Страница 9 из 35
Эта повесть и есть, пусть хоть и не совсем научное, а местами покажется – и фантастическое, пусть хоть тускловатое, но все же окно в… НЕИЗВЕСТНОЕ. Оно есть, оно повсеместно и ежеминутно, оно – вторая реальность, постигаемая, но непостижимая, нашей жизни на Земле. Но прежде давайте отклоним многообразную преграду как легковерия, так и неверия. Ведь отходы бывают не только промышленные, но и научные… Есть неудачи познавания, есть ложные объяснения и фрагментарные восприятия. Да-да, всюду экология!.. Борьба с «загрязнением информационной среды», в данном случае – и психологической, и концептуальной. Давайте наберемся терпения и познакомимся с «прозой» проблемы НЛО.
Задача данной повести – ознакомить читателей с одним из научных подходов к изучению аномальных явлений. Рассказывается о трудностях наблюдений и результатах работы с наблюдательными отчетами добровольных и профессиональных корреспондентов-сибиряков, а также о сложности и трудоемкости задач, связанных с НЛО, – как самой проблемы, так и неоднозначной социальной судьбы уфологии.
«Куда смотрят ученые?» – этим вопросом очевидцы необычного пытаются подсказать, кто должен заниматься проблемой и как выйти из информационного тупика в связи с нарастающим потоком сообщений об НЛО. Надо иметь в виду, что все, идущее под названием НЛО, на самом деле представляет собой совокупность разноприродных явлений, поэтому для работы следует опереться на более емкое понятие – необычное атмосферное явление (НАЯ). И в режиме диагностики, по мере выявления детализирующих данных, из НАЯ вычленяется определенное, более соответствующее название того или иного события или объекта. Мне с коллегами довелось более 20 лет заниматься вопросами необычных явлений в атмосфере и ближнем космосе. Совершенно неизбежно пришлось сталкиваться с явлениями и самосветящимися объектами, о которых пишет или молчит широкая печать даже «в период гласности». Конечно же, имеются в виду многочисленные и разнообразные необычные атмосферные явления (НАЯ), как о том договорились в научных кругах. Неопознанных объектов нам не встречалось, а встречались неотождествленные объекты (или явления) с невыясненной природой возникновения, существования, исчезновения и их функциональным назначением. Далее, иногда приходится удивляться, когда читаешь сообщение о «неопознанном летающем объекте» с подробным описанием этого объекта широко известной формы, с детальной зарисовкой траектории полета, с модификацией светимости и т. д. Объект прекрасно описан, но неясно его происхождение и функциональное значение, то есть, что конкретно он совершает и зачем. Во избежание путаницы в начальных определениях и понятиях я буду в дальнейшем пользоваться более удобной для работы аббревиатурой НАЯ, в случае же, когда объект тяготеет к тем характеристикам, которые присущи НЛО в их обычном представлении, будет использована аббревиатура НЛО. Это тем более верно, что в интенсивном потоке наблюдательных данных случаи, подобные регистрации «летающих тарелок», «сигар», «дисков» по нашему Сибирскому региону не превышают семи-восьми процентов от общего числа документированных наблюдений. Есть, конечно, риск быть скучным для читателя: вместо инопланетян – результаты научного подхода в доступной, как нам кажется, форме…
И еще дополнительно о терминах. Тяга человечества к твердотельным формам все еще гипнотически сильна. Потрогать, понюхать, попробовать на вкус и сформулировать: «Это – реальность». Вот с этими требованиями добровольные и профессиональные уфологи часто оперируют и столь же часто попадают впросак. Все эти гуляющие по газетным и книжным листам «сотни тысяч НЛО» есть чистая ложь в лучшем случае и скрытая форма борьбы с НЛО – в худшем. Это наивная или злонамеренная тенденция «их и их технологии» лепить по своему образу и подобию. И если удается слепить, то тогда «их сбивают лазерными лучами» как бесплатные мишени. То, что нам пришлось регистрировать и анализировать на протяжении многих лет, не было ни твердым, ни жидким. «Оно» почти всегда было, в наших терминах, газоплазменного состава, всегда было активным в электромагнитных диапазонах, была акустика, радиоактивность, атмосферные вихри, световая игра. Но все это без тонн и килограммов, это всегда было именно явлением из более тонкого материального мира, как нам казалось сначала.
Несколько общих данных. Необычные явления в атмосфере и ближнем космосе – это быстропротекающие, невоспроизводимые, редковстречающиеся события. До настоящего времени в активе накопленных сведений нет постоянных и надежных данных о прямых или хотя бы косвенных признаках, предшествующих появлению события перед наблюдателями. Необычное почти всегда настигает внезапно, так же необъяснимо исчезает. Весь уют науки, устроенной на законах больших чисел, здесь не работает. Все ново, неповторимо, загадочно, то есть трудно выявить связь предшествующего события с последующим. Одно событие может происходить в конкретном районе и в течение целого года, другое – развертываться сразу синхронно в северном и южном полушариях… Эта чарующая неопределенность исследуемых явлений наводит на наблюдателя или страх (реальный, обоснованный инстинктом самосохранения), или пленит великим набором небывалых возможностей из далекого чрева будущего.
Который год при попытках вырваться из эмоционального плена темы нам приходится вновь и вновь ощущать угрозу неизвестности и грандиозности проблемы, которая ветвится и ширится, углубляется и… плодоносит.
Итак, о плодах – разных по качеству и количеству. Качество распростерто от обычных, достоверно и научно интерпретируемых, до трудноуловимых психологических воздействий и последствий трансперсональных контактов, которые неожиданно возникали у нас в местах воздействий на почву самосветящихся объектов. Год за годом, по мере нарастания сотен и тысяч писем о НАЯ, вырисовывалась интересная структура и результативность описаний (вольных и невольных наблюдателей). Оказалось, что есть места и годы, где и когда регистрируемая частота встречаемости НАЯ далеко превосходит случайное распределение. Именно эти места и годы послужили для нас отправной точкой отсчета при наведении общей классификации наблюдаемого материала. Было полезным для изучения накопленных архивных данных о НАЯ ввести такие подразделения или классы исходных описаний и, как оказалось, НАЯ в архиве, прямо сказать, маловато:
1. Ошибочная диагностика.
2. Редкие метеорологические явления.
3. Технические объекты и эксперименты.
4. Геофизически интерпретируемые явления.
5. Явления с невыясненной природой происхождения и функционирования (собственно НАЯ).
Естественно, что выделенные классы не равнозначны по важности и количеству представителей. От процентных оценок мы сознательно уклоняемся, чтобы избежать иллюзии законченности классообразования.
Ошибочная диагностика – это неизбежный результат регистрационной работы как человека, так и точнейших и узкоспециализированных приборов. Но и то, что в определенных местах Венеру принимают за НЛО намного чаще, чем где-либо, уже говорит о необычном свойстве атмосферы, о возникновении сверхрефракции при определенных метеоусловиях. Ведь не новички диспетчерской службы в одном из международных аэропортов США создавали на полосах условия посадки для… Венеры, причем не однажды. Частота и распространенность ошибочной диагностики в общем тоже имеет не случайный характер. Как правило, случаи ошибочной диагностики тяготеют к местам, где, по той или иной причине, развито экспериментирование в атмосфере, или к районам с особыми геолого-геофизическими условиями. Совершенно естественно, что наибольшая частота ошибок встречается в городских условиях.
Метеорологические явления, несмотря на кажущуюся очевидность и повсеместность, наблюдатели тоже часто описывают как НАЯ или НЛО. Шаровые молнии (до нескольких метров в диаметре), необычные грозовые разряды (четочные, шторовые, полосовые и др.), конфигурация облаков, зарождение вихрей, аэрозольные свечения, – все это встречается в ваших письмах, дорогие корреспонденты. И туда, где вас часто настигают метеорологические необыденности, мы, ученые, тоже смотрим и неожиданно для себя обнаруживаем интересную концентрацию вещества, энергий и процессов, контролирующих местную специфику метеоусловий и качеств геофизической среды. Это тоже подсказка, и не малая. Ведь общеизвестный факт наращивания техногенного давления на геолого-геофизическую среду результируется частично и наращиванием силы климатического хаоса (в терминах академика К.Я. Кондратьева). Все больше случаев, когда техногенно полученная и примененная энергия в определенных геолого-геофизических условиях модифицирует ряд метеопроцессов, усиливая природную энергетику.