Страница 17 из 96
– Сладкоежка типа? – Костя не сдерживается. Спрашивает с усмешкой, но она – не злая. И она впервые зажигает в Полине эмоцию. Немного тепла. Она краснеет и улыбается.
– Сладкоежка. – Вспоминает, как Гаврила баловал её десертами, и сердце снова бьется быстрее. Вспоминает эмблему «Сильно люби»… Сердце колет. Она хочет вернуться туда и иначе всё прожить. Она снова хочет дышать так, как дышала в девятнадцать. Она всегда мечтает о несбыточном. – Меня не интересуют элеваторы и вагоны. Меня не интересует исполнение супружеского долга мужчине, который противен. Я хочу спокойно жить. Сыто. Счастливо.
Полина врет себе же, говоря о спокойствии.
– Я понял тебя. Хаятт, значит?
Его вопрос – завуалированная готовность принять её предложение. И вроде бы Поле бы радоваться, но она опускает взгляд, пытаясь успокоиться.
Её сердце какого-то черта рвется назад. Туда, где она любила слишком сильно.
После ужина Полина послушно садится вместе с Костей в машину и едет… Куда-то.
Куда – он не уточняет, а она успевает надумать. И кажется, что смириться. Только когда выясняется, что едут они к ней и планов подняться у Гордеева нет – у Полины с плеч падает гора.
Он ей не противен. Но она его не хочет.
Она хочет иметь право его не хотеть, пока это возможно.
Ей кажется, он тоже не хочет её. И это тоже одновременно пугает и дарит облегчение. С одной стороны, он ведь в любой момент может отказаться. С другой… Обоюдное отсутствие влечения знатно упрощает им жизнь.
На её осторожный вопрос, есть ли у Кости кто-то, он реагирует резко, по сути не отвечая. Но Поля чувствует…
Он хочет казаться самовлюбленным и холодным, но в глазах то и дело проскальзывают искры. Он теплеет, когда смотрит в телефон…
Полина была неправа, составляя первое впечатление о Косте. Кое-что общее с Гаврилой у них всё же есть. Они одного поля ягоды.
Попрощавшись с Гордеевым, Поля выходит из машины.
Внешнее спокойствие стоило ей многого.
На самом деле, она на взводе. Обнимает себя руками и движется к подъезду. Увидев, как из тени на свет появляется фигура – вздрагивает.
Тормозит, закрывает глаза и сглатывает. Потом оглядывается со страхом на машину.
Это Гаврила. Зачем он приехал?
Полина понятия не имеет, как на подобное отреагирует Костя. Она ведь плела ему о старой дружбе и «ничего не связывает». А теперь Гаврила караулит её ночью под подъездом.
Полина злится на него. А ещё на себя, потому что это… Трогает.
Не в состоянии рассмотреть ничего за тонированными стеклами, Полина возвращается взглядом к Гавриле. Тот кивает, здороваясь с шефом, а она сжимает губы…
Дальше встречаются уже их взгляды. Гаврила будто задумчивый, а Полине просто плохо…
– Меня не нужно контролировать… – она произносит тихо, проходя мимо. Ноздри щекочет запах его туалетной воды. У Кости тоже приятная, но эта…
Она стягивает внутренности в узел. И сильно-сильно-сильно злит.
Полина так никогда не сможет. Если он постоянно будет… Где-то.
– Расскажешь, как всё прошло.
Девушке хочет самостоятельно дернуть ручку двери на себя, но Гаврила оказывается первым. Он останавливается за её спиной и сжимает металл.
Дальше им нужно вдвоем отступать, иначе Полина просто впечатается спиной в его грудь. Это пугает не меньше, чем весь вечер.
– Ты можешь у Кости спросить…
Всё, о чем Полина мечтала, это попасть домой и на время отключиться, поэтому из неё сочится… Не благодарность.
Но Гаврила реагирует на неё безразлично.
Его привычки – неизменны.
Полина чувствует, как по её спине съезжает свободная рука. Это никому не видно, но Поля ощущает прикосновение к ягодицам.
– У тебя хочу.
Она поворачивает голову и вскидывает взгляд. Только Гавриле и до этого без разницы.
Он смотрит перед собой, кивает на просторный холл её подъезда.
И пусть Полине не хочется – она подчиняется.
Оказавшись с Гаврилой в лифте, делает шаг в сторону, закрывает глаза и задерживает дыхание. Ей кажется, что старое чувство просачивается в организм даже через ноздри.