочку. Посмотрела на себя в зеркало, расправила складки на красном платье и удовлетворенно кивнула.

Ну, если Артур и сегодня мне, красоте неописуемой, в любви не признается, прикую к батарее и буду клещами вытаскивать. Шутка, конечно, но, как известно, в каждой шутке лишь доля шутки.

Что за мужчина мне достался? Трясу его как грушу, но так ни одна и не упала.

И вроде заботится, все у нас хорошо, но так хочется услышать эти три заветных слова, сил нет. Ну что, сложно ему порадовать жену? Эх. К тому же мне так хотелось и самой ему признаться! Приходилось всячески сдерживать порывы. Оно бы, в общем-то, можно проявить инициативу, но я попросту боялась на свое признание не услышать ответа. Нет уж, пусть он признается первый. Мужчина он или где?

Походкой королевы я вышла из спальни и начала спускаться по лестнице. Намеренно кашлянула, привлекая внимание Артура.

Он стоял спиной, но развернулся и даже приоткрыл рот.

«Йес!» — мысленно сделала я этот известный жест руками.

— Ты... очень красивая! — хрипло проговорил он.

«Вот и скажи, что любишь, скажи!» — заканючила я про себя.

Конечно, он промолчал.

Я вложила ладонь в его руку, и мы двинулись к выходу.

Артур помог мне устроиться на заднем сиденье, а сам обогнул машину и сел рядом, придвинулся ближе и обнял. Он вообще очень любил объятия и прикосновения, поэтому от нехватки тактильных ощущений я не страдала.

«Чикаго» встретил нас роскошью, как и ожидала. Только, в отличие от «Киото», который стилизовали для вечеринки, тут все выглядело настоящим. Подозреваю, что и было.