Жена (не) подарок

Олег вдруг отвлекся от мобильного и пристально на меня уставился.

Секунд через десять я не выдержала и отвела взгляд.

«Все нормально, все нормально», — повторяла про себя, хотя чувствовала себя так, будто меня медленно поджаривали на вертеле.

— Что? — не выдержала в конце концов.

Ремезов качнул головой и перестал пялиться. А я наконец-то поняла, что меня так смущало. Если не считать его взглядов, он выглядел слишком хладнокровным. Словно затаился, выслеживая добычу. И добычей была я.

В груди тягуче, неприятно заныло.

Слава богу, уже через несколько минут нас пригласили в кабинет.

К выходу из загса через десять минут я не просто шла — летела. Казалось, от обычной бумажки — свидетельства о разводе — исходил лучезарный свет. Вот он, мой билет в счастливую жизнь. А главное, без Ремезова.

Думала, теперь отстанет, но не тут-то было.

Он обогнал меня у выхода и открыл дверь. Джентльмен, блин.

— Я все-таки дам тебе еще один шанс, Мила, — раздался над ухом его бесстрастный голос.

Я приподняла бровь. Шанс? Мне?

— Ну?

— Мы еще можем все вернуть.

У меня аж глаза на лоб полезли, а навсегда бывший муж продолжил как ни в чем не бывало:

— Я люблю тебя как и прежде. Достаточно просто исправить эту... — он снова с ненавистью полоснул взглядом мой живот, — ошибку.

— Сам ты ошибка! — зашипела я в ответ. — Засунь свой шанс...

И не договорила — его лицо буквально исказилось от злобы.

— Нет, Олег, — поспешила я сбавить обороты. Глубоко вздохнула и, еле сдерживаясь, проговорила: — Спасибо, откажусь. Давай разойдемся по-человечески. Уверена, ты обязательно встретишь ту, которая разделит твои взгляды.

Ремезов поморщился.

— Ты не понимаешь, — процедил он сквозь зубы, — мне не нужна другая. Мне нужна ты.

— Извини, но этот поезд безвозвратно ушел, — развела я руками и развернулась, чтобы пойти к остановке. Бросила напоследок: — Прощай. Больше не увидимся.

И услышала за спиной спокойный голос:

— Это ты так думаешь.

Зловещий.

Да, пожалуй, это верное слово: именно таким мне показался голос Олега. Не то чтобы я надеялась, что он отстанет, но этот его взгляд и хладнокровная уверенность в том, что он получит желаемое... Меня пробрало до мурашек.

Всю дорогу до работы пыталась переварить его слова. Что они значили для меня?

Нужно быть крайне осторожной — это уж точно. Сдается мне, затишье, которому  так радовалась, — временное явление.

Я вышла из маршрутки и осторожно присела на лавочку — снова накатил приступ тошноты. Душно. Лоб покрылся мелкими бисеринками пота. Когда уже осень? Я достала бутылку минералки и залпом осушила ее на треть, но желудок так и продолжил мерзко шевелиться. И в этот раз совсем не факт, что из-за беременности.

Я положила теплую ладонь на живот и легко улыбнулась.

«Никому не дам тебя обидеть, малыш», — пообещала своему ребенку.

Даже не представляю, что в голове у Ремезова? Так жестко, даже жестоко говорить о новой жизни... «Ошибка». Сам он ошибка!

С превеликим удовольствием вмазала бы ему, честное слово, если б не боялась так сильно. Это ж зверь чистой воды! Одни горящие глаза чего стоили.

Решено: просто буду держаться как можно дальше. Это даже хорошо, что живу в коммуналке — там всегда много народу. Если вдруг заявится права качать, буду орать во всю глотку.

Степаныч, хоть и забулдыга, но примчится тут же, я уверена.

После того как купила у него вентилятор, читай, снабдила «живительным» напитком, он возвел меня в ранг ангелов. Осталось только нимб натереть и крылья из химчистки забрать. Да-да, так и стал называть меня: «Мой ангел». Конечно, когда Душенька не ошивалась поблизости.

Так, ладно, лавочка — это хорошо, но пора и пошевеливаться. Я отпросилась у Евгении Александровны всего на два часа, и они уже подходили к концу.

Кстати, именно на этой лавочке я и сидела перед тем, как нашла работу. Ехала тогда с очередного мы-вам-перезвоним собеседования и решила выйти на несколько остановок раньше. Благоразумно послушала Алису, которая показала девятибалльную пробку и бесстрастно сообщила: «Пешком быстрее».

Ну, я и пошла пешком, через дворы, чтобы срезать. Когда запыхалась, присела на лавочку и завертела головой. Тогда-то и приметила неказистую вывеску в торце соседнего дома: «Ателье».

Я резко выпрямилась, чувствуя воодушевление. Меня будто что-то подталкивало изнутри: «Иди!»

«А вдруг? За спрос денег не берут!»

И я заторопилась внутрь. Спустилась в подвальное помещение и потянула на себя железную дверь. Та жалобно скрипнула, заглушая звук колокольчика.

«Ого!» — охнула я про себя и неспешно заозиралась.

Невзрачная дверь скрывала за собой очень уютное помещение. Прямо по центру стояла стойка администратора из светлого дерева. На ней в прозрачной вазе красовались бледно-розовые пионы. Свежие! За ресепшен — широкая штора на штанге. Видимо, за этой шторой и находилась святая святых — сама мастерская и оборудование.

Слева от стойки — две примерочные кабинки с зеркалами и светло-бежевыми шторами. Справа — коричневый диван под кожу и журнальный столик. Даже кулер с водой рядом с диваном имелся. А над входом — хвала богам! — сплит-система.

«Уи-и-и! — захлопало в ладоши мое внутреннее я. — Хочу тут работать».

Я негромко хихикнула. За этим занятием меня и застала молодая стройная девушка с волосами цвета каштанового меда и такими же глазами. Она вышла из-за ширмы, что отделяла рабочую зону от приемной, и широко улыбнулась мне в ответ.

— Здравствуйте! Я могу вам чем-то помочь?

— Здравствуйте, — вернула я приветствие. — Вы хозяйка ателье?

Девушка кивнула.

— Тогда можете! У вас абсолютно случайно нет свободных вакансий?

Затаила дыхание и привычным жестом скрестила пальцы за спиной в ожидании ответа.

Девушка медленно покачала головой и сняла с голубой футболки прилипшую нитку.

— Извините, нет. Сами видите, — обвела она рукой помещение, — ателье небольшое, большой штат и посадить некуда.

— Совсем ничего? — с мольбой в голосе спросила я. — Мне что угодно подойдет! Даже мелочевка!

Хозяйка ателье вздохнула и поджала губы. Я увидела какое-то сомнение в ее взгляде и предприняла новую попытку:

— Ну что угодно, хоть ненадолго!

А в следующий миг почувствовала, как к щекам прилила кровь: желудок решил напомнить о себе именно в этот момент. О господи, неудобно-то как!

«Еще подумает обо мне что-нибудь не то...»

— Извините, — еле слышно буркнула я, сгорая от стыда, и развернулась к выходу.

— Стойте, — остановила меня хозяйка ателье и окинула изучающим взглядом. — Как вас зовут?

— Мила.

— А я Евгения Александровна, — ободряюще улыбнулась она, — очень приятно. Расскажите мне, что вы умеете.

Мы присели на диванчик, и я заговорила, даже портфолио достала.

— Скажу вам честно, Мила, мне нравится то, что услышала и увидела, но свободных вакансий и правда нет. Я работаю с одной помощницей, Юлей, а большего и не требуется, — развела руками Евгения Александровна. — Но она на больничном, слегла с коронавирусом только позавчера. В общем, как минимум три-четыре недели ее не будет. Если хотите, можете поработать вместо нее это время.

Я закивала так резво, что в голове зашумело.

О, я хотела, очень хотела! Пусть это ненадолго, но я смогу хоть немного подзаработать.

Покажу себя с хорошей стороны, а там, глядишь, хозяйка будет иметь меня в виду. Может, договорюсь, чтобы подкидывала заказы, когда будут завалы. Чем не хорошо? Да всем хорошо!

На том мы с ней и остановились.

Работалось с ней легко, так что расставаться, когда придет время, будет очень жаль.

Я поднялась с лавочки и двинулась к ателье, как вдруг позади раздался знакомый голос:

— Мила!

Арчи.

М-да, у него определенно точно привычка подкрадываться со спины. Что тогда, в магазине, что сейчас.